не стала озвучивать, что делала это вовсе не для него. Не для злобных владык. И даже не ради ее сородичей.

Он продолжил:

– А когда вернешься с победой, больше не будешь носить титул делегата. – Хотя она и ожидала его следующих слов, они не произвели на нее никакого впечатления. Темная фейри не хотела этого. – Ты будешь известна всем как владыка Заяна.

По толпе пронесся ропот, когда собравшиеся услышали его отчетливое заявление, словно это было какое-то грандиозное зрелище. Мордекай нуждался в аудитории, свидетелях. Им это казалось честью. Но Заяна почувствовала лишь тяжесть новых оков и не желала уподобляться таким, как Нефра и другие. Напротив, хотела держаться от них как можно дальше. И представив, что по возвращении присоединится к ним, захотела бежать как можно дальше и быстрее, наплевав на то, что готовит ей неизвестность.

Под пристальными взглядами – кто-то смотрел с благоговением, кто-то с завистью, другие с чистой, пылающей ненавистью – она сделала то, что от нее ожидали. Поклонилась, принимая титул.

– Ты это заслужила, Заяна. И не только в битвах. Я уже долгое время наблюдаю за тобой. – Мордекай понизил голос, обращаясь только к ней, когда подошел на несколько шагов ближе. – Во тьме да восторжествуешь ты.

Заяна сглотнула, но, встретившись с его черными, как ночь, бездонными глазами, повторила:

– Во тьме да восторжествуем мы.

Он кивнул, и этого сигнала было достаточно, чтобы уйти. Она отвернулась и оглядела тех, кто собирался ее сопровождать: Тайнана, Амайю и Маверика. Драи и Селин здесь не было; они останутся внизу, присматривая за всем, чтобы доложить о происходящем в ее отсутствие. Ацелин и Келлиес вместе с Неридой приближались к месту встречи.

Амайя стояла наготове, вооруженная луком и стрелами, подобранными в соответствие с ее ростом и весом. Подарок от остальных за выступление и в знак того, что они приняли ее в свои ряды. Тайнан стоял рядом с ней, Заяна не преминула заметить его стремление сблизиться с ней после битвы, словно они образовали самую невероятную из искусных боевых команд с тех пор, как были вынуждены работать вместе, и приспешница с трудом завоевала его доверие. Это немного согревало ее ледяную грудь.

Затем взгляд остановился на Маверике. И он тоже посмотрел ей в глаза, жесткий и сосредоточенный. На мгновение она смирилась с тем фактом, что он присоединился к ним. Точно не зная почему, решила, что он может стать ценным участником, если ему удастся сдерживать свое невыносимое высокомерие. В его позе и взгляде не было ничего плохого. На самом деле Маверик смотрел на нее с тем же уважением, что все остальные. И она решила насладиться моментом, зная, что это вряд ли продлится долго.

– Удачи, Заяна.

Последние слова Мордекая стали для нее пустым звуком. Удача не имела никакого отношения к тому, что они собирались совершить. Она завоюет победу силой воли и сталью. Как это было всю ее жизнь.

* * *

Им не потребовалось много времени, чтобы заметить Ацелин и Келлиеса на окраине Далруна, стоящих рядом с безутешной фейри. Заяна не могла заставить себя почувствовать к Нериде хоть что-то, из-за печали, которая явно переполняла сердце женщины после обнаружения человека и участия в ее смерти. Но если бы была честной, то призналась бы, что после пережитого ужаса никак не могла избавиться от беспокойства, которое вынуждена была тщательно скрывать. Она не могла позволить себе проявить слабость. Здесь, снаружи, темная фейри как никогда зависела от холодной безжалостности, которую владыки выжгли и вбили в нее. Она должна была стать монстром, которого они создавали, чтобы довести дело до конца.

– До скорого, – пообещал Келлиес, и у нее слегка защемило в груди от звучавшей в его голосе неуверенности. Ацелин также казалась обеспокоенной под своей каменной маской.

В любой другой день Заяна сделала бы им выговор за глупую трату энергии на то, что невозможно контролировать, например, на волнение о том, какая судьба ждет ее там. Но она понимала их. Им предстояла самая долгая разлука, и ей не стыдно было в этом признаться. Что бы ни случилось, она не бросит их. Вернется или нет, они воссоединятся вновь.

Не было ни объятий, ни грустных слов прощания. Ацелин и Келлиес взмыли в небо и направились к горе. Заяна не смотрела, как они улетают. Ради себя и их самих она должна была смотреть только вперед.

Взгляды всех устремились на нее, ожидая первых указаний, хотя они много раз проговаривали план действий. Гораздо больше, чем следовало бы, из-за неуемного желания Маверика и Тайнана возражать против любых предложений друг друга, что больше походило на соревнование, кому именно удастся вывести из себя противника за один разговор.

Заяна подняла глаза.

– Облака должны обеспечить прикрытие, чтобы к ночи мы смогли пролететь Далрун и достигнуть Олмстоуна, – сказала она, радуясь темному, затянутому тучами небу, на которое так надеялась.

Лицо Нериды немного просветлело при упоминании о приближении к Фенхеру. И Заяне пришлось отвести взгляд, когда внутри все сжалось при виде надежды в ее глазах. Фейри верила, что они вернут ее в родной город, хотя это никогда не входило в их планы. Даже если бы она поверила, что Нерида сохранит их тайну, все равно не стала бы так рисковать, тогда как это могло все разрушить. Заяна промолчала и решила, что может отложить роковое откровение до тех пор, пока они не отдохнут и не покинут Фенхер. В сознании или нет, будет зависеть от ее реакции на новость.

– Вперед, – скомандовала Заяна.

Тайнан и Амайя незамедлительно взмыли в небо, и она наблюдала, как они растворяются в тумане. Маверик выжидательно повернулся к фейри, поскольку ему предстояло ее нести. На ее щеках вспыхнул теплый румянец, когда она схватила свою сумку и смущенно направилась к нему. Одним быстрым движением Маверик подхватил ее на руки, и та удивленно охнула, только гуще покраснев. Он всего на секунду встретился с темной фейри взглядом. Заяна сохраняла равнодушное, невозмутимое выражение лица, несмотря на то, что пристально следила за моментом их близости. Как Нерида обвила рукой его шею, положила ладонь на грудь…

Маверик расправил свои огромные крылья и взмыл ввысь, исчезнув, как и остальные, за несколько мощных взмахов.

Оставшись в одиночестве, Заяна глубоко вздохнула. На мгновение закрыв глаза, она успокоила разум, расслабила тело и сосредоточилась на том, что лежало впереди. Без права на ошибку. Без мыслей о милосердии.

Широко расправив крылья, она посмотрела на облака, видя манящую свободу, и воспарила к ней.