Она осталась одна в пустой квартире, чувствуя себявиноватой. Она поступила плохо, она должна была… или нет? Что бы подумалСаймон? Но Саймон ничего бы не подумал, его больше нет, а она жива, и Пол Келлитоже кое-что для нее значил. Она ценила его дружбу, он всколыхнул в ней что-топочти забытое. Она сидела, погрузившись в воспоминания, но тут услышала, чтовернулась Саша, и тихо вошла к ней в комнату. На ней было ярко-красное платье,густая косметика, и Зое не понравилось выражение ее лица. Зое показалось, чтоона пьяна; такое уже бывало, и не раз. Зоя устало смотрела на нее. Ей надоелопостоянно воевать с собственной дочерью.

— Где ты была? — Голос у нее был спокойный, онапо-прежнему думала о Поле, глядя на дочь.

— Гуляла. — Саша отвернулась, чтобы мать не виделаее лица. Зоя не ошиблась. Саша была пьяна, но все-таки красива.

— Что делала?

— Ужинала с подругой.

— Саша, тебе всего восемнадцать, нельзя целыми днямипропадать неизвестно где. А как же школа?

— Через два месяца я заканчиваю школу, теперь этобезразлично.

— Мне — нет. Ты должна прилично вести себя. Пойдутразговоры, что ты ведешь себя слишком развязно, а все знают, кто ты и кто я.Ведь ты не хочешь этого, правда, Саша? Будь благоразумной. — Но на это небыло никакой надежды — не было и не будет. С тех пор, как погиб Саймон, а братушел на войну, Саша совсем отбилась от рук, и Зоя отчаялась… она бояласьпотерять дочь совсем. Несколько раз Саша грозила, что уйдет из дома, что былобы еще хуже. По крайней мере, сейчас Зоя знала хотя бы, что с ней происходит ичем она занимается.

— Все это — старомодная чепуха, — огрызнуласьСаша, сбросив платье и подходя к матери в одной комбинации. — Люди теперьне верят в такую ерунду.

— Люди, к твоему сведению, верят в то же, во что ивсегда верили. В этом году ты заканчиваешь школу.

Ты ведь не хочешь, чтобы про тебя плохо говорили,правда? — Саша пожала плечами и ничего не ответила, и Зоя, со вздохомпоцеловав ее, пожелала ей спокойной ночи. От волос девочки исходил запахалкоголя и табачного дыма. — Я не хочу, чтобы ты пила.

— А почему? Я уже совершеннолетняя.

— Не в этом дело.

Саша снова пожала плечами и отвернулась. Говорить с ней былобессмысленно. Зоя с нетерпением ждала возвращения Николая — может, хотя бы онповлияет на нее. Что же будет, когда Саша доберется до денег, которые оставилСаймон? Тогда уж она окончательно сорвется…

В час ночи зазвонил телефон. Сердце ее на мгновение сжалосьот страха — опять какое-нибудь ужасное известие? Но это звонил Пол. Он приехалдомой и решил позвонить. Алисон спала у себя в комнате, и, расставшись с Зоей,он почувствовал себя одиноким вдвойне.

— Я просто хотел сказать тебе, как много для менязначит сегодняшний вечер. Ты подарила мне нечто замечательное.

— Я не знаю, что именно, Пол. — Ее голос былнизким и нежным. А ведь между ними почти ничего не было. Несколько поцелуев иобъятий.

— Ты пробудила во мне жизнь. Наши вечера попонедельникам стали для меня тем, ради чего стоит жить.

И тут только Зоя осознала, что тоже ждала этихпонедельников; он был умный, добрый и веселый.

— Мне будет не хватать тебя всю неделю. — Он улыбнулся. —Как ты считаешь, небеса разверзнутся, если мы встретимся во вторник?

— Ты полагаешь, стоит попробовать? — Онапочувствовала, что задала совершенно дурацкий вопрос.

И они оба засмеялись — как счастливые дети.

— Давай завтра пообедаем и все выясним. — Такшироко он уже давно не улыбался. Зоя возродила в нем молодость, да и сама вэтот момент чувствовала себя счастливой и умиротворенной.

— Считаешь, что стоит? — Ей хотелось чувствоватьсебя виноватой, но, как ни странно, вины она не испытывала. У нее было странноеощущение, что Саймон все бы понял.

— Завтра в час?

— Лучше в полдень.

Рука ее дрожала, когда она вешала трубку. Она поступалаопрометчиво, но не жалела об этом. Она вспоминала, как вечером в библиотеке егогубы касались ее губ, и в этом было что-то невинное и упоительное.

И независимо от того, что случилось сегодня, он был ейдругом. Он был человеком, с которым она могла работать и разговаривать,обсуждать дела и детей. Его волновало то же, что и ее. Зоя переживала: а вдругона поступила не правильно? Но в ту ночь, когда она уснула, ей приснилсяСаймон; он стоял рядом с Полом Келли и улыбался.

На следующий день Пол пришел в универмаг незадолго дополудня и нашел Зою в кабинете; он тихо постучал в дверь и улыбнулся, когдавошел и увидел ее сидящей за столом.

— Знакомая картина, — заметил он. — Ты оченьзанята, Зоя? Мне зайти попозже?

— Нет, все в порядке. Это терпит, — улыбнуласьона, радуясь теплоте их дружеских отношений. Он с самого утра с нетерпениемждал встречи с ней и вновь был потрясен тем, как она прекрасна; в свои сорок слишним лет она все еще была очень красивой женщиной.

— Трудный день? — спросил он с мягкой ирландскойулыбкой.

— Не очень. — Она была ему рада. Ей было легче встречатьсяс ним здесь, а не в конторе Саймона. Здесь были ее владения, и это позволялоПолу делить с ней настоящее, а не прошлое.

Они пошли обедать в ресторан «21»; за соседним столикомсидел Спенсер Трейси с женщиной в большой шляпе и темных очках; Зое былоинтересно, кто это, но Пола это ничуть не интересовало. Он не мог отвести отЗои глаз.

— Почему ты так пристально на меня смотришь? —наконец спросила она, поймав его пытливый взгляд, в котором сквозили доброта,сила, все то трогательное, что он питал к Зое.

— Потому что я люблю тебя, — прошептал он. —Поверь, я не собирался влюбляться в тебя, но все-таки влюбился. Это оченьплохо?

Она не могла сказать ему, что это плохо, ведь она знала, чтоего жизнь с Алисон не сложилась.

— Это не плохо. Но, Пол… — Она заколебалась, но затемпродолжала:

— Что от того, что мы будем продолжать встречаться? Чтоэто даст? Несколько вырванных из жизни мгновений. Ты этого хочешь?

— Даже за эти мгновения я буду благодарен судьбе.

Для меня часы, проводимые с тобой, драгоценны, Зоя.Остальное… пусть будет, что будет. — И он инстинктивно почувствовал, чтоона и не хочет от него большего. У нее были дети, универмаг, воспоминания оСаймоне. — Я не потребую от тебя большего. Я не имею права. Я никогда нестану лгать тебе. Никогда.

Ты знаешь, что я не могу оставить Алисон, и если то, что ямогу предложить тебе, недостаточно, я пойму это. — Он нежно взял подстолом ее руку. — Возможно, я слишком самонадеян.