Всякий видит вещи, как того заслужил. И восприятие отражаетодинаково и то, что воспринимается, и того, кто воспринимает!.

А. А. Ухтомский

Наконец, даже отношение к себе мы толкуем, исходя изсобственных доминант. Если мы кажемся себе некрасивыми, то будем думать, чтоэто всеобщее мнение. Если мы кажемся себе недостаточно умными, то будембояться, что об этом все догадаются. Если же мы выработали в себе чувствообиды, то, что бы нам ни сказали, что бы ни сделали для нас другие люди, —нам будет казаться, что они хотели нас обидеть. Вы, кажется, человекукомплимент сказали, а он воспринял все так, словно бы его оскорбили. Почему?Потому что мир таков, каковы наши доминанты.

Теперь же припомним уже говорившееся прежде: доминанты учеловека бывают ужасно непродуктивные. Потребности его страшногипертрофированы, а зачастую просто нереалистичны. И потому мир так частокажется человеку досадным недоразумением, полным обмана и несправедливости.Если же подобные чувства возникают, то, согласно принципу доминанты, впоследующем они будут только увеличиваться. По этому принципу развиваются инаши тревоги, и наши депрессии, и наша ипохондрия (страх за состояние своегоздоровья), да и любые другие «комплексы» — от неполноценности до мании величия.

Депрессивная доминанта

При депрессии, если мы взглянем на нее со знанием принципадоминанты, возникает вообще практически патовая ситуация! Возбуждается, условноговоря, «депрессивный центр» (целая система), формируется специфическая —«депрессивная» — система функционирования головного мозга, с соответствующимиреакциями, ответами, взаимосвязями, «депрессивными мыслями» о том, что всеплохо, жизнь не удалась, будущее ужасно и т.д., и т.п.; а другие центры приэтом тормозятся, отдавая свое возбуждение «депрессии».

Депрессивный больной, руководимый принципом доминанты,оказывается в своеобразном замкнутом круге. Вы пытаетесь его развеселить, а емустановится еще хуже; вы пытаетесь его отвлечь, а он с удивительным (но не дляфизиолога или психотерапевта!) упорством возвращается к своим прежним идеям и состояниям;вы назначаете ему препараты (любые, кроме антидепрессантов), но не можетеожидать даже эффекта плацебо, больному обязательно станет хуже.

Доминанта депрессивного больного, словно черная дыра,сжирает все и вся и только растет при этом, увеличивается. Никакое лечение,кроме строго и научно обоснованного антидепрессивного — фармакологического ипсихотерапевтического, не возымеет действия. И если мир таков, каковы нашидоминанты, то каков «мир» у человека с депрессивным расстройством, должно бытьпонятно…

Гениальный Лев Семенович

В государстве Российском, надо признать, гражданами своиминикогда не интересовались. Считается, что у нас гражданин должен радеть за Отечество,а Отечество никому ничего не должно, а своему гражданину тем более. Наверное,быть, поэтому нам кажется, что гениев в России не бывает, за исключением, можетбыть, нескольких загадочных исключений на ниве литературы. Тем более странно,что о Льве Семеновиче Выготском говорят именно как о «настоящем гении» и почтине смущаются (может быть, потому, что он таковым признан на Западе, гдеоткрылись десятки кафедр, изучающих его открытия?), чинно говорят, а не междуделом.

Лев Семенович сделал для изучения психики человека вещьневообразимую, невозможную даже — как для своих предшественников исовременников, так и для, не побоюсь этого слова, потомков. Он осуществилпереход, который не удавался более никому, он перекинул мост от исследований набратьях наших меньших (крысах, собаках, обезьянах и проч.) к изучению человека.Он рассказал о возможностях сознания, о его сложных отношениях с подсознанием,он превратил бессознательное из мистического царства г-на Фрейда в строгонаучную и понятную систему.

Наконец, он научил слепоглухонемых детей быть людьми, что донего и без его науки было невозможно. Он — гений, который, правда, ошибсяместом и временем своего появления на свет, оказавшись, во-первых, в России(где пророков и гениев гноят самыми изощренными способами), во-вторых — в«смутные времена» первой половины XX века.

Он умер от туберкулеза, его научная школа была разогнана наволне происходивших в стране репрессий. К сожалению, закончить построениецелостной научной системы «психической жизни человека» ему не удалось. Если быв его возрасте — в 38 лет — умер И. П. Павлов или З. Фрейд, то наука не зналабы ни учения об условных рефлексах и высшей нервной деятельности, нипсихоанализа. Однако, несмотря на столь раннюю смерть, вклад Выготского в наукуогромен. Вот такой это был человек.

Успешная ошибка Фрейда

То, что сознание с подсознанием не дружат, известно былодавно, и до Выготского, конечно. Но как они «не дружат» — этого никто не знал.Фрейд, правда, предложил одну версию, но по причине ее крайней умозрительностиона вряд ли может занять серьезное место на Олимпе науки о мозге. По Фрейду,конфликт «сознания» и «бессознательного» пролегает между «можно» и «нельзя».То, что «можно», относится, согласно теории психоанализа, к «сознанию»; то, что«нельзя», — к «бессознательному». Собственно, потому оно ибессознательное, что это «нельзя» настолько, что об этом даже думать — ни-ни!Вот и получается бес-сознательное.

Фрейд начал свою жизнь в викторианскую эпоху, эпоху, когдана Западе «секса не было», а закончил на рассвете сексуальной революции. В этомсмысле судьба Фрейда чем-то напоминает судьбу В. И. Ленина, разница только втом, что первый разрабатывал тему сексуальности, а второй — классовыхотношений. Фрейд начинал как вполне заурядный врач-невропатолог. Как ученый, онзанимался изучением обезболивающего эффекта кокаина, и, вероятно, история несохранила бы его имени, если бы в 40 лет этот доктор не стал очевидцем одногозагадочного клинического случая, который и подтолкнул его на размышления о человеческойсексуальности.

Тема эта не была разработанной, о клонировании иискусственном оплодотворении тогда, понятное дело, никто ничего не знал, апотому сексуальность рассматривалась как единственный способ продолжениячеловеческого рода. Но Фрейд предположил, что роль сексуальной сферыпростирается значительно дальше, что она определяет функционирование всейчеловеческой психики. Конечно, тогда подобная идея казалась смехотворной, исейчас данное предположение выглядит комичным, однако между «тогда» и «сейчас»пролегла целая эра, «эра сексуализма».

Все считают, что я отстаиваю научный характер своей работы ичто сфера моей деятельности ограничивается лечением психических заболеваний.Это ужасное заблуждение… Я ученый по необходимости, а не по призванию. Вдействительности, я прирожденный художник-беллетрист.

Зигмунд Фрейд

Фрейд постулировал: поведение человека определяется егобессознательным. Последнее же — не что иное, как естественная сексуальность,подавленная и вытесненная из сознания.