chitay-knigi.com » Историческая проза » Жизнь и судьба Федора Соймонова - Анатолий Николаевич Томилин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 169
Перейти на страницу:
требуя угощения.

В «Стоглаве» — сборнике, содержащем постановления собора 1551 года, в части, затрагивающей меры по улучшению мирского быта, как-то: осуждение брадобрития в связи с содомским грехом, к которому-де бритые привержены, а также волшебства и колдовства, скоморошества, языческих старых увеселений, говорится о Красной Горке в укор: «И на Радоницу Вьюнец и всяко в них беснование...»

В последний субботний вечер девичьи хороводы оставшихся без избрания становились особенно шумными и бесшабашными, а песни-веснянки не только голосистыми, но и дерзкими...

В селе Братневе, верстах в двадцати от Москвы, принадлежало Аниките Белкину всего восемь дворов. Барский дом стоял на выселках, где в березовой роще на поляне обычно важивали хороводы окрестные крестьянские девушки. Поющая молодежь редко миновала усадьбу Аникиты Борисовича, щедро угощавшего и парней и девушек.

Федор приехал часу в пятом пополудни. Пока хозяин дома представлял ему семейство свое да показывал немудреное хозяйство, пока сидели за ужином, не заметили, как стало смеркаться. Мужчины перешли в свободную горницу, которая служила и гостиной и кабинетом одновременно. Выглянув в окошко, Соймонов обратил внимание на то, что дворовые парни расставляют вдоль плетня ушаты с водою и пускают в них долбленые черпаки.

— Чего это они? — спросил Федор у хозяина.

Тот хитро подмигнул и поманил пальцем к большому дубовому шкафу немецкой работы, невесть как попавшему сюда из города. За массивными дверцами стояло несколько рукописных книг. Белкин взял одну. Толстый свод, переплетенный в потемневшую кожу. Раскрыл...

— Это «Густынская летопись», слыхивал ли?..

Соймонов помотал головой.

— Досталась мне от батюшки — большого ревнителя старины. А вот послушай-ко, чего здеся сказано... — Он перелистал несколько страниц и, найдя отмеченное ногтем место, стал негромко читать: — «От сих единому некоему богу на жертву людей топяху, ему же и доныне по некоим странам безумныя память творят: собравшиеся юни, играюще, выметывают человека в воду, и бывает иногда действом тых богов, си есть бесов, разбиваются и умирают, или утопают; по иных же странах не вкидают в воду, но токмо водою поливают, но единако тому же бесу жертву сотворяют...». Понял ли, сударь мой? Мы и есть «по иных же странах». Как пойдет девичий хоровод мимо плетня, так и станут парни обливать водою приглянувшихся им девушек. Кто захочет — поддастся. И уж кто обольет которую, тот за нее и свататься должен. Так у нас в старину считалось.

С наступлением темноты разгорелся понемногу в роще на пригорке костер и зазвучала в тишине наступившего вечера первая песня-веснянка:

Как из улицы идет добрый молодец,

Из другой-то идет красна девица,

Поблизехоньку сходилися,

Понизехонько поклонилися...

Замелькали меж дерев девичьи фигуры. Аникита Белкин поднял стопку, пригласил допить налитое и позвал:

— Айда во двор, Федор Иваныч, сейчас парни прибегут, хоровод водою встречать.

Песни, огонь в роще, общее возбуждение захватили Федора. Покинула его обычная рассудительность. Может быть, отчасти причиною явились и крепкие настойки на вешних почках да на первых травах, до которых великой мастерицею была то ли супруга радушного хозяина, то ли теща его. Не помнил, как и во двор-то выбежал. А там уж кутерьма, крики. Молодые ребята ковши чуть не в драку разбирают. Кто ему черпак в руку сунул — не помнил. А хоровод уже ближе. Вот совсем близко. Голоса громко поют:

— Ты здорово ль живешь, красна девица?

— Я здорово живу, мил-сердечный друг,

Каково ты жил без меня один?..

Вот уж хороводница совсем рядом. Глаза блестят, лицо пылает. А что за девки за нею следом, что за красавицы. В блеске факелов, выхватывающих из темноты то часть лица, то плечо с косой. И вдруг надвинулись на капитана знакомые серые очи под соболиными крутыми бровями в лучах распахнутых ресниц... Кто его под руку толкнул, кто научил? Черпнул Федор Иванов воды ковшичком деревянным, полон черпнул, без жадности, да и прыснул в наваждение. А девица-то и не отклонилася. Только засмеялась ярким ртом, полными губами и исчезла из глаз. А кругом визг, хохот. За руки хватают, на улицу тащат...

До ночной звезды прогулял, проплясал флота капитан Соймонов с молодыми парнями да девушками в березовой роще подле возобновляемого костра. Все искал ту, с глазами как у Даши Отяевой, что не раз грезилась ему по ночам. Искал девушку, которую облил из ковша-долбенника... А не нашел. Другие руки из-за стволов березовых обнимали его, другие губы дарили мимолетными, а то крепкими поцелуями, после которых кружилась голова. И все-то после легко убегали от захмелевшего то ли от выпитого вина, то ли от вольного весеннего воздуха капитана.

Поутру за завтраком Аникита Белкин спросил, посмеиваясь:

— Ладно ли погулял-то, Федор Иванович?

— Да уж так-то ладно, брат, дальше некуда, спасибо тебе.

— А ты ловок, однако, господин капитан, девкам в очи плескать. Сказывают, всю-то насквозь промочил. Знать, сватов засылать будешь?

— Да кого ж облил-то я? — потупясь, спросил Федор.

— А ты будто не знаешь?

— Ей-богу, не знаю. Помнилось что-то. Полночи проискал. Хотел прощенья просить...

— Како уж тут прощенье. Ведь то племянница моя была. Правда, ножкой хроменька, да горбатенька, да на роже горох черти год молотили... Но то все пустое. Ты-то, чай, не откажесся? Не то гляди — будешь всему роду нашему враг лютый, похититель девичьей чести. Три рода — Белкиных, Хвостовых и Отяевых врагами тебе станут. Не без опаски дело...

— Ка-каких Отяевых? — переспросил Федор, не веря ушам своим.

— А ты али не знал, что Дарья-то Ивановна, Ивана Васильевича Отяева дочка, — племянница мне?..

— Господь с тобою, Аникита Борисыч. Видит бог, не знал, не ведал. Эх ты, мать честная!..

Федор хлопнул в ладони, засмеялся и, обхватив крепкого Белкина, легко оторвал того от пола, покружил на весу и опустил.

— Ну здоров, здоров, сударик мой. Этак и кости переломашь. Ай и не узнал ты Дарьюшку-то, когда ковшом махал?

— Честно сказать — вроде узнал. А то бы и рука не поднялась. Я тебе как на духу скажу — из головы вон нейдет Дарья-то Ивановна. Да только в сумнении — отдадут

1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 169
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности