Воины заулыбались, задвигались, начали доставать припасы, заработали крепкие челюсти, над кораблем потек запах вина, жареного мяса. Кто-то вышвырнул кость за борт, та с бульканьем канула в сине-фиолетовую воду, и река Ивинг поглотила ее так же равнодушно, как обычный водный поток.

Ивар сам пригубил из кувшина, принялся за холодную курицу, время от времени поглядывая в сторону Ингьяльда.

Тот поначалу стоял, обхватив голову руками, словно боялся, что та соскочит с плеч и убежит, затем присел на лавку и принялся ожесточенно чиркать ножом по борту, рисуя и стирая руны. Бормотал что-то, ярился, закусывал нижнюю губу, выпучивал глаза и драл волосы из шевелюры.

День еще несколько раз сменился ночью, лишь после этого эриль вскочил и завопил:

– Есть! Готово!

– Если ты голоден, то оно действительно готово, – рассудительно заметил Гудрёд. – Если же ты решился пустить в ход руны, то незачем так орать… Еще асы услышат, захотят проверить, что за чужаки тут шумят, а мне не хотелось бы, чтобы Мьелльнир шарахнул по нашему кораблю.

За все время, что провели тут, драккар не сдвинулся ни на локоть.

– Не услышат! – воскликнул Ингьяльд, едва не пританцовывая на месте. – Я знаю, как уйти отсюда.

Ивар кивнул:

– Так выводи, чего ждать? В гостях, пусть даже у асов, хорошо, а дома лучше.

Эриль принялся за руны, причем спешил так, словно его кололи в пятки раскаленным шилом. Украсил длинной надписью штевень, после чего тот засветился подобно огромной гнилушке, нарисовал что-то на обоих бортах, и вприпрыжку убежал к мачте.

– Тебе не кажется, что он… немного того? – спросил Гудрёд вполголоса.

– А все мы такие, – отозвался Ивар. – Нормальные дома сидят, коз пасут.

Ингьяльд нарисовал последний знак, для чего ему пришлось встать на цыпочки, да еще и вытянуть длинную руку. Затем выкрикнул одно-единственное слово и вонзил нож в мачту, раз, другой, и по драккару прошла судорога, заставившая лязгнуть все до единого гвозди в обшивке.

– Эй, осторожнее… – начал конунг, но голос застрял у него в горле.

Небо, Асгард и река Ивинг, все вокруг исчезло, они вновь неслись через туманную бездну, и на этот раз безо всякого ветра. Зато поднялась метель, и огромные снежинки, похожие на колеса, с легкостью пролетали сквозь доски и тела людей, вызывая щекотку во внутренностях.

Ивар попытался схватить одну, но ничего не поучилось – цапнул пустоту.

В какой-то момент белая круговерть вокруг стала такой густой, что он потерялся, перед глазами все закружилось. Услышал монотонный гул, и не сразу понял, что это всего лишь волны, бьющие о борт корабля, лица коснулся соленый, напоенный влагой ветер.

За бортом лежало море, тянулось до самого горизонта, играло бликами в свете низкого солнца.

– Похоже, это Мидгард, – сказал Ивар. – Ингьяльд, где мы находимся?

– А? Что? – эриль повернулся, лицо его было белым, без кровинки, глаза смотрели куда-то сквозь конунга. – Точно сказать не могу, но знаю, что до Трандарнеса и острова Хинн сутки пути на юг.

И Ингьяльд медленно, словно подрубленное дерево, упал в проход меж скамьями.

Бухта, где располагался Трандарнес, ничуть не изменилась, а вот городок вроде бы стал больше. Дома укрупнились, корабельные сараи будто размножились, жилище херсира исчезло бесследно, а вот капище осталось на месте.

– Неплохо они тут отстроились, – сказал Ивар удивленно. – И это за несколько месяцев.

Заходить в городок на острове Хинн сначала не хотели, все же прорывались отсюда с боем, кое-кого из местных отправили в Хель. Но затем в днище открылась течь – сказались прыжки между мирами, и пришлось выбирать – рисковать схваткой либо тем, что корабль пойдет ко дну.

А до Вагара, что на острове Энгуль, еще идти и идти.

Ивар выбрал первое, и сейчас они заходили в гавань, где было тесно от множества небольших рыбацких судов, и стелился над грязной водой мощный «аромат» китового жира.

– Да, неплохо… – протянул Ингьяльд, кутавшийся в теплую накидку.

После ритуала он пришел в себя почти сразу, но выглядел неважно, и сутки, что они провели в пути, эриля знобило. Когда попытался поесть, вывернуло за борт, и спать тоже не смог, едва закрывал глаза, начинала бить дрожь.

– Весь вопрос в том, будет новый херсир благодарен нам за то, что мы убили его предшественника или решит отомстить, – сказал Ивар, тиская рукоять меча и вглядываясь в берег.

Там начали оглядываться на драккар, кое-кто бросил дела, уставился во все глаза.

Они подошли туда, где берег был свободен, и конунг первым спрыгнул за борт, погрузился по колено. За ним посыпались воины, схватили корабль и мощным рывком вытянули его на сушу.

– Гудрёд, занимайтесь днищем, – велел Ивар. – А мы до таверны – узнаем новости.

Нет смысла сидеть на берегу, надеясь, что местные не опознают корабль, заходивший в гавань несколько месяцев назад, и ушедший с боем, после которого в Трандарнесе прибавилось вдов и сирот.

Таверна осталась такой же, как и была, а вот хозяин внутри обнаружился другой – длинный, как жердь, с копной светлых волос.

– Кого еще тролли притащили? – буркнул он, когда открылась дверь. – О, чужаки! Откуда будете?

– Из дальних мест, – ответил Ивар.

Пока шли по городку, успел заметить, как много всего изменилось, и никто из встречных не посмотрел на них с Гудрёдом враждебно, хотя знаменитого конунга должны были запомнить.

Словно они попали в Трандарнес, забывший то нападение.

– А пиво в тех местах пьют? – хозяин улыбнулся.

– Еще как, – сказал Ингьяльд. – Наливай! И расскажи, что творится в Северных Землях, какие новости…

– А, так вы из Исландии? – улыбка хозяина стала понимающей. – Правда, что там жир стекает с каждой травинки, как врал тот краснобай, что разъезжал вдоль берега прошлым летом?

– Э… прошлым летом? – Ивар понял, что у него отвисла челюсть, и поспешно подобрал ее.

– Значит, врал, – и хозяин поставил перед ними две кружки, увенчанные шапками белой пены. – А новости у нас такие – Харальд Косматый пошел на Рогаланд, дал три битвы, все выиграл, и тамошние конунги ему покорились, еще в Северном Мёре видели…

– Погоди-погоди! – остановил его Ивар. – Харальд Косматый?

– Ну да. Конунг Вестфольда, сын Хальвдана Черного.

– Хальвдан – это отпрыск Гудрёда Великолепного? – уточнил Ингьяльд, и голос его дрогнул.

– Он самый, – кивнул хозяин.

– Но он же совсем мал! – воскликнул Ивар. – Пять или шесть лет, как я помню!

– Пять или шесть лет как курган над ним насыпали, ты хочешь сказать? – хозяин хохотнул, показывая, что оценил шутку. – Садитесь вон туда, в угол, а то сейчас парни Утиного Иллуги придут, тут тесно будет…