Бархатное платье глубокого, как синее озеро, цвета окружило ее – бесконечные гладкие волны матовой ткани ниспадали до носков аккуратных туфель. Служанки затянули корсет не туго, но принцессе казалось, что в ребра впиваются стальные обручи, которые не дают нормально дышать. Горело в легких, горела раненая рука, будто на ней был не рукав платья, а тряпка, смоченная кипящим маслом.

Фелиция ничего не могла поделать с болью гостьи, но подошла со всей аккуратностью к ее наряду, предоставив платье из самой мягкой ткани и самые удобные туфли. Искалеченную руку по ее указанию спрятали под синей бархатной накидкой, низ которой был оторочен черным мехом, а для бледного лица принцессы подобрали простую маску. Винсент счел внешний вид подопечной в достаточной мере непримечательным, а это было им только на руку. Адалин же не простояла под его внимательным взглядом и десяти секунд – сделав пару шагов навстречу, девушка уткнулась головой в грудь командира.

– Минуту. Постой так, – надорванно прохрипела принцесса. Винсент аккуратно провел пальцами по щеке Адалин. Как он и опасался – ее кожа горела в лихорадке.

Принцесса устала. Ее без остановки поили лекарствами, снижая жар и прерывая необходимый сон. За сутки затишья боль протащила ее по гнилым землям, где властвуют Тенебрис, показывая самые отдаленные уголки безумия. Аде становилось хуже, и она уже не могла вспомнить, зачем ее одели в синее платье, почему Винсент гладит ее по волосам, прижавшись к макушке щекой. Жар под его ладонями отступал – мягкие, но в то же время крепкие объятия стали спасительным якорем.

– Нужно идти, – сказал Винсент с непривычной интонацией, вытащив ее сознание из губительных мутных вод. Принцесса, с трудом отрываясь от него, кивнула и направилась к двери. Там, за дверью, жил другой мир, полный незнакомцев, для которых ей необходимо стать невидимкой.

Винсент поддерживал принцессу под локоть, будто знал, что Адалин еще не чувствовала силы в ногах, и не убрал своих рук, даже когда они вошли в просторный холл.

Хмельные баловни жизни, встречающиеся по пути, все как один смеялись, словно радость была единственной реакцией на полуживую принцессу и каменного командира. На глазах у равнодушных гостей разрасталась драма чужой судьбы, но едва ли им было до этого какое-то дело.

«Паранойя», – подсказало сознание, и Винсент скривился в отвращении. Фелиция обещала ему, что они уедут из проклятого дома до конца бала, даже если к вальсу подоспеет вся армия советника, которую он усиленно дрессировал все эти годы. Но старшая дочь Флоресов не уповала на удачу и заранее получила в свое распоряжение выигрышную карту. Винсент не знал, что сказала Майрону Фелиция; не знал, чем руководствовался самый преданный слуга главы рода; ему лишь сообщили результат: Майрон выведет его отряд из поместья, несмотря на прямой приказ Маркуса. Конечно, он потребует плату, но тут уже очередь за Фелицией – и, судя по ее безграничной уверенности, она обладала необходимым слуге.

Командир распрямил плечи, готовясь противостоять грядущей опасности. Он вытащит Адалин отсюда во что бы то ни стало.

* * *

Маскарад, длившийся уже половину ночи, приобрел долгожданную спокойную атмосферу. Часть свечей затушили по приказу его милости, погрузив зал в приятный полумрак. Благородные гости лорда облюбовали мягкие кресла и диваны, расставленные по периметру зала. Развлекая себя беседами и согревающими напитками, они не скрывали довольных улыбок – Маркус сумел угодить даже привередам. Самые стойкие пары еще кружились в медленном танце в сопровождении скрипки. Винсент, войдя в зал, приметил на балконе Майрона – слуга не отрывал взгляда от Фелиции, танцующей со старшим братом. Но слуга был не единственным, кто наблюдал за хозяевами вечера, чей танец порождал все новые и новые слухи среди гостей.

– Винсент, – прошептала принцесса. – Давай уйдем. Они все… – Ада вскользь посмотрела на нарядную толпу, – пытаются задушить. Я хочу дышать.

Винсент обеспокоенно заглянул в прорези маски на лице Адалин – ее глаза затянула пелена, и командир с тревогой решил, что принцесса еще не пришла в себя.

– Где воздух? – как можно спокойнее спросил Винсент.

– Возле тебя. Возле тебя могу дышать. Только не здесь. Они… заражают тебя, стараются запутать. Не поддавайся, не… – Адалин говорила тихо, с трудом, и последние слова Винсент почти не слышал, – не приноси к прозрачным водам муть. Единственная кровь, позволенная им, – моя.

Ада покачнулась, без сознания повиснув на руках командира.

– Проклятье, – прошипел Винсент, прижимая к себе девушку. Со стороны они выглядели как пара, ищущая близости, но на деле командир лихорадочно пытался придумать, как привести спутницу в сознание. Однако Адалин оказалась сильнее, чем он предположил, – спустя мгновенье она открыла глаза и усилием воли сфокусировала взгляд на друге.

– Давай скорее на воздух, – сказал Винсент, едва не выволакивая принцессу на балкон.

* * *

– Милорд Маркус любит сестру больше, чем жену, – говорила одна дама, прикрываясь веером.

– Он отослал жену с праздника в честь собственного ребенка, – шептала вторая, бросая возмущенные взгляды на хозяев вечера.

Фелиция не слышала обсуждений за своей спиной. Она взяла Маркуса под локоть, а господин, внимательно слушая донесения Майрона по поводу войск советника Габора, успокаивающе сжимал ее пальцы.

Лорд Флорес наконец отпустил слугу и обратил внимание на сестру. Она волновалась, хотя видимых причин тому не было. Похоже, всему виной та небольшая забава, которую Фелиция с младшими сестрами и служанкой принцессы приготовили для советника. Маркусу оставалось только поразиться их изобретательности, что он и сделал, узнав, что идея обмануть советника родилась не у кого-нибудь, а именно у Клер.

– Я не видел среди гостей принцессу. – Слова, будто гром среди ясного неба, заставили Фелицию вздрогнуть.

– С твоей стороны не слишком вежливо настаивать на ее присутствии, когда девочка еле стоит на ногах, – с легким раздражением произнесла она. Пусть лучше Маркус думает о том, что она недовольна его решением, чем о происходящем. – Если твой интерес все еще не иссяк, то сообщаю: наша гостья со спутником в этом зале, на балконе. Надеюсь, ты не собираешься заставлять ее танцевать?

Милорд выдержал паузу, и никогда на памяти Фелиции молчание между ними не было таким неудобным. Ей оставалось надеяться, что только она сейчас испытывает подобные чувства.

– Отправь служанок, пусть проводят принцессу обратно в комнату, – уступил Маркус. – Скоро пожалует советник – не будем испытывать удачу.

* * *

В холле у парадной лестницы было немноголюдно. Лорд Флорес решил встретить советника там, где недавно беглецы молили его о защите. С одной только разницей – сейчас в холле гостя ожидали не только слуги, но и вооруженная стража Флоресов. Со второго этажа доносились отголоски веселья, и Маркусу было даже немного жаль, что скоро праздник испортится – как только советник предстанет перед гостями. Габор никогда не был желанным гостем ни в одном знатном доме. За его долгую жизнь у него появилось множество врагов, и сейчас чуть ли не половина из них собралась в зале на втором этаже.