Сначала я хотел просто оставить бабе Вере «подарочек» под дверью, но потом решил, что надо всё‑таки объяснить, а то она сгоряча сделает что‑нибудь этакое, с неё станется. Осторожно поскрёбся в дверь избушки – никто не ответил, постучался сильнее – тихо, заглянул внутрь – никого.

Оставив Аркадия висеть в воздухе, я шагнул короткими дорожками, сказав одно слово: «Яга», – и тропинки Заповедного леса привели меня на плац, где баба Вера в одиночку упражнялась в строевой подготовке. Вот только сами занятия показались мне какими‑то странными, взять хотя бы одежду – юбка заткнута за пояс, на ногах огромные кирзовые сапоги, поверх кофты крест‑накрест портупея, а на голове поверх платка лихо заломленная набекрень треуголка времён Наполеоновских войн. А оружие? В руках она держала какую‑то исполинскую винтовку с примкнутым штыком. Может, её огнестрельное оружие называлось как‑то по‑другому: мушкет или аркебуза – не знаю, единственно, что я мог утверждать с полной уверенностью, – заряжалось оно явно не с казённой части. Зато калибр не подкачал – два моих пальца легко могли пролезть в ствол, и ещё осталось бы свободное место. Недалеко от пирамиды с учебным оружием в воздухе висели барабан с флейтой, играя заунывную повторяющуюся мелодию. Баба Вера маршировала, выполняла повороты и перехватывала своё «ружо» во всевозможные позиции, колола штыком, отступала и наступала, отдавая себе команды на чистом немецком языке.

Выглядело сие действо словно какая‑то сюрреалистическая пародия. Мне стало неудобно, и я тихо ушёл с плаца назад – получилось, будто бы невзначай подсматриваю. Присел на скамейку к столу возле бани и задумался – что же это такое с бабой Верой стряслось? Ностальгия по молодости? Какие‑нибудь времена Павла Первого вспомнила? Я никогда не считал себя специалистом в области военной истории и униформы. Может, в те времена солдаты одевались не так, но вот уж что абсолютно точно, так это то, что они юбки за пояс не подтыкали по причине отсутствия таковых.

Баба Вера вышла ко мне из золотистого сияния и спросила:

– Чо заходил‑то?

– Да вот, подарочек вам принёс.

– Чевой‑то ты зачастил? Смотри, голубь, не переусердствуй! Я подхалимов ой как не люблю. У мине с ними разговор короткий – на лопату и в печь!

– Да какой подхалимаж, просто так получилось – Аркадий сбежал от Кащея и принёс массу ценной для нас информации, с его слов. Вот я и хочу, чтобы вы посмотрели.

Договорить мне не удалось:

– Где энтот гад? Да я его голыми руками удавлю!

– Тихо, тихо, тихо! – остановил я бабу Веру. – Не так быстро. Он сказал, что на него напали и сразу отключили, а потом гипнотизировали и ему приходилось делать то, что они хотели!

– Заступаешьси? – придавила меня тяжёлым взглядом Яга.

– Вовсе нет! Просто хочу, чтобы вы не пороли горячку, а спокойно разобрались.

– В водице искупал и в колыбель сховал? Хитро, хитро. Я разберусь, ты уж меня совсем‑то за дуру‑то не держи! Но ежели он опять наврал, то будет квакать! А ты ступай.

– Я бы хотел при разговоре всё‑таки поприсутствовать.

Мы подошли к лечебной колыбели, баба Вера ткнула в неё ногтем, волшебство исчезло, а Аркадий повис в воздухе, как тот давешний алкаш Лёша.

– Говори, Аркашка!

Он только что отошел от заклинания оцепенения и не мог понять, что с ним происходит, поэтому заговорил не сразу и немного заикаясь:

– Бабушка, у меня очень ценная информация.

– Какая я табе бабушка?

– Извините, Вера Васильевна, я специально собирал для клана очень нужные сведения. Собрал и сбежал, чтобы вам передать.

– Не тараторь и говори по существу! А то знаешь, что с тобой сделают!

– Да, я сейчас. Просто волнуюсь. Вот. У Кащея есть огромный дракон. У него туловище как расплавленный камень. Горячее, в смысле. Он пожирает людей прямо целиком. В смысле, дракон поедает, а не Кащей. Я как раз на его откормке и работал последнее время. В смысле, дракона, а не Кащея. И хозяин очень скоро собирается запустить дракона в Заповедный лес.

– Когда точно? – спросила баба Вера.

– Мне точно не говорили, но буквально на днях.

– Энто всё?

– Нет, ещё я украл много таблеток. Очень много. Такие, чтобы тебя не ломало, когда ты её вовремя не принял. Они у нашего командира лежали, а я их украл. Командир куда‑то делся, его второй день найти не могут.

– И где таблетки твои?

– Там, в коллекторе остались канализационном, в котором я прятался. Мы с Александром очень быстро убегали, я их там и забыл.

– Луче бы ты из него вообще не вылазил! Самое табе там место! – проворчала баба Вера. – Давай, иди за таблетками.

– Не могу я, – захныкал Аркашка. – Меня там точно схватят и дракону скормят! А потом, у меня все короткие пути перестали работать – я много раз проверял.

– Сашок, не в службу, а в дружбу, сгоняй за таблетками. А я пока с энтим деятелем займусь. Вон, ступу возьми – туда покидаешь.

Сама мысль, что придётся возвратиться к канализационному коллектору, мне показалась неприятной, но я возражать не стал, а выкатил ступу из‑под избушки и полетел короткими тропинками за «кучей таблеток противоядия». Надо сказать, время вылечило мою боязнь полётов на ступе, и взлёт получился очень мягкий и упругий – почти как на истребителе. Даже захотелось полетать ещё, закладывая кульбиты и фигуры высшего пилотажа, но это как‑нибудь потом – не до развлечений. Вынырнув возле коллектора, я что‑то мельком почувствовал – не только омерзительный запах, но и какое‑то липучее постороннее присутствие. Осмотрелся магическим взглядом – ничего не заметил, но всё равно решил не тянуть резину, а быстро забрать таблетки и вернуться.

В вентиляционную трубу на ступе не залетишь, хоть она и широкая, но мастерства по управлению у меня маловато. Пришлось спешиваться, заходить в трубу пешком и собирать рассыпанные по полу стандарты, складывая их за пазуху. Закончив с неприятным делом, я вернулся к ступе, довольно ловко забрался в неё – не так изящно, как Василиса, но всё‑таки намного лучше, чем раньше. И именно в этот момент на меня сверху кто‑то прыгнул! Я лишь успел поднять руку и ухватиться за рукоять меча лунного света, висевшего у меня за спиной. Больше ничего сделать не удалось, так как что‑то острое, похожее на заточенную стальную проволоку, в нескольких местах пронзило мою согнутую руку – проткнуло насквозь и пригвоздило к плечу.

Всю правую сторону моментально парализовало, поначалу даже подумал, что на меня запрыгнуло какое‑то большое животное – тигр или лев, но, скосив взгляд, заметил стоящего на краю ступы высокого, седого, сухопарого старичка – Кащей Бессмертный собственной персоной! А проволокой, вонзившейся мне в руку и плечо, оказались его ногти и пальцы – почти такое же волшебство, как у Зулейки, только доведённое до совершенства – когда когти могут не только царапать, но и протыкают плоть, загибаясь внутри на манер крючков. Я попытался дотянуться до Кащея левой рукой – не удалось, уж больно ловко он прицепился к моей шее.