и вновь включили музыку, от которой завибрировали Верины барабанные перепонки. На лестнице, где она стояла десять минут назад, какой-то обнаженный мужчина лежал поверх той самой Вечной в розовых перьях и совершал ритмичные движения нижней частью тела. Прямо посреди Отдела управления человеческими ресурсами! Вера зажмурилась и вновь открыла глаза. Ей не показалось. Отвращение поднялось со дна желудка.

– Романтично, не так ли? – с деланым умилением в голосе спросил Аарон, наклонившись к ее уху и указывая пальцем на совокупляющуюся парочку. – Они воспевают хвалу Вечности.

Вере нечего было ответить, и она отвернулась.

Ноги заплетались, но Аарон вел ее за собой к бару, не обращая внимания на ее протесты и шатающихся гостей со светящимися в темноте голубыми глазами. Он расталкивал людей локтями, но не получал ничего, кроме глупого хихиканья в ответ.

Они остановились около барной стойки, покрытой белым порошком. Слева от них мужчина в распахнутой на толстом животе рубашке слизывал снег прямо со стеклянной поверхности.

– Две дорожки, – потребовал Аарон у бармена и спросил Веру: – Ты же знаешь, как действует снег?

Вера мотнула головой. Аарон пугал ее, и она надеялась, что, если не будет сопротивляться, он быстрее отпустит ее. Говорить с ним в таком состоянии было явно бессмысленно.

– Снег разрывает нейронные связи в мозгу. Все, что делает человека человеком, разрушается в считаные минуты. – Аарон изобразил руками взрыв и дополнил его характерным звуком. Его глаза лихорадочно заблестели. – Представляешь себе? Никаких мыслей, переживаний, боли, страха. Ни один смертный на такое не решится. Но Вечным все равно. Им ведь все можно. Они упиваются своим могуществом. – Лицо Аарона на секунду перекосилось от отвращения. – Однажды я видел, как Вечные выстроились в ряд и прыгали с крыши десятого этажа. Им было любопытно, выживут ли они после этого.

Верины руки задрожали, и она сцепила пальцы.

Бармен протянул Аарону две стеклянные дощечки, которые тот с благодушием принял.

– О, первоклассный порошок, – заявил он, поднес одну дощечку к глазам и, будто бы обращаясь к самому себе, добавил: – Уж я-то знаю. – Он вновь посмотрел на Веру. – Нейронные связи восстанавливаются не так быстро, но это роли не играет. После таких вечеринок большинство Вечных лежат в реанимации. С переломами, ожогами и без парочки важных органов. Знаешь, как весело вырезать другому Вечному печень, чтобы потом поджарить ее на огне посреди танцевальной площадки и вместе сожрать от зверского голода?

Вера почувствовала, как ее замутило.

– А знаешь, где Вечные берут недостающие органы? – с ухмылкой спросил Аарон.

– Нет, – с трудом выговорила Вера, когда пауза затянулась.

– Потрошат смертных.

Вера пошатнулась, но Аарон бросил стеклянные дощечки на пол, которые со звоном разбились, и вновь схватил ее за руку, удерживая на месте. Вокруг его ног поднялось белое облако.

– Пусти меня, – потребовала Вера, боясь глубоко вдохнуть. Эта дрянь не должна попасть в ее легкие или легкие Аарона.

– Посмотри правде в глаза! Вечность должна погибнуть!

– Я хочу уйти.

Она извернулась и бросилась к выходу. Аарон следовал по пятам. В центре зала у подножья лестницы Вера столкнулась с какой-то Вечной, чьи глаза и уши кровоточили, но на губах играла сумасшедшая улыбка. Вера взвизгнула в ужасе и посторонилась, но налетела на танцующую с каким-то мужчиной Мирославу. Лицо мужчины показалось Вере знакомым, но она не смогла вспомнить его. Он был каким-то важным политиком. Министр финансов? Нет, этой областью Вера не интересовалась. Министр здравоохранения! Виллиан. Министра здравоохранения звали Виллиан. Ну точно же! Вера видела его на фотографиях у Лель.

– Вера? Девочка моя, ты так рано домой? Уже нагулялась? – спросила Мирослава, посмотрела поверх Вериного плеча и скривилась. – Аарон.

– Мама, – сухо ответил он. – Папа.

Вера решила, что ослышалась, все-таки вокруг было нестерпимо шумно. Но… Нет, этого не может быть. Эти двое не могли быть его приемными родителями. Кто угодно, только не они.

– Вы же сказали, что у вас нет детей! – выпалила Вера прежде, чем успела остановиться.

– У меня и нет. Это хобби моего мужа, хотя он ему уже давно наскучил, – надменно сказала Мирослава и закружилась со своим партнером в каком-то подобии вальса под неподходящую барабанную музыку.

Вера медленно повернулась к Аарону. Его лицо стало похоже на маску. Тысяча мыслей всколыхнулась в ее голове. Мозаика окончательно сложилась. Стало ясно, что за могущественные родители дали ему доступ к тайнам Вечности и свели с Канцлером и Сати.

– Мне жаль, – только и смогла выговорить Вера.

– Ты не виновата, что у Мирославы нет сердца, а у Виллиана – воли и гордости. – Аарон пожал плечами. Весь его пыл пропал. Плечи поникли. – Извини за все, что я наговорил. Возвращайся домой. Тебе не стоит видеть, чем закончится эта ночь.

Он развернулся и скрылся в толпе. Вера еще некоторое время стояла посреди зала и не могла пошевелиться. Музыка становилась громче, все больше Вечных превращались в дикарей. Вера сбросила оцепенение и на ватных ногах пошла искать Ласта. Силы, как сквозь бреши налетевшего на скалы корабля, стремительно покидали ее тело. Встречу с подругами придется перенести на другой день.

Вера обнаружила телохранителя на лестнице. Он вглядывался в толпу, видимо, разыскивая ее.

– Не могли бы вы отвезти меня домой? – спросила она.

– Хорошо. – Он кивнул.

Вера замялась. На его лбу блестели капельки пота, а глаза светились синим цветом.

– В вашей машине есть автопилот? Если я погибну, вам не поздоровится.

Ласт бросил на нее косой взгляд.

– Есть.

Найти электромобиль оказалось не так просто. Ласт заметно пошатывался и близоруко щурился. Когда Вера наконец заняла соседнее с водителем место и пристегнула ремень безопасности, то почувствовала неимоверное облегчение. Еще чуть-чуть, и эта ужасная ночь завершится.

В апартаменты она зашла одна. Ласт остался за дверью. Спрашивать, будет ли он сторожить ее, она не стала. Сегодня она все равно не в силах сбегать из-под присмотра. Ей хотелось поскорее принять душ, смыть с себя воспоминания о вечере, похожем на пир во время чумы, и забраться в постель. Она вышла из ванной комнаты, завернувшись в полотенце, взглянула на свою кровать и поняла, что, несмотря на дикую усталость, после увиденного не сможет сразу уснуть. Она прошлепала на кухню, налила себе стакан воды и, когда вода коснулась губ и языка, выпила большими глотками до дна. Оказалось, ее мучила жажда, но на фоне пережитого она этого даже не поняла.

После Вера забралась с ногами на диван и подняла глаза к небу. Оно потихоньку светлело. Ночь заканчивалась, и вместе с ней рассыпалась в прах Верина надежда. Встреча с