хозяйства. Металл сменил камень, а земледелие охота, благо леса и степи в избытке поставляли добычу, в то время как люди стали большой редкостью на материках обновленного Фанариона.

Мудрый всегда опаздывал, Инвенты шли впереди на несколько шагов. Как остановить напасть Сантар не знал, но полагался на понимание мироустройства. Долгие поиски привели его под землю, к старому врагу.

— Фунгаль, благодатный край, жаль мне не пришлось там побывать, — страж присел на ступенях.

Прозрачное тело быстро набрало плотность и превратилось в обычного человека. Только глаза, выдавали, что перед Сантаром искаженное существо. За серой радужкой билось пламя, оно то вспыхивало, то гасло.

— Вы люди? — присаживаясь на ступени подле стража поинтересовался Мудрый.

Перед дворцом появились еще семь горожан. Все голые, но во плоти. Многие уже утратили человеческие черты, лишь пропорции, да наличие четырех конечностей подсказывали их происхождение. Жители Нового Улавая собирались на шум.

— Я не могу тебе ответить на этот вопрос! Скажу так, мы были людьми, но утратили все человеческое. И теперь улавайцы лишь тень того, что ранее звалось человеком.

— Но, что случилось? Когда я… Когда меня спасли, из застенков Аона, люди еще были людьми, — недоумевал Сантар.

— Кто ты путник? — в глазах стража вспыхнул огонь.

— Прежде меня звали Сантар, ну или если отбросить скромность — Мудрый.

— Мудрый!!! — хором вскричали существа и подались к Сантару.

Тела их вновь утратили плотность, а камень под стопами затрещал, набирая багровый цвет. Сантар вскочил на ноги и попятился.

— Да что же с вами произошло? — проговорил он, отступая к испещренным кавернами стенам дворца.

— Мы ждали тебя, много лет, — страж вырос в размерах, он стоял в двух шагах от Мудрого возвышаясь над человеком на голову. Силуэт существа призрачно светился, между ладонями у монстра пробежала вспышка. Плазма скользнула к Мудрому и повисла напротив лица. Алые искры заходили по сфере, иногда срываясь и стремительно уходя в камень дворцовой лестницы. Соприкасаясь с гранитом, они выжигали глубокие отверстия.

— Всему причина частица Даймеша, дар Первого, и жадность Гранидара. Мы так увлеклись экспериментами с новой энергией, что не заметили, как потеряли человечность. А наш правитель, Гранидар, воспользовался разобщением простого люда. Ненасытный урод!

Светящийся силуэт приблизился, и заглянул прозрачными глазами в глаза Мудрого.

— Ты нам поможешь? — страж наклонился совсем близко, волосы на бороде Сантара встали дыбом и потянулись к призрачному лицу.

Плазма пошла по кругу, огибая человека и стража, голубой свет выхватил из мрака нутро дворцовой прихожей. Сантар оглянулся, из тьмы на него смотрели запустение и разруха.

— Постойте, постойте!!! А где остальные? — Мудрый отстранился от стража, и загудел.

Воздух, как марево в жаркий полдень, загулял перед жителями Улавая, с громким хлопком взорвалась сфера. Страж отпрянул и удивленно уставился на Мудрого.

— Как ты это сделал? Вы смертные не можете контролировать плазму.

— Вибрация изменила ее состояние, вернув устойчивость составлявшим ее элементам, — Сантар примирительно поднял руки. — Расскажи, что случилось, и я попытаюсь вам помочь, — попросил гость, присаживаясь на ступени.

Вокруг, обрастая плотью, собирались последние жители подземного города.

— Хорошо, как пожелаешь. Я внук Куяра Волкова, он когда-то управлял наземным Улаваем, а после катастрофы возглавил Совет Нового Улавая.

— Я помню Куяра, толковый был, — кивнул Сантар, припоминая худое лицо главы города.

— Спустя тридцать лет зимы, к нам пришел Перворожденный. Он принес лето, а вместе с солнцем и дар.

****

Язычок пламени метался в прицеле, Овран поправил руку, прибор получился совсем не тяжелый, несмотря на сферу, встроенную в рукоять. Сейчас она не превышала размером ореха лещины, уплотняясь, частица приобрела иссиня-черный цвет. Специальная колба, созданная силовым полем, оберегала стрелка от соприкосновения с источником энергии. Изделие получилось крайне удачное, все системы идеально дополняли друг друга. Волновой излучатель, как и колба питались от частицы Даймеша, не требовалось ни подзарядки, ни дополнительных источников питания.

Овран нажал на спусковой крючок, руку мягко толкнуло назад, к телу. Звуковая волна ушла к язычку пламени, но звука никто не услышал. Ученый с усилием сглотнул слюну, уши отпустило, но перед глазами все еще мелькали черно-белые мухи. Там, где секунду назад металось пламя, теперь зияла гигантская дыра. Волна растворила и пламя, и лабораторный стол, и семиметровую скалу, у которой он был привинчен. Остались только стальные ножки, по десять сантиметров от пола.

— Господин Овран, вы гений!!! — в восхищение проговорил Гитат. — Оно совершенно! Ваше изделие достойно изобретений Сантара! Да что там, ученик превзошел учителя!

— Ну что вы господин Гитат, — смущенно улыбнулся Овран, — я лишь механик. Собрал из готовых деталей. Волны открытие Сантара, как и силовое поле. Частица, дар Даймеша, ну, а за мной была лишь конструкция. Мое открытие стоит на плечах великих.

Овран неуверенно провел рукой по рыжей, с заметной проседью, бороде.

— А, что, мы сможем этим остановить слуг Первого? — недовольно хмурясь поинтересовался Гранидар.

Правителя бесило возвеличивание потомка Довружа. Он и при жизни с трудом выносил заносчивого старика, а уж после смерти, когда все, как с ума сошли в поклонении перед глупой деревенщиной, просто ненавидел. Раздражение перешло и на потомка строптивца. Гранидар никогда не считал Довружа истинным Мудрым, полагая, что Сантар, как и всегда ошибся. Раздражало бессилие ученых Улавая, сто пятьдесят веков на то, чтобы сжать частицу. И всего два года на создание звуковой волны, такое расточительство.

Сердце правителя все больше точила мысль о возвращении древнего из иных миров. Гранидар думал, что Даймеш вернется через сотню, другую лет, а прошла эпоха. За это время монстры сожрали три с половиной миллиона жителей Улавая. Посвященных и их потомков, детей, внуков, правнуков. Тварям было все мало, с каждым новым поколением людей они становились все прожорливей. Чтобы избавиться от монстров пришлось перенаправить все мощности на купол, хватило только на Улавай и Ур. И то частично, полгорода за прозрачной стеной лежало в руинах. Следы гнева слуг Даймеша.

За их спасение заплатили оставшиеся без защиты города. Слуги Даймеша поработили граждан семнадцатиградья, они уже не ждали жестов доброй воли от людей, а сами приходили в селения и забирали нужное число жителей. Выяснилось, что Гранидар ошибся, стражам без разницы кого есть. Все упиралось в количество, посвященных требовалось меньше, а обычных людей больше.

Спустя сотни лет сложился культ Ловчих огня. Люди семнадцатиградья сами приносили жертвы и истово поклонялись новым богам. Со временем соседи пришли к мнению, что кто-то неправильно служит повелителям, и начались войны. В несколько лет из конфедерации, семнадцатиградье превратилось в города крепости. Поверженных ждала незавидная участь, их порабощали и приносили в жертву новоявленным богам. Сохраняя таким