Не разбирая дороги Имва двигался вперед среди людской толпы, в бесконечном лабиринте разгоряченных тел. Рано или поздно должен был показаться выход. Рассеяно он двигал взглядом по гуще народу, изредка задевая бойцовские ямы, пока не заметил знакомую фигуру. Горло перехватило. Имва не верил глазам.

На огромной арене, засыпанной песком, валялись тела людей с брызгами засохшей крови. Под бушующий ор Рантар, держащий на руках Викторию, уходил в клетку. А человек в красной одежде на специальном помосте закричал:

– Еще одна победа Разящего! Сможет ли хоть кто-то одолеть нашего доблестного воина?! Вы верите в это?

Толпа забушевала, кто-то кидал на арену цветы, Имва заметил несколько нарядных женщин, что тоже кричали вместе с мужчинами.

– Уже совсем скоро, прекрасные дамы и мужественные господа, мы увидим решающее сражение этого вечера. А для определения победителя нас почтит визитом сам граф!

Вновь вопли, но Имва смотрел только на клетку. Из такой же выполз змей против Навната, только та была намного меньше. Имва не хотел встречаться с Рантаром и Викторией, и уж точно не так.

– Навнат, как они вообще здесь оказались? Они тоже пленники, как и ты?

Петух заерзал на руках, вытягивая шею, но Имва спрятал его обратно. Похоже, Корни судьбы дали Имве очередной знак, уже в который раз сводя его с этими людьми. Он спас их. Наверное, и они тогда хотели помочь. Значит, нельзя было их здесь оставлять. Тем более Викторию. Она казалась такой маленькой, такой беззащитной.

Имва не заметил, как протиснулся между рядов и оказался на земле. Вот он еще стоит на возвышении, а теперь уже видит сотни глаз наверху, смотрящих на него. Накидка обвязалась вокруг тела, так что хвост не должны были заметить. Навната он старался аккуратно держать под мышкой. Толпа ахнула. Рантар обернулся, и его брови поползли вверх.

Имва хотел было подойти к нему и девушке, но тут увидел, что в их направлении несется группа вооруженных стражников. Он посмотрел на Рантара, ожидая схватки. Но тут Имву будто ударили по голове. Мужчина просто развернулся и зашел в клетку. Имва не двигался с места, не в силах поверить в то, что видит. Но воины продолжали наступать, и он попятился следом за Рантаром. Толпа гудела, кто-то бросил ему под ноги овощи. Имва двигался все дальше вглубь, пока решетка не опустилась и он не оказался в камере, где сидели только он, Рантар и лежала на полу Виктория. Воин молча рассматривал его, а Имва никак не мог понять, что случилось.

«Она что?!..»

– Рантар!

– Что ты здесь забыл?

– А вы? Виктория, как она? Она…

Имва попытался подавить комок, подкативший к горлу при взгляде на лежащее тело.

– Нет, – покачал головой Рантар. – Она жива. Просто спит. Ты знаешь, она ведет себя странно, когда чувствует столько крови. Поэтому мне пришлось… успокоить ее. Зачем ты прыгнул на арену? Решил, что сделал недостаточно глупостей?

Имва проглотил начавшееся возмущение. Рантар был прав, он бросился на помощь, даже не успев подумать. Так же, как и в прошлый раз, из-за чего погиб охотник.

– Я хотел помочь.

– Тогда стоило выбрать способ получше. Те, кто выбегают на арену, становятся новыми бойцами.

– Почему ты мне не помог? Почему не стал выбираться отсюда?

– Чтобы что? Сразиться с сотней вооруженных стражников, а потом прорываться через добрую половину города, которая сюда пришла? Я люблю сражаться. Нет ничего ярче и благороднее поединка. Поединка, а не резни, где нет шансов выжить. Нас и так застали врасплох. Очнулись уже здесь. Проклятые гоблины. Даже не обратили внимание на оружие. Не поняли, кто перед ними. Просто продали нас.

Имва опустился рядом с Викторией, дотрагиваясь до лба. Тот был горячим, но зато дышала она ровно. Полные губы, темные волосы – все в ней было очаровательно.

– Они продают людей?

– И не только они, – Рантар опустился на землю. – Перед большими праздниками устраивают состязания. Богатеи не любят рисковать, поэтому набирают добровольцев. А если их не хватает, то в дело вступают работорговцы.

– Но тут убивают друг друга. Как можно хотеть попасть сюда?!

Имва уже слышал, как с арены доносятся новые вопли и лязг оружия.

– Кто-то хочет славы. Если будет хорошо сражаться, могут принять в ряды героев королевы-матери. Кто-то из-за денег. Кто-то, чтобы избежать наказания суда. А кто-то – просто пасть с честью. Все как всегда. Лучше скажи мне, можешь ли ты открыть решетку, чтобы мы выбрались?

Имва посмотрел на толстые, грубые прутья решетки. Где-то там, снаружи, доносились шаги охраны.

– Здесь может помочь только магия. Я не хочу колдовать. Получится хуже.

– Хуже, чем здесь?

Перед глазами опять была распластанная фигура охотника и растекающееся мрачное пятно.

– Я не могу, – Имва закрыл глаза.

– Ладно. Выходит, придется сражаться еще в нескольких боях, чтобы выйти в финал. А там – биться с бешеными ублюдками графа. Только победитель получает свободу и награду. Какое оружие предпочитаешь?

– Что?

– Копье, меч, кинжалы? Лучше определиться заранее.

Имва сглотнул, смотря в сторону арены.

– Не думаю, что у меня хорошо получится.

– Тогда тебе лучше подготовиться, – Рантар привалился к стене, глядя перед собой. Имва еще не помнил его таким безучастным.

Навнат ходил по клетке, вышагивая вокруг Виктории по влажному песку, от которого несло потом.

– Зачем ты сбежал? Зачем полез к амевану? – в полумраке сверкнули серые глаза Рантара.

– Я думал, так правильно.

– Хм. Обычно после этой фразы обязательно случается какое-то дерьмо.

– Считаешь, что поступать правильно нельзя?

– А ты всегда знаешь, как поступать правильно? Много лет я таскал за собой сына, как ты – петуха. Тоже думал, что так правильно. Пока мы не оказались в осаде в замке Тарент. И мне пришлось собственноручно сбросить сына со стены. И это тоже казалось мне правильным. Как думаешь, верно я поступил?

– Я… я не знаю. Мой папа говорил, что нужно поступать так, как подсказывают души предков. Их опыт куда больше, чем твой.

– Что еще за души предков?

– Те, кто жили до нас. Они умирают и становятся частью мира. В том числе частью тех, кто рождается после. В каждом из нас есть их души. Они и подсказывают, как лучше поступить.

Имва хотел взяться за кулон, но нащупал лишь пустоту. Сердце сжалось.

– Твой отец говорил умные вещи. Не уверен только, что они работают.

– Но я же здесь. Все это не просто так.

– Не обижайся, но те, кто считают, что есть какая-то причина или судьба, просто пытаются себя успокоить. Им страшно брать ответственность за свою жизнь.