Перед глазами все плывет от боли. Второе падение за полгода. На мне явно какое-то проклятие. Или порча. Зато у Эрика жажда острых ощущений иссякает на глазах. Мы всё реже выбираемся в походы с ребятами и куда-то с ними летаем. А если летим, то без эксцессов не обходится. 

– Кать, отойди от нее. – Эрик склоняется надо мной. – Твою мать! – громко ругается, осматривая беглым взглядом.  

Достает из аптечки жгут, и я снова слышу его мат, когда громко стону от грубых и быстрых манипуляций.  

– Потерпи, лори. Так нужно. Рана глубокая. Ну как же ты так умудрилась, а? Совсем земля не держит? – уже мягче, но с укором в голосе произносит везунчик. 

– Сама не понимаю как это получилось, – хнычу я от боли.  

Мы спускались с девочками со склона, Катя хотела сделать несколько снимков на закате, а я – понюхать цветочки. Понюхала! Поскользнулась на траве и упала на какую-то корягу. Сильно травмировала ногу и, кажется, вывихнула плечо. Девочка-катастрофа. Так меня зовут в кругу Эрика.

– Сейчас спустимся, врач ногу зашьет, а потом домой полетим. Всё. Хватит. Невыносимо. Одна нервотрепка с тобой. Уже волосы седые начали появляться, а мне только тридцать пять, лори. Я планировал хотя бы до пятидесяти пожить, – причитает везунчик.

– А говорил, что не пессимист… 

Эрик награждает таким взглядом, что прикусываю язык. Это нечаянно вошло в привычку: косячить, доводить Эрика до ярости, а потом извиняться. В принципе, именно этого же я и добивалась? Чтобы везунчик завязал с экстримом. Мы с каждой вылазкой всё ближе к этому. Но Эрика почему-то жаль. Как будто поменялись с ним местами и теперь он моя сиделка. А еще у него действительно появилась седина на висках. Это всё из-за меня? Хотя почему из-за меня? Из-за его жажды приключений. С себя пусть спрашивает и со своего стремления победить в любых испытаниях. Наверное, поэтому мы и вместе, что победить меня Эрику пока не под силу. Такая же упрямая, как и он.

Приподнимаю голову и смотрю на ногу. Голова начинает кружиться сильнее, когда я вижу кровь. Ее так много… 

– Не смотри, – просит Эрик, заметив мое состояние. 

К горлу подкатывает тошнота. А потом... не чувствую ничего. Проваливаюсь в темноту. 

В себя прихожу уже в палате больницы. Нога и плечо болят. Во рту горечь, в вене катетер. М-да… Отлично понюхала цветочки. Поворачиваю голову и замечаю у окна Катю. Она обнимает себя за плечи и не двигается. 

– Кать, – хрипло зову я. 

Она тут же вздрагивает и поворачивается.  

Глаза испуганные. Первая мысль, которая тут же проносится в голове: «Что-то случилось с Эриком». Почему его нет? Отчетливо помню момент, как он был рядом и перетягивал мою ногу жгутом, смотрел встревоженно. 

– Где Эрик? – спрашиваю я, поднимаясь с кровати. 

Тянусь к проводам, чувствуя подступающую панику, потому что Катя молчит и лишь сильнее начинает трястись. Поджимает губы и подходит ближе.

– Катя, что с Эриком?! – начинаю сильно волноваться.

– Ты только не переживай, ладно? Эрик в соседней палате. С ним всё в порядке, правда. Перенервничал, и чуть-чуть сердце прихватило. Ты, пожалуйста, не вставай, Рина, лежи! Я сейчас врача позову. 

Я прислушиваюсь к себе. Нет. Не встану. Голова сильно кружится. И еще ведь нога… Смотрю на алое пятно на бинте чуть ниже колена. Черт...

Катя выходит из палаты и возвращается через несколько минут с медсестрой. Меня опять подключают к капельнице. Миниатюрная девушка в белом халате говорит, что сейчас подойдет врач. Катя садится на стул возле кровати, успокаивающе поглаживает меня по руке. 

– Завязывать вам с этим нужно. Я долго молчала, но хватит. Семью создали, а ума не набрались. Не ваше это. Ты без конца в какие-то неприятности попадаешь и приключения находишь. Хватит, Рин… 

– Скажи честно, Кать, что с ним, – молю я, чуть не плача. 

– Перенервничал... за тебя. Ну и нагрузку серьезную получил, пока с гор спускались. Ты в отключке долго была, крови много потеряла. В общем… всё. Последняя это была твоя поездка. Точно тебе говорю.

– В каком смысле?

– В том смысле, что вы теперь пересмотрите некоторые свои ценности. Ты же и впрямь безбашенная. Под стать Эрику. Как вы только встретились, а? Вам в другое русло энергию нужно направлять.

В палату заходит врач, и я почему-то сильно напрягаюсь, увидев этого тощего старичка в очках. Он останавливается у кровати и листает результаты моих анализов с таким лицом, будто мне осталось жить два дня. Столько я уже повидала людей в белых халатах... Восстановление Эрика почти год длилось. Но этот мужчина сейчас почему-то пугает до чертиков своим серьезным видом.

– Вы родственница? – спрашивает он у Кати. 

– Почти. 

– Мой муж в соседней палате. Что с ним? – начинаю я допытываться. 

– Все с вашим мужем будет хорошо, – успокаивает врач и задумчиво вздыхает, продолжая листать бумаги, – как проснется. Перенервничал немного. Дело такое. 

– Какое?

Врач переводит взгляд на Катю. Та отрицательно качает головой и тихо говорит: «Она не в курсе».

– О чем я не в курсе?

– Полагаю, о беременности? Судя по реакции вашего мужа, – усмехается доктор и сосредотачивает на мне прямой взгляд: – Угроза выкидыша еще сохраняется. Побудете под наблюдением недельку-другую. Ногу зашивали под местной анестезией, вред плоду не причинен. Плечо вставили на место. В остальном всё в порядке. Но необходимо поберечься, Регина Романовна, и лучше следить за здоровьем. Капельницу не отсоединяем до утра. Отдыхайте.

Он оставляет нас с Катей одних. 

Несколько мгновений я смотрю перед собой, укладывая в голове слова врача. Беременность? Исключено. Мы предохранялись. Ну... за исключением недавнего случая, когда отмечали юбилей везунчика. Чуть увлеклись алкоголем, потом – процессом, а я как раз делала перерыв в таблетках на два месяца... Боже. Не может этого быть. Мы же планировали еще годик или два повременить с беременностями. Эрик постоянно в проектах и работе, я тоже не сижу без дела и все время в разъездах, в промежутках мы выбираемся куда-то отдыхать с ребятами... Как ребенок впишется в этот график?

Прикладываю ладонь к животу, до сих пор не веря, что там кто-то есть. 

– Кать, с Эриком правда все хорошо? Не спина?

– Говорю же, сердце у него немного прихватило, когда врач сказал, что ты беременна и есть угроза выкидыша. Еще нога твоя сильно кровила. Ты сама без сознания. Эрик стоял у стеночки, прислонился к ней и побелел, сползая вниз. Медсестра ему тут же укол сделала, в палату поспать отвела, а тебя в операционную забрали. Весело у вас, ребят. Какая свадьба, такая и беременность. – Катя грустно вздыхает: – И нам встряска обеспечена. 

Я улыбаюсь, вспоминая, как мы отмечали наше бракосочетание. Янис притащил два ящика салюта, а тот начал почему-то преждевременно взрываться, и ребята обожгли себе руки. Торжество закончилось в травмпункте, к счастью, без серьезных повреждений, но с бинтами на руках трое из нашей компании из больницы уехали. Жених в том числе.