Симпатичная пепельная блондинка по имени Кристал с трудом дотянулась до мяча, чтобы отбить следующую подачу Джозетт. Тот ушел в аут. Джозетт сделала шесть подач до того, как «Планеты» взяли тайм-аут.

— Сейчас они будут готовы разорвать вас на куски, — сказал тренер Дьюк. — Мэгги, ты наше секретное оружие. Они тебя еще не знают. Так что будь готова. Джозетт, они попытаются отбить твою следующую подачу, если только она не окажется «мертвой», так что врежь им. Реджина, если появится возможность…

— Можете не говорить об этом, тренер.

— Зададим им жару, — проговорила Даймонд.

— Назовем это неожиданной атакой слева, хорошо? И помните, точный пас так же хорош, как мертвая подача.

Мэгги так не думала. После каждой игры она подсчитывала свои мертвые подачи на листе бумаги, прикрепленном к стене спальни. Судьи тоже вели учет, и если их число переваливало за тысячу, героиня получала золотой кубок высотой в фут. Мэгги страстно хотелось такую награду. Заголовок в газете: «Девочка, сделавшая тысячу мертвых подач». Она прыгала высоко, как балерина, и довела до совершенства легкий, скользящий удар. Никакого толчка. Не более чем касание, отклоняющее траекторию полета мяча, меняющего направление так быстро, что это казалось невероятным. Она могла сделать мертвую подачу, не вспомнив, как мяч к ней попал. Иногда она просто чувствовала его тень и усилием воли направляла эту тень на пол площадки соперника. Когда, находясь на позиции доигровщика, она оказывалась перед сеткой, другая команда всегда хотела преподать урок этой крошечной девчушке. И сталкивались с ее выполняемыми в высоком прыжке блоками, необычными и непробиваемыми, а также с легкими ударами, сделанными кончиками пальцев. Мэгги представала перед соперницами во всей красе.

Мощным подачам Джозетт положил конец перерыв, которого потребовал тренер «Планет», и Мэгги почувствовала, что энергетика на площадке изменилась. Девочки из резервации пригнулись, подбадривая друг друга, передавая по кругу «Кричим, кричим, кричим», чтобы не забывать использовать голос. На подачу встала Брейлин. Широкоплечая, пышнощекая, с густо накрашенными готическими глазами, она не смотрела на Мэгги и, похоже, не целилась в нее, но Мэгги все равно была начеку. Брейлин явно собиралась заработать на ней очко. Мяч, похоже, завис, Мэгги готова была в этом поклясться, а потом изменил направление. Кровь бросилась ей в лицо. Но она знала этот трюк Брейлин и была к нему готова. Она смотрела, как рука соперница бьет по мячу, и видела, где он должен изменить траекторию полета. Мэгги была на месте, но мяча там не оказалось. Это означало очко в пользу противника. Раздались крики родителей, поддерживающих «Планеты». Родители Мэгги были напряжены и молчали. Она качнулась из стороны в сторону и вернулась в игру.

Мэгги не отрывала взгляд от подачи и с трудом подняла почти с пола мяч, который Джозетт, упав на колени, переправила Даймонд. Но «Планеты» отбили атаку, и начались долгие упорные и нелегкие распасовки, чудом спасавшие положение, и невероятные атакующие удары. Им противостояли впечатляющие блоки над сеткой, сводившие родителей с ума. Они вскакивали, задыхаясь, кричали, но это столпотворение носило дружественный характер. К тому времени, как Реджина наконец выиграла противоборство с Кристал, все были в хорошем настроении. За исключением Кристал, которая прошипела в адрес Реджины:

— Драная веснушчатая кошка.

Реджина отвернулась и произнесла:

— Чумовая.

Игроки встали на позиции, и хотя «Воины» по-прежнему выигрывали пять или шесть очков, этот счет дался им нелегко. Удача была на их стороне, и это заставляло родителей «Планет» недовольно ворчать. «Воины» выиграли в первых двух сетах. Потом «Планеты» переломили игру, и перевес оказался на их стороне. Так продолжалось еще два сета. Пришлось играть тай-брейк, пятый сет.

Большинство волейбольных игр проходили в острой борьбе, но оставались дружескими, победа давалась за счет более высокого спортивного мастерства. Тренер Дьюк даже рассылал по домам кодекс поведения, который участницы его команды и их родители должны были подписать. Но во время четвертого сета начались резкие удары, еще более резкие взгляды, раздалось несколько глумливых воплей, после каждого завоеванного очка девочки принялись самодовольно выкрикивать «Дай пять!» и хлопать друг друга в ладоши высоко поднятыми руками. К финальному сету этот недобрый настрой заразил весь зал. Нола знала, кто из родителей болел за какую команду. Не было слышно ни примирительного ворчания типа «Хороший удар!», когда команда соперников набирала очко, ни добродушного подтрунивания. Нола вопила во все горло, но сдерживала злорадное ликование, когда другая команда ошибалась, как советовала выданная тренером листовка. И она пыталась не оспаривать решения судьи при попадании мяча в ограничительную линию. Старалась не кричать «аут», когда думала, что знает лучше, чем игрок, где упадет мяч. Она пыталась, как просил тренер, не позорить игру под названием «Волейбол».

Нола сунула в рот виноградину. Та ее разочаровала. Жесткая безвкусная кожица, водянистая с химическим привкусом мякоть. Она попробовала еще одну. Мэгги не подавала и продолжала оставаться в играющем составе. Теперь настал ее черед. Девочки из «Воинов» потеряли первые два очка. Эта подача должна была остановить наступательный напор «Планет». Какое давление! Почему Мэгги? Питер выкрикнул что-то ободряющее, но Нола хранила молчание. Она пристально смотрела на дочь в надежде, что сила ее любви принесет той удачу.

Мэгги попала в сетку. Расстроенная мать положила руки на колени. Они казались безжизненными, как пустые перчатки.

Родители кого-то из соперниц, сидящие сзади, уткнувшись коленями в спины Равичей, злорадно захихикали. Питер остановил Нолу, когда она обернулась, и приобнял ее.

— Не связывайся, дорогая, — произнес он, уткнувшись в ее волосы.

При следующей подаче «Воины» были спокойны и полны решимости. Тренер велел им дышать ровно, собраться и подбадривать друг друга хлопками высоко поднятых рук, даже если очко получал противник. Его теория была основана на феномене, который в спорте называют «слияние разума», своего рода телепатической технике, когда сознание игроков становится единым целым и каждый ощущает, что его поддерживает вся команда. Но Нола видела только, что Мэгги находится в трудном положении. Прямо на линии огня. Тревожное рыдание сотрясло грудь матери.

Между тем по плечам Мэгги растеклось мягкое тепло. Пригнувшись, она выставила вперед руки. С ее хрупкой грациозной фигуркой и тонкими ногами она выглядела такой маленькой и уязвимой. Казалось, она стоит на площадке одна. Кристал подает мяч прямо на нее, и Мэгги пасует его Реджине для неожиданного удара слева. Очко. Следующая подача, которую выполняет Сноу, и рыжеволосая девочка из «Планет» опускает мяч слева от Мэгги. Но та ныряет под него и поднимает высоко в воздух. Джозетт переводит мяч Даймонд, и та «вколачивает гвоздь» на другой стороне площадки. Еще очко. Потом еще одно. Равный счет. Брейлин сделала шаг вперед. Ее лисьи глаза метали молнии. Кровь в жилах Мэгги закипела. Брейлин дважды ударила мячом об пол, внешне бесстрастная, но полная холодной ярости, а затем с силой произвела свой коронный коварный удар. Мяч должен был изменить направление над самой головой Мэгги и приземлиться за ней, но теперь Мэгги знала, на что способна Брейлин. Она резко подпрыгнула и «забила гвоздь». Это была мертвая подача.