– Здравствуйте.

– Простите за беспокойство, но дочь сказала мне, что вы сейчас на Эдисто, присматриваете за этой несносной старой теткой Финна, поэтому я решила, что вам не помешает передышка.

– М-м-м… Она вовсе не…

Харпер не дала мне закончить фразу.

– Женевьева говорит, что ей ужасно скучно, и она хочет поехать на Эдисто. На этой неделе у нее нет никаких занятий в лагере, поэтому я не возражаю, и Финн тоже. Просто надо каким-то образом доставить ее туда.

Я бросила взгляд на портрет женщины в красном платье.

– Я буду рада заехать за ней. Просто мне надо дождаться, когда вернется сиделка, которая поехала за продуктами, и тогда я смогу выехать. Передайте Джиджи… простите, Женевьеве, что я заеду за ней через час.

– Благодарю вас, Элеонор. Я обязательно сообщу Финну, какой вы ответственный работник, и он, несомненно, выплатит вам бонус за дополнительные услуги. Увидимся через час.

Харпер закончила разговор прежде, чем я успела попрощаться.

Я не знала, разочарована ли я или испытываю облегчение от того, что выяснение отношений с Хеленой откладывается. Оставив книгу по искусству там, где она лежала, я направилась в комнату Хелены, чтобы сообщить ей, что планы изменились.

Она лежала на спине со сложенными на груди руками в позе изваяния на средневековых гробницах. Одеяло поднималось и опускалось в слишком равномерном ритме, говорящем о том, что человек лишь притворяется спящим. Когда я подошла, Хелена издала слабый вздох и отвернулась к окну.

Я наклонилась и прошептала ей на ухо:

– Мы еще не закончили наш разговор, Хелена. И вы не сможете вечно притворяться спящей.

Я выскользнула из ее спальни и пошла к выходу, столкнувшись в дверях с Тери Уэбер. Сев в машину, я инстинктивно потерла порез на большом пальце, вспоминая слова Хелены о необходимости иногда делать выбор и о том, на что могут пойти люди ради выживания.

Когда я приехала и под проливным дождем взбежала на крытую веранду особняка Харпер, маленький чемодан Джиджи был уже сложен и стоял у двери. Дверь распахнулась еще до того, как я успела позвонить. Я услышала стук каблуков Харпер и подождала, пока она не появилась за спиной дочери в дверном проеме. Прическа и макияж Харпер, как всегда, были безупречны, так же как и укороченные узкие брюки и накрахмаленная блузка. Я попыталась вспомнить, когда в последний раз смотрела в зеркало, и с ужасом осознала, что это было утром за чисткой зубов.

– Спасибо за то, что согласились приехать, Элеонор. Финн закончил свои дела раньше, чем ожидалось, и уже сегодня вечером возвращается из Нью-Йорка. Возможно, он сразу же отправится на Эдисто, как бы поздно ни было. – Харпер тряхнула головой и подняла глаза к потолку. – Никогда не могла понять его любовь к этому богом забытому месту.

Я закусила губу, чтобы не высказать ей все, что думаю по этому поводу.

– Меня это вовсе не затруднит, да и в доме гораздо веселее, когда гостит Женевьева.

Девочка просияла при этих словах, а потом повернулась к матери и обхватила руками ее стройную талию.

– Люблю тебя, мама. – Она запрокинула голову, всматриваясь в лицо матери, словно ждала чего-то.

Улыбка смягчила резкие черты лица Харпер, когда она наклонилась и поцеловала Джиджи в щеку.

– Веди себя прилично и не утомляй никого болтовней. На следующей неделе мы поедем в магазин, чтобы купить новые туфли для школы.

– А можно розовые?

Харпер расхохоталась.

– Ты же знаешь, что в школе это не разрешается.

Она наклонилась, чтобы поправить розовый в цветочек обруч на белокурой головке Джиджи, и заговорщицким тоном добавила:

– Может быть, мы придумаем, как вставить розовую ленту в кружева.

– Спасибо, мамочка, – сказала Джиджи и, обняв мать на прощание, понеслась вниз по лестнице к машине.

Я подняла чемодан.

– У вас есть мой номер телефона, если что-нибудь понадобится.

Харпер кивнула, задумчиво наблюдая, как убегает Джиджи.

– Да, благодарю вас.

Она повернулась ко мне.

– Она утром покашливала, но сейчас вроде бы все в порядке. Просто следите за другими симптомами.

– Конечно, – пообещала я, представляя, каково это – принимать любое проявление простуды, головную боль или даже аллергическую реакцию за зловещий признак возвращения смертельной болезни.

– И ведите машину как можно осторожнее, – рассеянно добавила Харпер. – Все эти туристы носятся по дорогам как ужаленные и просто провоцируют аварии.

– Я всегда вожу осторожно, – сказала я, повторяя те же слова, что каждый раз говорила Финну, когда он наблюдал, как мы с его маленькой дочкой садимся в машину.

Я подождала, пока Джиджи застегнет ремень безопасности, и привела машину в движение, направляя ее на Куинн-стрит. Когда я выехала из центра, было около пяти часов, и все заезжие туристы уже исчезли с улиц и тротуаров, вернувшись на свои теплоходы – Рич Кобилт из нашей компании гордо именовал их круизными лайнерами. Теперь на улицах наблюдалось лишь обычное для часа пик оживленное движение, правда, пробок было больше из-за непрекращающегося мелкого дождя, который время от времени усиливался до ливня.

Джиджи принялась болтать на первом же светофоре.

– Меня пригласила на день рождения моя лучшая подружка Тинси Олсен. Ее имя значит «Крошка», и нас всегда путают, потому что она очень высокая, а я маленькая, но ее все равно зовут так, может быть, потому, что она когда-то была крохотным младенцем, но ведь все младенцы крохотные, правда? И все равно это моя лучшая подруга с самого детского сада, несмотря на то что во втором классе она не пригласила меня на каток.

Я кивала и иногда вставляла замечания, пытаясь сосредоточиться на том, чтобы разглядеть дорогу сквозь мокрое стекло, очищаемое включенными на полную мощь дворниками. Водитель едущей за мной машины принялся громко сигналить – по манерам явно не коренной чарльстонец, – потому что я слишком долго поворачивала направо, на Броуд-стрит, в ожидании, когда откроется проезд.

– Даже не знаю, что надеть на вечеринку, ведь туда будут приглашены и мальчики, а я хожу в школу для девочек. Поэтому никогда не общаюсь с мальчиками, разве что с папой, но он ведь не совсем мальчик…

Наконец я повернула направо и направилась по Броуд-стрит к Локвуду и шоссе 17. Дождь полил так сильно, что я почти ничего не видела перед собой.

Несносный водитель позади меня резко пошел на обгон, чтобы встать впереди, и я увидела номера округа Фултон, штат Джорджия. Понятно, Атланта.

– Все ясно, – сказала я себе под нос, когда он начал набирать скорость.