— Она так тебя к жизни возвращала…

— Она учила меня этой жизни радоваться. Радоваться даже тому, чего нет. Запаху сакуры. Придумываешь его, и всё.

— Придумываешь себе радость…

— И живешь в ней.

— Да, но тогда ты снова не здесь.

— Какая разница? Ты там, где хочешь.

Помолчали.

— Айко… а не окажусь ли я сакурой, запах которой ты просто выдумала?

Айко шагнула на траву у дороги. Потянулась, легла на спину.

— Устала баранку крутить… Не говори о будущем.

Морской ветерок путает ее челку. Ты ложишься рядом. Тишина, крики чаек. Тяжелое серое небо.

— Знаешь, тут, на Хоккайдо, есть полуостров Сиретоко. В переводе с языка айнов, аборигенов, это «край земли». Мы с тобой на краю земли, у моря, нас ожидает маленький отель, простой, потому что туристы здесь бывают нечасто. Еще нас ждут краб на ужин или рыбешка. Мы вдвоем и, кажется, счастливы. Это и есть наш запах сакуры. Он только наш, и пускай для других это все глупость. Распутство. Другие хотят иметь стабильную работу, свидетельство о браке — удобную жизнь, статус. Это их запах сакуры. Но счастливы ли они?

Ты молчишь, улыбаешься. Смотришь в небо — оно совсем рядом.

— А когда твоя мама улетает во Францию?

— Послезавтра.

Ты поворачиваешь лицо к Айко, у нее красивый профиль.

— И чем мы будем заниматься здесь два дня?

Айко возвращает улыбку:

— Чем хочешь.