соль ее слез. На этот раз она не посчитала ее поведение слабым или неоправданным. Нерида была целительницей по натуре, и добрым созданием, поэтому Заяна понимала ее желание помочь.

– Не можем, – рассеянно согласилась Заяна.

– Но мы должны, – возразил Маверик.

Заяна метнула на него холодный взгляд. Он пытался скрыть собственное желание помочь за суровой отстраненностью, но она видела его насквозь.

– Если мы что-нибудь сделаем, то лишь вопрос времени, когда это обернется против нас, – огрызнулся он.

– Ну, значит отвернись, Маверик. Мы сами вернемся обратно, и я присоединюсь к тебе и Мордекаю во дворе. Можешь оставаться в стороне. – Она сказала это с горечью, и его челюсть дернулась, хотя он так и не пошевелился, а Заяна не стала ждать действий. Она повернулась обратно к сломленной женщине.

В ее полных отчаяния глазах читалась мольба. Мольба только об одном.

О смерти.

Заяна повернулась к Нериде.

– Как сделать это наименее безболезненно? – Хоть она и причинила миру так много зла, но все же не была законченным монстром и понимала, что человек перед ней вытерпел слишком много страданий. И не хотела, чтобы боль сопровождала ее в последний миг.

Нерида вытерла мокрое лицо, а затем, должно быть, ей в голову пришла идея, когда она опустилась на колени и начала рыться в сумке. Заяна опустила руку с электрическим шаром, чтобы облегчить ее поиски.

Заяна была взволновала и напряжена. Ничто в комнате, обстановке или несчастной пленнице не оправдывало варварского отношения. Даже для ее вида. Она не могла понять, зачем человека держали здесь, и, возможно, так и не разгадает эту загадку, поскольку, когда они избавят несчастную душу от страданий, то никогда больше не смогут говорить об этом, чтобы сохранить все в тайне от владык. Если именно они заперли ее здесь.

Нерида начала открывать различные бутыльки, смешивая снадобья и травы в пустом флаконе. Заяна же не могла отвести взгляд от человека. Который в ответ смотрел глазами мертвеца. Только на нее. И от этого взгляда ее сковывал смертельный холод.

– Как тебя зовут? – спросила Заяна, не надеясь на ответ, помня ее хриплую едва слышную мольбу.

Человек медленно оторвал костлявые руки от поджатых ног, походивших на искривленные корни дерева. Заяна поморщилась, но человек никак не отреагировал на боль, хотя она слышала, как хрупкие кости протестующе захрустели.

Женщина встала, сгорбившись, и поволочила босые ноги по земле, чтобы добраться до решетки. И теперь, полностью освещенная светом ее молнии и огня Маверика, представляла собой зрелище, которое будет преследовать Заяну до конца дней. В этом она была уверена.

– Кто это с тобой сделал?

Тусклые янтарные глаза были отстраненными, безнадежными и умоляющими.

Нерида встала рядом, держа маленькую стеклянную бутылочку с какой-то смертельной смесью, которая даровала бы человеку заслуженное милосердие. Фейри создала безболезненный яд, призванный отправить человека в мирный вечный сон.

Фейри просунула руку через прутья, собираясь взять человека за подбородок, пока подносила бутылек к губам. Затем, к удивлению Заяны, женщина бросилась вперед гораздо быстрее, чем можно было ожидать в таком состоянии, и схватила фейри за запястье.

Заяна вздрогнула и выхватила клинок.

– Все в порядке, – оставил ее спокойный голос Нериды.

Взгляд человека скользнул к фейри. Вторая серая тощая рука потянулась вверх, и женщина положила что-то в ладонь Нериды.

– Отдай это девушке с моими глазами. – Ее голос надломился. – Той, чье имя Фейт Ашфаер.

Заяна замерла. Имя заставило ее похолодеть еще больше, чем в первый раз, когда она услышала его. Оставалось лишь гадать, как этот человек узнал о ней.

– Скажи… Скажи ей, что я знала ее мать. И скажи… Мне очень жаль.

Это совершенно сбило ее с толку, у Заяны голова шла кругом. Совпадение было слишком невероятным, чтобы называться случайностью. Услышав имя той, на чьи поиски она отправлялась, обладавшей ключом от храма, человека, которого никогда прежде не встречала, Заяна тут же пожелала, чтобы их пути не пересекались вовсе.

Нерида кивнула со скорбным выражением лица, сжав врученный ей предмет. Отрезок пергамента. Заяна не знала, почему фейри так глубоко сочувствовала незнакомке. На ее лице отразилось страдание, когда она посмотрела в отчаявшиеся глаза человека.

– Даю тебе слово, – пообещала она.

Губы женщины дернулись, но та была слишком слаба для улыбки. И Заяна почувствовала, как внутри у нее все сжалось, словно данное ими обещание уже было нарушено.

– Нам нужно идти, – сказала она, когда слишком знакомое равнодушие сковало ее. Такое холодное и полное отвращения. Она больше не могла находиться в комнате и повернулась к выходу как раз в тот момент, когда Нерида помогла женщине выпить дарующий освобождение напиток.

Заяна продолжала шагать к открытому пространству, не заботясь о том, кто за ней следует. Нерида прекратит страдания человека, Ацелин снова запрет дверь, и, если у Духов осталась хоть капля милосердия, владыки просто поверят, что их питомица скончалась от отвратительных условий, в которых они бросили ее гнить.

Ее кулаки сжались до боли в костях, молнии гудели и покалывали кожу, стремясь вырваться на свободу. Но ее гнев был вызван не только неожиданной находкой. И направлен не только на владык и Верховного Лорда. Заяна злилась на себя, на мир – на всех. Она не могла позволить себе чувствовать хоть что-то. Ни к человеку позади нее, ни к той, на чьи поиски ее отправили. Они были никем, просто пешками, в этой грандиозной войне.

Поэтому Заяна снова спрятала свои эмоции, больше всего на свете ненавидя свое милосердие, как никогда нуждаясь, чтобы действиями руководило ее холодное, каменное сердце.

* * *

Заяна не почувствовала ничего, глядя в глаза Верховному Лорду. Она стояла неподвижно, сложив руки за спиной, там же, где выстроились остальные члены ее команды. Даже легкое возбуждение сковал холод, не покидавший ее с момента жуткого открытия в глубинах тех самых гор, в которых они жили веками.

Нерида заверила, что женщина безболезненно скончается раньше, чем они успеют запереть дверь. Заяне было все равно в том оцепенении, в которое она впала, чтобы пережить последний разговор с Мордекаем.

– Ты взяла то, что я тебе дал? – спросил Мордекай.

– Да.

Он оглядел ее с головы до ног горящими угрозой и восхищением глазами.

– Тебе известна его важность. Береги это ценой собственной жизни. Мне не нужно напоминать, что оно служит единственной цели и должно быть использовано в особом случае.

Заяна твердо кивнула:

– Клянусь жизнью, задание будет выполнено. Дакодес воплотится, и мы будем процветать.

Губы Мордекая скривились в змеиной усмешке.

– Превосходно. Знаю, ты не подведешь меня, Заяна.

Она