– Адама?

– Вообще-то мы называем его Y-хромосомным Адамом, ведь мы ученые. Ева тоже есть – Митохондриальная Ева, но она жила куда раньше; мы полагаем, сто девяносто – двести тысяч лет назад.

– Путешествия во времени? Не пора ли мне трубить об умопомешательстве?

– Да никакие не путешествия, спасибо тебе от всей души. Это генетические обозначения людей, прямыми потомками которых являются все жители Земли. Тут несколько сложновато, но в двух словах Адам имел огромное преимущество – его отпрыски были куда более развитыми, чем любые другие соплеменники.

– У них был ген Атлантиды.

– Пока что будем придерживаться только фактов. У них было какое-то преимущество, в чем бы оно ни состояло. Примерно пятьдесят тысяч лет назад род человеческий начал вести себя иначе. Сложные модели поведения нарастают лавинообразно – язык, изготовление орудий, настенная живопись. Этот грандиозный прогресс мы называем Большим Скачком Вперед. Если взглянуть на человеческие окаменелости до него и после, разницы не будет ни на йоту. Да и в геноме разницы тоже почти никакой. То, что нам известно, можно практически свести к двум словам: какое-то ничтожное генетическое изменение привело к изменению образа мышления, а возможно, и к изменению структуры мозга.

– Ген Атлантиды.

– Что бы это ни было, это изменение связей мозга оказалось величайшим генетическим джекпотом всех времен. Человечество перешло от грани вымирания – менее десяти тысяч человек, занимавшихся охотой и собирательством, – к господству над планетой, достигнув численности свыше семи миллиардов человек на протяжении всего пятидесяти тысяч лет. В контексте эволюции это мгновение ока. Экстраординарный расцвет, почти невероятный с точки зрения генетики. В том смысле, что двенадцать процентов всех людей, живших когда-либо, живут сегодня. Мы возникли всего лишь около двухсот тысяч лет назад. Нас до сих несет грибовидное облако последствий Большого Скачка Вперед, а мы даже не представляем, как это случилось и к чему приведет.

– Ага, но почему мы? С какой такой радости на нас обрушилось подобное везение? Были ведь и другие человеческие виды, правильно? Неандертальцы, эти… не помню, как вы их называете – эльфы, что ли; с ними-то как? Если атланты пришли на выручку к нам, так почему бы не помочь и остальным?

– У меня есть гипотеза. Нам известно, что пятьдесят тысяч лет назад было по меньшей мере четыре подвида людей: мы, или анатомически современные люди, неандертальцы, денисовцы и Homo floresiensis, или хоббиты. Вероятно, были и другие, которых мы не нашли, но эти четыре подвида…

– Подвида? – переспросил Дэвид.

– Да. Технически это подвиды; все они люди. Мы определяем вид как группу организмов, способных к интербридингу и производству фертильного потомства, а все эти четыре группы людей могли скрещиваться. Фактически у нас есть генетические доказательства, что интербридинг происходил на самом деле. Когда пару лет назад мы секвенировали неандертальский геном, то обнаружили, что все за пределами Африки имеют от одного до четырех процентов неандертальской ДНК. Наиболее ярко выражено это в Европе – на родине неандертальцев. То же самое выяснилось и при секвенировании денисовского генома. Некоторые люди в Меланезии, а особенно в Папуа – Новой Гвинее имеют до шести процентов генов, общих с денисовцами.

– Интересно. Значит, мы все гибриды?

– Да, в техническом смысле.

– Значит, мы поглотили другие подвиды, образовав комбинированный человеческий род?

– Нет. Ну, может быть, небольшой процент, но археологические находки свидетельствуют, что все четыре группы выжили, как отдельные подвиды. Мне кажется, другие подвиды не получили гена Атлантиды, потому что не нуждались в нем.

– Они…

– Не были на грани вымирания, – растолковала Кейт. – Мы полагаем, неандертальцы появились в Европе еще от шестисот до трехсот пятидесяти тысяч лет назад. Все остальные подвиды также старше нас; вероятно, их популяции были значительно больше. Они находились вне радиуса поражения Тоба: неандертальцы населяли Европу, денисовцы находились на территории современной России, а хоббиты – в Юго-Восточной Азии, дальше от Тоба с наветренной стороны.

– Значит, у них все сложилось лучше, чем у нас, а мы почти вымерли. А потом мы сорвали генетический джекпот, а вымерли на самом деле они – у нас на руках.

– Да. И вымерли быстро. Мы знаем, что неандертальцы были сильнее нас, мозги у них были больше наших, и жили они в Европе сотни тысяч лет до нас. А потом за десять-двадцать тысяч лет вымерли.

– Может, это часть генерального плана Иммари, – предположил Дэвид. – Может, «Протокол Тоба» не сводится к одним лишь поискам гена Атлантиды. Что, если Иммари считают, будто эти высокоразвитые люди, эти атланты, пребывают в спячке, но когда вернутся, то устранят всех конкурирующих людей, всех, кто может представлять угрозу, – точь-в-точь как мы поступали последние пятьдесят тысяч лет после того, как получили этот ген Атлантиды? Ты читала речь Канна: они думают, что война с атлантами неминуема.

Размышляя над гипотезой Дэвида, Кейт мысленно вернулась к разговору с Мартином. К его голословным утверждениям, будто любая высокоразвитая раса истребит любых грозящих ей людей более низкого уровня развития; по его теории, человечество подобно компьютерному алгоритму, добивающемуся одной цели – гомогенности человеческого рода. Это стало последним фрагментом головоломки.

– Ты прав. «Тоба» не ограничивается одними лишь поисками гена Атлантиды. Он затеян ради создания атлантов, ради преображения рода людского путем его усовершенствования. Они пытаются синхронизировать человечество с атлантами – создать одну расу, чтобы в случае возвращения атлантов те не считали нас угрозой. Мартин сказал, что «Протокол Тоба» – «запасной план». Они считают, что если атланты пробудятся и увидят семь миллиардов дикарей, то перебьют нас. Но если они выйдут и найдут небольшую группку людей, генетически весьма им подобных, то позволят им выжить – воспримут их как часть собственного племени или расы.

– Да, но я думаю, это лишь половина плана, – сказал Дэвид. – Это научный фундамент, генетический аспект, резервный план. Иммари думают, что пребывают в состоянии войны. Они мыслят, как солдаты. Я уже говорил, что, по-моему, они создают войско, и по-прежнему так считаю. Я думаю, они проводили эксперименты с Колоколом над людьми с вполне конкретной целью.

– Чтобы пережить его воздействие.

– Пережить – это да, но более конкретно: чтобы обрести способность пройти под ним. В Гибралтаре им пришлось окопать его со всех сторон и извлечь. Я думаю, свой Колокол может иметься в каждом сооружении атлантов, играя роль этакого охранного устройства, не подпускающего никого; но на нас оно дало сбой, потому что на самом деле мы гибриды людей и атлантов. Если бы Иммари нашли способ активировать ген Атлантиды, они могли бы послать внутрь армию, чтобы перебить атлантов. А «Протокол Тоба» задуман на самый крайний случай – если они не преуспеют, то атланты пробудятся, а вокруг остались лишь члены их собственной расы.