– Могу. Не хочу.

– Отчего же?

Яр на миг прикрыл глаза. Как тут объяснить, если он сам толком не понимает?

– Потому что место моё – здесь, – негромко сказал он.

Зима покачала головой.

– Место там, где жить в радость. Теперь ведь всё по-другому. Старые зароки прахом пошли, так чего ж их держаться? Здесь тебе только землю пахать да богов молить, чтоб урожай даровали, а разве для того тебя волхв учил?

Яр не ответил. Права Зима или нет? Кому хорошо станет, если он так и похоронит свой дар в серой бесплодной земле? А если не так, то на что он годится? Как переступить через пропасть, очертания которой лишь теперь стали выступать из тумана неведения? Долгих десять лет думал он, что дорога его окончится здесь, в Заречье, между холодной чертой и шумной многолюдной Вихорой. Что в северных краях всегда найдётся ему и работа, и кров, и доброе слово от благодарных соседей. Что отлучаться он станет лишь ненадолго, ради того, чтоб ответить на далёкий зов, а дом его будет здесь, рядом с отцовским, и все дороги будут заканчиваться у родного порога.

Теперь стало ясно: путь только начался, и будет он долгим и непростым.

XVII. Лицемеры

Документы были в порядке. И обычные, удостоверяющие, что общество с ограниченной ответственностью «Самоцвет» занимается изготовлением ювелирных изделий, и выданная магконтролем лицензия, дающая шарашке право штамповать артефакты малой и средней силы. Верховский аккуратно стянул створки папки проволокой с печатью, зло блеснувшей рыжим светом. Забившийся в угол управляющий враждебно зыркнул на него, но ничего не сказал.

– Открывайте сейф, – бросил Верховский, передавая папку маячившему в дверях Вилкову. Управляющий не шелохнулся. – Мне приказать?

Сейф – настоящий, не набитая мелкой наличкой железная коробка у всех на виду – прятался в стенной нише за безвкусным акварельным пейзажиком. Чар на него намотали столько, что простенький амулет-детектор на шее у подошедшего Вилкова затрещал, как счётчик Гейгера рядом с прохудившимся реактором. Пришлось ещё разок сурово глянуть на хозяина кабинета. Наблюдая за тем, как он неохотно снимает слой за слоем защитные чары, Верховский втихомолку сплетал собственные – так, на всякий пожарный случай.

– Вот, пожалуйста, – уныло буркнул управляющий и широким жестом распахнул увесистую дверцу.

Верховский не повёлся.

– Только из ваших рук, – насмешливо хмыкнул он. Нечего принимать госслужащих за непроходимых идиотов.

Без пяти минут заключённый смерил его кислым взглядом и сделал перед тёмным зевом сейфа характерный короткий пасс. Вилков возмущённо фыркнул: в его лобастой голове не укладывалось, как можно пытаться заставить сотрудников магбезопасности вляпаться в проклятие, стоя одной ногой в тюремной камере. Верховский на всякий случай задержал ладонь над протянутыми ему документами; ничего не нащупал, надел перчатки и аккуратно взял у управляющего бумаги.

– Благодарю.

Контракты, контракты, контракты… Поставки туда, поставки сюда, заниженные цены, неустойки, вознаграждения, откровенно нелегальные схемы, дурно пахнущие контрабандой. Основной покупатель – непомерно разросшаяся в последние годы розничная сеть «Ларец». Частенько стало мелькать это название в служебных протоколах; похоже, кто-то на самом верху подписал этим сомнительным салонам смертный приговор. Будет много неприглядной возни, и, может статься, хозяев «Ларца» в конце концов прижмут-таки к стенке. А может, договорятся, и тогда вся работа коту под хвост. Верховский жестом потребовал у Вилкова контейнер, бережно упаковал бумаги и замкнул охранные чары.

– Уводи, – скомандовал он. Вилков тут же умело нацепил на побледневшего управляющего наручники. – Встретишь Щукина – скажи, чтоб заглянул сюда ко мне.

Витька заглянул. Кряхтя, спиной вперёд втиснулся в кабинетик и водрузил на стол, прямо поверх разворошённых бумаг, замотанный чёрным полиэтиленом дощатый ящик. Верховский бросил на приятеля укоризненный взгляд.

– Чего ты сам таскаешь? Для этого вон Антоха есть.

– Да ну! Что я, немощный, что ли? – Витька отряхнул руки и вздохнул. – Как мы раньше этот гадюшник не приметили? У них лицензия на средне-слабые, а клепают вон всякое… Ты когда в последний раз неразменный рубль видел?

– В методичке только, – отозвался Верховский, разглядывая упакованную в пластиковый пакетик невзрачную монетку. – Финансисты рады будут. Хоть кто-то с инфляцией борется.

Витька тревожно насупился.

– А прикинь себе, сколько ещё таких преспокойно работает! И леший бы с монетками, так мало ли что ещё…

– С монетками как раз не леший, – Верховский кивнул на выпотрошенный сейф. – Всё ради денег. Любая мерзость. Мы бы и про этот «Самоцвет» никогда не узнали, если б ребята не заигрались. Кому-то серьёзному перешли дорожку, я так думаю.

Щукин бросил на него обиженный взгляд.

– Почему сразу перешли? Может, бдительные граждане сообщили. Обыск вообще-то сам Терехов выписывал.

– А он прям во имя справедливости трудится, – хмыкнул Верховский. – Вот смотри, сейчас «Ларец» обложат исками, а потом вылезет какой-нибудь «Московский цех» и тихонько всё скупит по дешёвке…

– Ну нет. Это как-то уж совсем… – Щукин упрямо помотал головой. – Всё равно хорошо, что мы этих накрыли. Меньше будет контрафакта.

– Угу. Чуть-чуть меньше.

Повисло неловкое молчание. Слышно стало, как где-то снаружи надрывает лужёную глотку Вилков, разгоняя задержанных по фургонам.

– Чего ты такое приволок? – спросил Верховский, указывая на ящик.