Аполлон и Артемида стояли рядом в тени колонны, словно надеялись там спрятаться. Гера и Посейдон оживленно спорили с какой-то богиней в зеленых с золотом одеждах – возможно, Деметрой. Ника пыталась возложить на голову Гекаты лавровый венок, но богиня чародейства отпихивала его. Гермес потихоньку подошел к Афине и предпринял попытку обнять богиню мудрости за плечи, но та повернула к нему свой щит-эгиду, и бог нехотя ретировался.

Из всех олимпийцев только Арес, кажется, пребывал в отличном настроении. Он смеялся и устроил целую пантомиму, показывая, как протыкал животы гигантов, а Фрэнк вежливо его слушал (хотя, судя по выражению лица, из последних сил боролся с тошнотой).

– Братья, – сказал Зевс, – мы исцелились благодаря усилиям полубогов. Афина Парфенос, которая когда-то стояла в этом храме, теперь стоит на Холме полукровок. Она объединила наших отпрысков, а вместе с ними – и наши сущности.

– Владыка Зевс, – заговорила Пайпер, – с Рейной всё в порядке? А с Нико и тренером Хеджем?

Джейсону с трудом верилось, что Пайпер спрашивает о здоровье Рейны, но это его очень порадовало.

Зевс сдвинул свинцово-серые брови:

– Они успешно завершили свою миссию. Пока что они живы. А вот всё ли у них в порядке…

– У нас еще есть дела, – вмешалась царица Гера. Она распростерла руки, точно призывая к групповому объятию. – Однако, мои герои… вы одержали победу над гигантами, впрочем, я всегда знала, что у вас получится. Мой план прекрасно сработал.

Зевс повернулся к жене, и над Акрополем прогремел громовой раскат:

– Гера, не смей приписывать себе все заслуги! Ты создала не меньше проблем, чем разрешила!

Царица небес побледнела:

– Супруг… теперь-то ты наверняка понимаешь, что другого выхода не было.

– Всегда есть другой путь! – взревел Зевс. – Именно поэтому у нас три мойры, а не одна. Не так ли?

Три старые дамы, стоявшие у обломков трона царя гигантов, почтительно склонили головы в знак согласия. Джейсон заметил, что остальные боги держатся на почтительном расстоянии от мойр и их медных дубинок.

– Прошу тебя, супруг. – Гера через силу улыбнулась, однако она была так явно напугана, что Джейсон ее почти пожалел. – Я делала только то, что…

– Молчать! – рявкнул Зевс. – Ты ослушалась моих приказов. Тем не менее… Я признаю, что ты действовала из благих побуждений. Доблесть этих семи полубогов показала, что ты не лишена мудрости.

У Геры сделался такой вид, словно ей очень хочется возразить, но она благоразумно промолчала.

– Итак, Аполлон, – Зевс пронзил взглядом тень, в которой прятались близнецы. – Сын мой, подойди сюда.

Аполлон мелкими шагами двинулся вперед, как осужденный на прогулку по доске. Бог настолько походил на простого подростка, что это даже нервировало: на вид не старше семнадцати лет, поношенные джинсы, футболка Лагеря полукровок, за спиной лук, на поясе меч. Взъерошенные светлые волосы и голубые глаза – его легко можно было принять за земного брата Джейсона (хотя фактически он и был ему братом, по божественной линии).

«Интересно, – подумал Джейсон, – Аполлон принял эту форму, чтобы казаться незаметнее или чтобы разжалобить отца?» Страх на лице бога музыки выглядел вполне настоящим и очень человеческим.

Три мойры подошли к богу и окружили его, подняв сморщенные руки.

– Дважды ты бросал мне вызов, – произнес Зевс.

Аполлон облизнул губы:

– В-владыка…

– Ты пренебрег своим долгом. Соблазнился лестью, поддался тщеславию. Ты подбил своего потомка Октавиана ступить на опасный путь и преждевременно об народовал пророчество, всё еще способное погубить всех нас.

– Но…

– Довольно! – гаркнул Зевс. – Мы обсудим твое наказание позже. А пока будешь ждать на Олимпе.

Зевс взмахнул рукой, и Аполлон превратился в блестящее облачко. Мойры завертелись вокруг него, растаяли в воздухе, и сияющий вихрь унесся ввысь.

– Что с ним сделают? – спросил Джейсон.

Боги уставились на него, но Джейсону было наплевать. После встречи с Зевсом он, неожиданно для себя, стал испытывать к Аполлону некую симпатию.

– Это не твоя забота, – ответил Зевс. – У нас есть проблемы поважнее.

Над Парфеноном повисло неловкое молчание.

Джейсон решил не упускать момент. К тому же он не понимал, почему нужно наказывать одного лишь Аполлона.

«Кому-то придется взять на себя вину», – так сказал Зевс.

Но почему?

– Отец, – снова заговорил Джейсон. – Я дал обет почтить всех богов. Я обещал Кимополее, что, как только война закончится, для каждого бога воздвигнут святилища в наших двух лагерях.

Зевс нахмурился.

– Хорошо. Только… Ким… кто?

Посейдон кашлянул в кулак:

– Это одна из моих.

– Я хочу сказать, – продолжал Джейсон, – что если обвинять друг друга, это не решит проблемы. Именно из-за этого и разругались когда-то римляне и греки.

Воздух опасно наэлектризовался. Кожу на голове у Джейсона стало покалывать.

Он понял, что рискует навлечь на себя гнев отца. Его тоже могут превратить в облако или вышибить с Акрополя ударом молнии. Он впервые в жизни на пять минут встретился с отцом и произвел хорошее впечатление. А теперь он всё испортил.

Хороший римлянин на этом умолк бы.

Джейсон продолжал говорить:

– Проблема не в Аполлоне. И наказывать его за то, что Гея пробуждается… – он хотел сказать «глупо», но в последнюю секунду поправился: – неразумно.

– Неразумно? – Зевс перешел на едва различимый шепот. – Перед всем собранием богов ты называешь меня неразумным.

Друзья наблюдали за Джейсоном с тревогой. У Перси был такой вид, словно он готов прыгнуть вперед и биться с приятелем бок о бок.

Потом из тени вышла Артемида:

– Отец, этот герой долго и упорно сражался за наше дело. У него расшатались нервы, нужно принять это в расчет.

Джейсон открыл было рот, чтобы протестовать, но Артемида одним быстрым взглядом заставила его замолчать. На лице у нее явно читалось (словно ее голос звучал у Джейсона в сознании): «Спасибо, полубог, но на этом остановись. Я уломаю отца, когда он немного успокоится».

– В самом деле, отец, – продолжала богиня, – как ты сам сказал, нам стоит заняться более насущными вопросами.

– Гея, – вклинилась Аннабет, которой тоже явно не терпелось сменить тему. – Она пробудилась, да?

Зевс повернулся к ней. Молекулы воздуха вокруг Джейсона перестали гудеть. В голове было такое ощущение, словно ее только что вынули из микроволновки.

– Верно, – ответил Зевс. – Кровь Олимпа пролилась. Гея полностью пришла в сознание.