По всему телу у меня прокатилась волна желания, и после того, как Рейсер перестал сосать грудь и задремал, Ремингтон откинулся на кровать и посмотрел на меня тяжелым от желания взглядом. Мои губы пульсировали от его поцелуя.

– Помнишь, как ты спросил меня про семью, сказав, что никогда не скучал по своей, так как у тебя ее не было? – прошептала я, протягивая руку и сжимая пальцами его подбородок. Мне нравилось, что его губы были тоже припухшими от наших поцелуев. – А теперь тебе и не надо скучать, ведь у тебя есть семья. Ты сам ее построил, Ремингтон. Ты самый настоящий глава семьи. Знаешь что? Твоя семья с тобой не потому, что так сложилась судьба, или вас связывают кровные узы, или потому что у них нет другого выбора. Мы с Рейсером с тобой, потому что любим тебя. И мы сами тебя выбрали. – Я посмотрела в его голубые глаза. – Я сама тебя выбрала.

Все еще прижимая сына к груди, я протянула руку к прикроватной тумбочке и вытащила сложенный конверт:

– Я написала тебе письмо.

С озорной улыбкой он протянул руку за письмом, но я спрятала его за спину, лукаво улыбаясь.

– Я отдам его тебе только в обмен на то, старое.

– Нет, – ответил он, ущипнув меня за нос.

Я рассмеялась.

– Вот ведь жадина! Отдай немедленно! – продолжала настаивать я.

– Что ты там написала? – спросил он, поднимая брови.

– Ты сможешь его прочитать, только если отдашь мне старое письмо, которое я писала, когда была до смерти напугана, а вместо него ты получишь это новое, которое я написала сейчас, когда твердо знаю, что принадлежу тебе.

Его глаза сверкнули при моих последних словах. Он нехотя вытащил мое старое письмо из тумбочки, и я быстро выхватила его – я не хотела, чтобы он вспоминал, как я бросила его, ведь теперь я никогда его не оставлю.

– Можешь прочитать новое письмо в любое время, – сказала я, поднимаясь и направляясь к колыбельке. Он следил за мной сверкающими глазами, а потом кивнул и положил письмо на тумбочку. Он не стал его читать, а смотрел, как я укладываю Рейсера, дожидаясь, когда я устроюсь рядом с ним на кровати. Он протянул руку к плееру, к которому уже были подключены наши наушники. Когда мы вернулись из муниципалитета, я сказала, что не прочь послушать композицию «С этого момента» Шании Твейн и Брайана Уайта, и теперь нашу комнату наполнила музыка.

Сердце мое затрепетало, когда я повернулась, чтобы посмотреть на него. Мне так безумно хотелось до него дотронуться. Он прижал кулаки к бокам и сделал глубокий вдох, голубые глаза его блестели от желания, и через секунду мы уже рванулись друг к другу с противоположных сторон кровати. Я в мгновение ока сбросила юбку, а он – рубашку, мы буквально впились друг в друга взглядами.

Я избавилась от одежды быстрее его, забралась в постель и проползла по ней, чтобы помочь ему снять брюки. Резким движением он схватил меня за затылок и прижал свои губы к моим так крепко, словно не целовал меня целую жизнь. По моему телу побежали искорки, а мы, изголодавшись, продолжали пожирать губы друг друга, издавая страстные стоны. В нетерпении я спустила его брюки вниз, пряжка ремня громко стукнула о пол. Он отбросил брюки ногой и уложил меня на постель, не отрывая от меня губ. Мои руки скользнули по его твердым мышцам, гладкой коже, я чувствовала его мозолистые ладони на своем теле, которое пробуждалось для него.

– Я хочу тебя, я люблю тебя так, как ничего не любил в своей жизни, – задыхаясь, страстно произнес он, отбрасывая мои волосы с лица назад, и я содрогнулась, когда наши губы снова слились и мы упали на постель. Он поднял мои руки за голову и сплел свои пальцы с моими, а я обняла его ногами. Он легко вошел в меня, я охнула и чуть не замурлыкала, я лизала его губы, чувствуя, как он погружается в меня своим большим членом, как он движется внутри меня. Он стонал от наслаждения, лизал мои губы в ответ, проникая в меня медленными контролируемыми движениями, хотя я чувствовала, как все его тело вибрирует от напряжения.

– Ты в порядке? – хриплым голосом спросил он меня, страстно целуя в шею и еще крепче сжимая пальцы, в то время как его губы танцевали на моих.

– Более чем, – выдохнула я. Выгнув спину, я приоткрыла рот, а он вошел в него языком, который тут же овладел моим. Мы принялись ритмично двигаться, причем языки двигались быстро, а тела медленно. Мы наслаждались каждым мгновением, потому что занимались любовью в первый раз как муж и жена.

– Я люблю тебя, – прошептала я, и слова эти прозвучали как песня, потому что он наполнял меня снова и снова, сжимая мои пальцы.

– Я тоже тебя люблю.

Он вышел из меня, и я была вся липкая и внутри, и снаружи. Мы были уставшими и удовлетворенными, но он зарычал, притянул меня к себе и провел пальцами по моему бедру, а потом медленно и нежно отправил сперму обратно внутрь вагины. Он носом отвел волосы с моего лица и понюхал мою шею, словом, вел себя, как лев – непрерывно лизал меня, ласкал, повторяя, что я принадлежу ему. Я закрыла глаза, а он положил руку мне на живот, словно забыл, что Рейсера там больше нет, а я положила руку на его ладонь. Он пробормотал мне в ухо:

– Моя.

Той ночью Рейсер не плакал и не просил есть, и я проснулась вся в тревоге, но увидела, что он мирно спит в руках отца. Ремингтон обнимал его, как меня, – крепко, но в то же время нежно. Рейсер тихонько попискивал, его волосы были такими же темными, как у отца, а кожа была такая розовая и мягкая, и внезапно я почувствовала, что беззвучно плачу от переполнявшего меня счастья.

Сердце – лишь полая мышца, которая совершает миллиарды сокращений за человеческую жизнь. Оно размером с кулак, у него четыре отдела, два предсердия и два желудочка. И у меня оно переполнено любовью, как и душа, тело, все мои кости, нервы, все мои клеточки. Сердце насыщает меня жизнью, чтобы я могла дарить любовь этому единственному мужчине и маленькому мальчику, которого он подарил мне.

Я полна любви, и эта любовь, этот мужчина, моя новая семья изменили меня навсегда.

Раньше я грезила о победах в соревнованиях и золотых медалях, а теперь все мои мечты занимает голубоглазый мальчик, который вырастет и превратится во взрослого мужчину, и голубоглазый боец, который однажды изменил всю мою жизнь одним поцелуем.

Тебе,

дорогой Ремингтон!

Я была обычной выпускницей колледжа, когда попала к тебе на матч, а ты превратил меня в настоящую женщину. Ты сделал меня своей женой. Ты сделал меня матерью. Ты сделал меня (и делаешь каждый день) счастливейшей женщиной на свете. Я собираюсь провести всю свою жизнь, даря тебе любовь. Тебе и нашим детям. Я буду совершать с тобой пробежки, есть, позволять тебе хватать меня на руки и подбрасывать в воздух, лизать мое тело. Я буду твоим другом, твоей возлюбленной, твоей сестрой милосердия, товарищем по тренировкам, твоей любовью, твоей женой, львицей, сражающейся с тобой бок о бок. Я всегда буду самой преданной твоей фанаткой. Спасибо тебе, Ремингтон, моя любовь, за то, что ты каждый день вдохновляешь меня своей добротой и великодушием, своей бесконечной отвагой и энергией. Спасибо за то, что стал отцом моего ребенка, о котором я не могла и мечтать. Спасибо за то, что подарил мне нашего маленького бойца. Я хочу, чтобы ты знал: я буду очень счастлива, если мы с тобой будем работать над тем, чтобы произвести на свет малышку Айрис.