– И все? – Кутепов удивленно уставился на сыщика.

– И все, – развел тот руками. – Служба,[12] как известно, посторонним свои закрома не открывает.

– Как сказал бы классик, «вечер перестает быть томным». Для полного набора удовольствий не хватало только военной разведки. Теперь и она отметилась.

– Ну что, все производственные вопросы обсуждены, может, перекусим? – Глеб громко хлопнул в ладони и демонстративно потер рука об руку. – А то я весь день на ногах, маковой росинки во рту не было. Это волка ноги кормят, а волкодав только мозоли наживает.

– Вот тут вы, Пуаро, ошибаетесь, не все еще вопросы мы обсудили. Остался, так сказать, десерт.

– Внимательно слушаю.

– Помнишь, когда я тебе рассказал об исчезновении Ганса, ты сразу заявил – в компании «крот»? Я долго сомневался. Ведь всех сотрудников лично подбирал, беседовал, присматривался. В каждом уверен, как в себе самом.

– И что, я ошибся? – Кольцов уже понял: ужин откладывается на неопределенное время.

– Ошибся я, – с горечью ответил Кутепов. – Сегодня со мной связался начальник службы безопасности. Моя секретарь, Нонна Веслова, покончила с собой… Вскрыла вены.

– Возможна подстава. – Глеб оставался верен себе, все ставя под сомнение.

– Да нет, не подстава. Старая дева, прежде чем напиться и покоцать себе руку, взяла бумагу, ручку и подробно изложила историю своего падения. Умная была женщина, хотя и оказалась дурой. Свою исповедь могла бы набить на компьютере, но, понимая, что такой материал могут принять за дезу, накропала все от руки. Ознакомься, мне этот памфлет переслали по электронной почте.

Николай Ильич подвинул ноутбук. За минуту ознакомившись с текстом, детектив от восторга даже прицокнул языком.

– Это, Ильич, не десерт, это… по всему, что уже навалено и намешано… да это же сверху просто вишенка!

Оценить чувство юмора своего бывшего подчиненного Кутепов не успел, раздался зуммер спутникового телефона.

– Слушаю. Да, это я. – Глеб заметил, как изменилось лицо бизнесмена. Глаза вспыхнули злостью, а кожа на щеках налилась густым багрянцем. – Значит, даже так. Но я сейчас даже не в Питере. А чтобы прибыть в Москву да еще с камнями… Ну, хотя бы двое суток. Хорошо, жду вашего звонка, но говорить буду только с Гансом. Все, отбой. – Отшвырнув телефон, Кутепов, дрожа от негодования, посмотрел на сыщика. – Ты все понял, капитан?

– Нарыв прорвал, – усмехнулся Кольцов.

– Именно. А теперь необходимо хирургическое вмешательство. Кажется, будет работа для наших трех богатырей…

После предложения Крауха отношение к пленникам изменилось, с них сняли наручники и даже накормили, спустили вниз хлеб, колбасу, сыр, двухлитровую бутыль с водой, а в качестве параши пожертвовали цинковое ведро.

Толпой налетчики больше не появлялись, но тактика была выработана эффективная. Один из бандюков спустился в подвал, второй остался у открытого люка с «АКСУ» на изготовку. Убивать их, конечно, никто не собирался, но пленители всем своим видом демонстрировали, что безобразничать не позволят.

Когда «вертухай» поднялся наверх и захлопнул крышку люка, Краух с Волиным набросились на еду. Жуя бутерброд, Игорь с тоской произнес:

– К этому бы бутерброду да капель сто «чапаевки», а, камрад?

– Да, неплохо, – не стал кочевряжиться немец. – Для разгона крови, а то что-то зябко.

С едой разделались быстро, теперь оставалось ждать.

– Они нас решили ликвидировать, – растянувшись на матрасе рядом с Волиным, едва слышно проговорил Ганс. – Не сейчас, а когда получат выкуп.

– С чего такие пессимистичные выводы? – держа между зубов спичку, спросил Игорь.

– Маски сняли, и это после того, как я им пообещал, что киллеры будут их искать по всему миру.

– Логично, – согласился морпех. – Но пока мы живы, значит что? Правильно, есть шанс. Главное, вовремя угадать подходящий момент и, как говорят американцы, «нет выхода только из гроба».

– Будем готовиться к последнему и решительному бою, – согласился оружейный барон с товарищем по плену…

В то же время наверху шло оживленное обсуждение ситуации.

– Зачем тебе понадобились камни? – спросил у Эпова Маклауд, когда тот переговорил с Кутеповым.

– А ты что, хотел взять десять лямов «зелени»? – вызверился на него главарь, но вовремя сдержал себя и уже спокойно пояснил: – Бабки он возьмет из банка, слышал, что говорил фриц, где они держат свою «черную кассу»? А значит, каждая банкнота учтена, упакована в пачку и номер зарегистрирован в базе данных. Что выходит? А выходит серьезный след.

– Мог бы потребовать, чтобы барыга собрал бабло в мелких и мятых купюрах, – не сдавался Сергей, он, как боец СОБРа, не любил хитромудрых комбинаций и был твердо уверен, что кратчайшее расстояние между двумя точками – это прямая.

– Браво, просто мистер конгениальность, – насмешливо произнес Эпов и демонстративно захлопал в ладони. – Только две малюсенькие шероховатости портят все твои умозаключения. Первая: представь себе, сколько потребуется чемоданов или баулов или чего там еще, чтобы упаковать десять миллионов долларов в мелких купюрах. Да, кстати, а как ты их собрался пересчитывать и проверять подлинность? Вторая и вовсе незначительная шероховатость: сколько времени потребуется господину, то бишь товарищу Кутепову, чтобы разменять крупные на мелкие. И, главное, мы даем ему время для нашего поиска, при возможностях торговца оружием это будет не особо сложно.

– Хорошо, ты доказал, что умнее меня, – быстро сдался Дунков. – Только ответь мне, как ты определишь, что алмазы настоящие, а не бутылочное стекло? Справочник с картинками попросишь?

Виктор Эпов перевел взгляд на рассевшихся в гостиной братков, те внимательно следили за спором старших. Все-таки разговор шел не об отвлеченных вещах, а о деньгах, как каждый из присутствующих считал, ими кровно заработанных, и ни бывшие омоновцы, ни спортсмены не желали быть прокинутыми, как дешевые лохи.

– Я в драгоценных камнях не особо секу, – честно признался старший после секундного замешательства. – Но знаю одного человечка, для которого это просто азбука. Он нам и подтвердит их подлинность и ценность.

– А потом?

– Одним трупом больше, одним меньше, нам без разницы. Главное, чтобы Кутепов не вздумал соскочить. Барыги, они, суки, жадные. Прокрутит все варианты и в отличие от нашего узника решит для себя – лучше синица в руках, чем утка под кроватью.

– Это как? – встревожился Рыжий, интенсивно потирая свой приплюснутый нос.

– Фриц говорил нам, что десятка «лимонов» – это всего лишь зерно, из которого после прорастет большой урожай, – терпеливо стал пояснять Эпов. – А вот его компаньон по широте русской души может усомниться, будет урожай или нет. Это бабка еще надвое гадала. А десять «лимонов» – это реальное лавэ. Тем более если не заплатить, то и претензий некому будет предъявлять. Ведь по логике вещей, фрица мы должны будем зажмурить. Но думаю, даже в этом случае есть варианты.