это обнажающийся череп и ключицы, выступившие из-под осевшей плоти.

Рыжая слизь расплескалась по голубому кафелю, доли секунд обнаженный скелет продолжал стоять. Череп скатился первым, ударившись о раковину кость оплыла, теряя четкие линии сфера осела, превращаясь в бесформенную бело-серую массу.

— Мама!!! — закричала Даля. — Мамочка!!! — с рыданием вырвалось из груди ребенка.

Девочка хотела подбежать к оранжевым лужам, оставшимся на том месте, где минуту назад стояла Магда, но страх заставил ребенка прятаться. Выглядывая из-за дверного косяка расширенными от ужаса глазами, потрясенная Даля кричала.

— Мама!!! Мамочка!!!

****

Короткое восстание погасло едва начавшись. Несколько зачинщиков отправились на опыты к Миленцию, а остальные аристократы, с удивлением для себя обнаружили, что Магда времени даром не теряла, и сумела под видом медпомощи «улучшить» их породу. Восставшие потребовали тщательного изучения Энтры. Многих смущало, что президент отказывается проводить серьезные исследования пугающего недуга. Более того Нуреман запретил всякие разговоры о причинах гибели людей. «Улучшенные» беспрекословно приняли правила игры, а сохранившие разум попытались сопротивляться, но силы изначально были не равны. Роболюди принадлежавшие повстанцам арестовали своих же хозяев и перешли на сторону Нуремана. Заодно передав в руки полиции зачинщиков бунта.

Гриб принял подношение с огромным удовольствием, что случилось с несчастными дальше навсегда осталось тайной.

Широкой рекой, людской поток двигался по дороге, проложенной через болота пауками. Больше суток понадобилось, чтобы двадцать тысяч людей прошли через узкую щель, пробитую в прозрачном куполе. И вот сегодня обитатели бункера двинулись к заветным проходам на юге. Несколько грузовиков медленно позли над толпой беженцев. Среди машин мелькали, пяток мотоциклов и личный автомобиль Нуремана. Много техники пришлось бросить в ангарах убежища, хронический дефицит энергии привел к полной деградации автомобильного парка. Старые машины вышли из строя, а заводские мощности работали исключительно на буровиков. Потому из более чем сотни грузовиков, на ходу осталось только двенадцать штук, остальные машины пожертвовали детали, чтобы вернуть работоспособность избранным везунчикам.

Водитель плавно обогнул колонну, внизу проплыла людская масса, серая и безликая. Нуреман давно уже не отличал слуг, все они слились для него в одного исполнительного раба. Окинув глазами толпу, президент взглянул на девочку, что с безучастным выражением лица сидела, напротив. Смерть Магды потрясла Нуремана, слишком рано она ушла, единственный человек которому он безусловно доверял. Президент часто посещал дом медсестры, многолетняя дружба сделала их близкими друзьями. Потому, когда пришло известие о гибели Магды, он не смог отвернуться от Дали.

Пережитое потрясение сделало ребенка замкнутым, казалось она находиться в другом мире. Поначалу заполошные крики, и странные разговоры с умершей матерью вызывали оторопь. Но прошло несколько месяцев и все встало на свои места. Последнюю неделю Даля перестала бояться прикосновений, и даже пару раз посмотрела на него. Сейчас девочка уставилась в окно, в широко раскрытых глазах отражались разноцветные блики люминесцентных лишайников.

Глядя на погруженную в свой мир девочку, Нуреман вспомнил другого ребенка. Перед внутренним взором встало продолговатое лицо Оналганы. Глаза цвета кофе смотрели с восхищением и любовью на президента. Внимание Нуремана остановилось на круглых, похожих на спелые вишни глазах, черты Оналганы поплыли, и перед ним возник образ юной кокетки. Нала взяла лучшее от матери, те же правильные черты, яркий, цапучий взгляд, и легкий нрав. После катастрофы, Нуреман впервые почувствовал, что у него есть семья. Появление Налы наполнило жизнь президента новыми смыслами, теперь он знал для чего столько лет создавал свою империю.

Все испортил Пилом. Старый интриган желал и после развала корпорации главенствовать над акционерами, а главное над ним. Нуреман попытался договориться, но привычка не принимать всерьез управляющего привела стороны к конфликту. Акционеры разделились на два лагеря, одна партия встала на сторону президента, другая поддержала самого богатого вкладчика. Противоречия нарастали настолько быстро, что Нуреман не успел вовремя среагировать, и начавшаяся война застала его Оналгану на вражеской территории. Привычка скрывать личную жизнь, спасла любимую женщину от роли заложницы. Пилом так и не узнал, что у него в руках оказался такой козырь, но отступая мятежник насильно увел всех жителей той части бункера, что примкнула к его партии. Среди прочих ушла и Оналгана с их дочерью.

— Мама! — неожиданно вскрикнула Даля.

Девочка согнулась пополам и раскачиваясь вперед, назад что-то бормотала себе под нос. Нуреман вздрогнул всем телом, и выпал из воспоминаний.

Опустив стекло, президент выглянул наружу. Первые ряды переселенцев уже скрылись в джунглях. Неожиданно до Нуремана дошел сигнал, суть его президент до конца уловить не смог. Прямая связь с «улучшенными», последний подарок от так не вовремя почившей Магды, позволяла отдавать приказы роболюдям, и получать от них данные в виде ощущений и самых сильных эмоций.

— Все-таки умна была бестия, — подумал президент, — металлы в мозгу «улучшенных», и его считывающее устройство, напечатанное прямо на обратной стороне свода черепа. Овцы и пастух, что держит рабов на невидимом поводке. Гениально!

До конца освоиться он еще не успел, слишком большой поток информации остался не расшифрован, но основные команды и жесткий контроль над поведением роболюдей Нуреману были доступны.

Сейчас пришло ощущение страха и изумления, смешанного с восторгом и благоговением. Нуреман попытался отдать приказ переселенцам, скрывшимся в лесу. Тягуче потекли секунды, ответа не последовало, людей точно выключили. Решительно отворив дверь, президент подозвал воина, сидевшего верхом на мотоцикле. Выхватив руль у охранника, Нуреман пересел на его место, боец перебрался в машину. Правитель приказал ему охранять ребенка, а сам поплыл над дорогой к джунглям. Мимо проносились пауки и лодки из шелка, муравьи на плантациях, воины с барабанными брюшками, и желтые с красным слуги.

Толпа роболюдей запрудила тракт в паучьем лесном городе. Люди остановились не в силах пошевелиться. На мысленные приказы президента «улучшенные» не отвечали. Мотоцикл влетел в пределы города, над головой поплыли тканные дороги, сбоку, в стволах, в семь обхватов, показались выстланные окаменевшим мицелием дупла. Внутри кишели пауки, где-то далеко впереди белели округлые очертания дворца королевы Циании. Серые пауки на длинных, тонких ногах деловито стаскивали застывших людей с дороги. Среди древовидных трав и деревьев, показались лазурные пауки, полностью покрытые упругими ворсинами, они казались лохматыми чудовищами. Одновременно прекрасными и жуткими.

Сделав хитрый вираж, мотоцикл опустился на дорогу. Задыхаясь от волнения Нуреман подбежал к стражу с барабанным брюшком.

— Почему они стоят? Куда вы их тащите? — посыпал вопросами президент.

Страж равнодушно отвернулся. Тем временем лазурные мохначи подбирали обездвиженных людей и уносили куда-то в сторону королевского дворца.

— Вы меня слышите?!!! — закричал Нуреман.

Трехгранное жало копья уткнулось в грудь президента, предупреждающее циканье заставило Нуремана зажмуриться и прикрыть руками уши.