— Я давал клятву, что расскажу правду только своему первенцу. Сыну, который продолжит мое дело. Ты заставляешь меня нарушить собственное слово.

Габор резко отстранился, оставив лишь ощущение холода и ветра, влетающего в дом через разбитое окно.

Его лицо снова окаменело, лишившись эмоций. Он снова становился господарем.

— С детства наших детей учат, что Бергандия — великая страна. Могучее королевство, наводящее страх на врагов. У нас множество богатств, сильная армия, непобедимый флот. Есть только одна напасть — демоны. Их не удается истребить, как бы мы ни пытались. Но пока есть четыре Великих Господаря, люди Бергандии могут жить спокойно — мы защитим их от Крампуса и его слуг, даже ценой своей жизни. Красиво сказано, да? — Габор невесело ухмыльнулся. — Это часть клятвы, которую мы даем, вступая в совершеннолетие.

Габор мерил шагами тесное пространство домика, метался от стены к печи и обратно, как зверь, посаженный на привязь.

— Но это все — красивые и насквозь лицемерные обряды, чтобы пустить пыль в глаза. Никто не знает правды. И никогда не должен узнать.

Олесю пробрал озноб. Но ни плащ, ни плотная теплая одежда не могли согреть. Ей нужны были объятия Габора — только они могла прогнать холод и страх, заползающие в ее тело сквозь поры, и стремящиеся добраться до души.

Но Олеся стояла неподвижно, боясь даже шевельнуться. Спугнуть желание Габора все рассказать. Ей уже не важна проклятая правда. Ну ее! Что такого ужасного он мог скрывать? Олеся была уверена, что не существовало ничего, с чем бы они не могли справится вместе. Вдвоем.

Главное, чтобы он выговорился. Выплеснул то, что так давно его гложет и мучает.

— Если ты решишь меня предать и рассказать о том, что услышишь, тебе никто не поверит. Сочтут сумасшедшей и отмеченной демонами.

На смену ознобу пришел сжигающий жар гнева и ярости.

— Ты говорил, что откажешь принцессе ради меня. И тут же ждешь, что я тебя предам. Кто я, по-твоему?

Габор остановился и вперился в нее тяжелым взглядом. Кривая ухмылка изогнула его красивые губы:

— Как только ты узнаешь правду… я даже не смогу обвинять тебя за предательство.

Олеся едва не расплакалась. Задрала голову к потолку и часто заморгала, чтобы прогнать слезы.

— Какая же я дрянь, по-твоему. И на такой женщине ты собрался жениться.

— Потому что не могу без тебя. Даже если ты предашь. Хоть тысячу раз. Ты послана сюда, чтобы свести меня с ума. — Ноздри Габора раздулись. Он зло пнул стул и без сил опустился на пол, возле ярко горящих свечей. — Бергандия не всегда была процветающим королевством. Когда-то здесь были только леса, горы и снег. Нас со всех сторон окружает море. Ни один враг не сможет подобраться незаметно. А раньше люди вообще боялись приближаться к этому острову. Все, кто сюда попадал, бесследно исчезали и больше никогда не возвращались. Поговаривали, что здесь обитает монстр из пекла. Под землей ему так жарко, что иногда он поднимается на поверхность, чтобы подышать свежим воздухом. Но очень быстро замерзает и возвращается обратно в преисподнюю.

Габор взглянул на печь. В его холодных, как два зеркала глазах, отразились огненные всполохи.

— Здесь никто никогда не жил, пока однажды к берегу не пристал потрепанный бурями и ветрами корабль. С него сошли семь рыцарей со своими семьями. Они прибыли из страны, которой, возможно, уже и не существует. У себя на родине они совершили ужаснейшее преступление, о котором даже не говорили вслух. Не знаю, что такого они сделали… Никто не знает, но это было что-то ужасное. Их и их семьи приговорили к смертной казни. Им удалось сбежать и сесть на корабль, принадлежащий одному из них. За ними пустили погоню. Ни одно из королевств их не приняло бы. Тогда они повернули к этому жуткому острову. Преследователи отступили, решив, что остров и живущее здесь зло, само покарает преступников. Но они ошиблись…

Олеся слушала, затаив дыхание. Она боялась даже думать о том, чем мог обернуться рассказ Габора. Он открывал ей старые тайны, похороненные за ворохом лжи. Он доверял ей настолько, что впускал в свой мир. Не в странное и жутковатое королевство, а мир своей души. Сейчас Олеся знала: в его душе холодно и страшно, там повсюду кровь, снег и тьма. Но где-то есть пылающий костер, который согреет, сожжет в своих огненных объятиях. Нужно лишь найти и раздуть полыхающее пламя.

Габор горько улыбнулся и продолжил:

— Рыцарей встретили каменистые берега и ледяная метель. Здесь не было никакого прока от их воинского искусства. В вечном холоде они не могли отыскать ни растений, ни животных, чтобы прокормить себя и своих детей. Но они намерены были выжить и даже отомстить тем, по чьей воле здесь оказались. — Габор ухмыльнулся. — Им не хватило смелости и благородства принять смерть за свое преступление, так они еще и мстить решили. Оставив жен и детей на берегу, рыцари отправились в горы, поискать там укрытие от холода. И вот в одной из пещер они наткнулись на жуткое существо. Оно не было похоже ни на одного из известных животных и могло понимать человеческую речь. А еще оно было ужасно кровожадным. За минуту оно разделалось с тремя из рыцарей. Но оставшимся в живых удалось вместе одолеть его. И тогда земля разверзлась, наружу потекли потоки лавы, а из них, словно из воды, вышел еще один монстр. Он был намного больше и страшнее предыдущего. Весь покрытый черным мехом, с горящими углями вместо глаз и огромными рогами. Вместо ног у него были копыта, а на руках ногти такой длины, словно к пальцам кто-то прикрепил ножи. Его язык жил собственной жизнью и был настолько длинным, что без труда мог обернуться вокруг шеи любого из рыцарей. А его морда казалась высеченной и дерева.

Рыцари не испугались. Измученные долгим путешествием и кровавой схваткой, они готовы были до последнего вздоха сражаться за свои жизни. Но существо не хотело с ними драться. Оно сказало, что восхищено их храбростью и умением обращаться с оружием. И пообещало, что не тронет их, а даже поможет устроиться здесь, даст силы победить врагов. Но они должны будут заплатить за это. Один из рыцарей сказал, что у них почти нет золота, и тогда существо рассмеялось. Оно окунуло руку в лаву и, зачерпнув горсть жидкого огня, бросило его в рыцарей. Но вместо раскаленных брызг к их ногам упали золотые монеты и сияющие алые камни. Существо сказало, что у него полно золота и драгоценных самоцветов, и оно может поделиться с рыцарями, ведь ему нечего делать с ними.

Ему нужна была другая плата. Существо сказало, что оно обитает здесь с начала времен. В одиночестве и тоске. Он — правитель этих холодных земель, и у него есть все, кроме… королевы.

Олеся и сама не поняла, что вцепилась пальцами в столешницу. Ногти чиркнули по дереву, загоняя опилки под кожу. В памяти всплыли жуткие фрески, найденные в потайном ходу. Страшная сказка, которую рассказывал Габор, с каждой секундой становилась все реальнее. И Олеся осознавала, что с этим ей теперь придется жить. Потому что с этим жил Габор.

— Он назвался Крампусом — древнейшим из демонов. Таким же древним, как земля и вода, как солнце, луна и звезды. Веками он копил силу. Веками он был один. На берегу он увидел женщину. С белой, как снег кожей, алыми, как лава губами и черными, как зола волосами. Он пообещал, что даст рыцарям власть, силу, богатства — все, что они пожелают. В обмен на эту женщину. Рыцари сразу поняли, о ком говорит демон. Жена одного из погибших в схватке с монстром. Рыцари согласились ее отдать. Тогда Крампус собственными когтями поранил свою грудь и приказал рыцарям выпить его крови. Они стали первыми, кто заключил сделку с демоном. В тот момент, когда его кровь достигла их сердец, они навсегда изменились. Самый хитрый и коварный из них обернулся лисом, самый мудрый — вороном, самый сильный увеличился в размерах, его кожа превратилась в камень, а самый жестокий стал драконом. Демоническая кровь явила их истинные натуры. Когда они вернулись в человеческое обличье, на теле каждого из них обнаружилось клеймо — так они стали отмеченными демоном. Вернувшись на берег, они забрали черноволосую женщину и привели ее в пещеру, где повстречались с Крампусом. Они оставили ее там одну, а сами спрятались неподалеку, чтобы убедиться, что она никуда не сбежит. Всю ночь они слышали ее крики и плач, а под утро все смолкло. Вернувшись в пещеру, они обнаружили только растерзанное тело.