Олеся облизала губы:

— Смотри, теперь твоя кровь и во мне. Мы отравлены вместе.

От силы удара, которым он прижал ее к стене, Олеся задохнулась. Габор впился в ее рот голодным пожирающим поцелуем.

— Ты — сумасшедшая. Моя кровь проклята.

— Быть проклятыми вдвоем не так грустно, правда?

Олеся рвала на куски всю его жизнь. Превращала в жалкие ошметки то, что он привык считать непреложными истинами. Должно быть так, а не иначе — по этому принципу он проживал отведенные ему годы. Но Олеся, словно маленький капризный ребенок, ворвалась на его территорию, раскидала свои игрушки и объявила, что теперь все будет так, как хочет она.

Габор не знал, что с ним происходит. Ни под какими пытками он не должен был рассказывать правду. Но рассказал. И она не сбежала в ужасе, не прокляла его. На ее лице не было отвращения или ненависти. Наоборот — она доверчиво прижалась к нему и лизнула кровь.

Лизнула… Габора бросило в холодный пот, когда он осознал, что на самом деле она сделала. В нем ведь тоже теперь кровь демона, и Олеся… Он не позволил себе додумать эту мысль. Не сейчас. В крепости. Он спокойно сядет и обдумает все, что произошло. Найдет выход.

В конце концов, отыщет в деревне похожую на Олесю крестьянку и подсунет ее Крампусу. Пусть это жестоко и противоречит всему, чему его учили, но Олесю он не отдаст.

И нужно как-то представить ее остальным. Наверняка возникнут вопросы, кто она такая, откуда взялась и каким образом смогла войти в его род.

— Габор… — Олеся тихонько позвала его, тревожно заглядывая в лицо. — Тебе плохо? Из-за ран?

Какая же она все-таки… О нем никто и никогда так не заботился. Нет, конечно, его оберегали — как наследника знатного и богатого рода. Но ведь был Миклош — запасной вариант — и родители всегда готовы были к тому, что с Габором что-то может случиться. А как этого ждал брат…

План созрел сам собой. Миклошу придется навечно остаться в подземелье замка. Габор объявит, что брата растерзали демоны. Да он даже организует его поиски и найдет окровавленные останки.

Все знают, что Миклош привык развлекаться, ни о чем не задумываясь. Никто не удивится, что он пьяным полез в ночной лес и встретил там свою кончину. Это закономерный исход.

А Габор займется безутешной вдовой. Сначала объявит, что она будет жить в его крепости, что ее здоровье слишком слабо от потрясения, а потому он просто обязан забрать ее в столицу — показать докторам и лекарям. Их свадьбе никто и не удивится. А даже если найдутся такие… Габор знал, как разбираться с теми, кто много болтает.

Все равно, как это воспримут другие. Главное — Олеся будет принадлежать ему.

Габор улыбнулся и погладил ее по щеке:

— Нет. Мне еще никогда не было так хорошо.

Миклоша нужно запереть в подземельях. Замуровать. На брата рука не поднимется. Хотя лучше бы избавиться от него навсегда. И все проблемы будут решены.

— Что нам теперь делать? Демоны ведь могут вернуться, а ты ранен.

Она так о нем заботится… В голубых глазах столько страха и переживаний. Он не отдаст ее никому. Никогда.

— На рассвете выдвинемся. Я же говорил: ночью в лесу опасно.

— А как быть… — Олеся неопределенно махнула рукой в сторону печи. — С Браженой?

Габор сжал челюсти, подавив желание выругаться.

— Если тварь предала меня, то она заслужила свою участь.

Теплые нежные ладони накрыли его грудь, и Габор не смог сдержать тихий стон. Великие Небеса… Ему бы сил, чтобы сдержаться и не трахнуть ее прямо здесь, нагнув над грязным столом. А потом еще раз, развернув лицом к стене.

— А если она все-таки не предательница? Разве они стали бы ее убивать, будь Бражена на их стороне? Может, ей удалось что-то про меня выяснить?

Не удержался и впился пальцами в ее талию.

— Даже если ей что-то удалось узнать, это ничего не меняет.

Он не отпустит ее.

— Ты не понимаешь! — Ее глаза приобрели невероятный оттенок синего — как вода в горных озерах. Именно зимой, когда все покрывает лед. Его сияние придает воде какой-то нереальный, неподдающийся описанию цвет. — Что если Бражена предала демонов, а не тебя? Вдруг она узнала обо мне что-то такое, что их напугало? Зачем им убивать ту, которая может сварить эту приворотную ерунду?

— Приворотную ерунду?

— Ну… тот отвар, который должен влюбить меня в Крампуса.

— Любовный напиток.

— Вот. И еще тот мерзкий демон, который тебя ранил, сказал, что Бражена начала варить эту дрянь. А в пророчестве говорится, что девушка сама должна пожелать быть с Крампусом и добровольно принять его кровь. Значит, он либо сомневается, что нужная ему девушка я, либо…

Пальцы дрожали, когда он ласково коснулся ее шеи. Ее кожа такая нежная и мягкая, гладкая, душистая. Габор хотел облизать Олесю всю, целиком и полностью, как вкуснейшее лакомство. Сожрать ее без остатка, поглотить и сделать своей.

— Неужели, ты не поняла? — Его голос изменился. Это были хрипы сотен демонов. — Ты исполнила пророчество. — Габор коснулся раны на груди. — Добровольно приняла мою кровь и кровь демонов.

Она начала осознавать. Рот от удивления приоткрылся, а черные брови взлетели вверх.

— Но я никогда не захочу быть с этим монстром. Такого просто не может быть. Он ведь даже не человек…

— Но ведь я тоже демон. Наполовину. — Габор следил за тем, как меняется ее лицо. Что на нем отразится? Страх? Брезгливость? — Ты со мной. И я тебя не отпущу. Не отдам Крампусу. Ты добровольно приняла мою кровь и хочешь быть со мной. — Он словно пытался ее в этом убедить. Внушить нужную мысль — она принадлежит ему.

Вдруг в глазах Олеси вспыхнул голубой огонек. Она задумчиво осмотрелась. Габору все больше не нравилось то, какой самостоятельной и независимой она была. Возможно там, в ее мире, это было нормой. Но не в его. Здесь женщина зависела от мужчины. Олеся должна была зависеть от него. Так у нее не будет шанса сбежать. Она не сможет уйти, потому что привыкнет жить в роскоши. А он постарается ее ею окружить. Ей будет доступно все.

— Нужен союзник. Тот, кого Крампус боится.

— Он не боится никого и ничего. Он — хозяин этих мест.

Олеся покачала головой, вновь оспаривая его слова:

— Почему тогда он не напомнил всем, что главный здесь он? У него были тысячелетия, чтобы вернуть себе власть над островом. Неужели, он не хочет, чтобы люди как и раньше поклонялись ему? Чтобы приносили в жертвы девушек и чтили его как бога?

Габор понимал, о чем она говорит. Сколько раз он сам и главы остальных Родов задавались этим вопросом: почему Крампус не нападает? Копит силы? Выжидает удобного момента? У него были века, чтобы создать непобедимую армию. У Крампуса всегда было достаточно сторонников — глупцов, решивших заключить сделку с демонами в обмен на призрачные блага.