Дин схватил ее за руку, притянул к себе — как послушную куклу, — и только эта мысль вынудила Tea включить защитный режим. Да-да, тот самый, что позволял ей не пускать слезу из-за испытываемой боли, а бить с той же силой, что и нападавший. Дин натренировал ее в этом до уровня профессионала. И Tea не собиралась больше таять от его близости и его тепла и молиться всем богам на свете, чтобы Дин только никогда не отпускал ее руку и сказал наконец то, что объяснит ей все его предыдущие странности и снова возродит надежду. Без нее жить становилось совсем уж невыносимо. Как и без Дина.

Господи, дура, дура, дура!

Зачем провоцировала его? Ведь знала же, что ничего путного из этого не выйдет! И снова оказалась права!

«Я не считаю наши отношения странными», — сказал Дин, обрубив окончательно. То есть вот эти полусвязь и полублизость казались ему нормальными? И нормальным казалось то, что за четыре месяца у них так и не было секса? И не напрягало то, что он не хотел свою девушку — ах да, ее же нельзя хотеть! Зачем же тогда все это? Зачем он мучил ее? Зачем?!..

— Я больше не верю тебе, Дин! Ни тебе, ни твоему слову! — отрезала Tea, зная, что бьет по больному, и именно этого и желая. А потом взлетела в радиорубку, надеясь хоть там немного отдышаться под чуткой защитой Денниса, но увидела его целующимся с Мелиссой — и перестала владеть собой.

Что она им обоим наговорила, стыдно было и вспоминать. Все, что накопилось за последние недели на сердце, вывалила — как будто хоть один из них был виноват в ее бедах, — а накопилось у нее просто кошмарно много. Почему после этого Мелисса не надавала ей по щекам, а Деннис не выставил из радиорубки, запретив подниматься в нее до скончания века, Tea не знала: это было в потоке ее оскорблений самым логичным и верным. Но Деннис только усадил ее в кресло и принес стакан воды, а Мелисса попросила оставить их с Tea наедине и ошарашила первой же фразой:

— Деннис давно просил поговорить с тобой. Жаль, что я не сделала этого вовремя.

— Со мной? — всхлипнула Tea, не в силах взять себя в руки, но чувствуя, как прежняя злость снова подбирается к сердцу. — О чем? О том, что у меня нет шансов? Что он встречается с королевой красоты и не собирается ни на кого ее менять? Так я и сама это понимаю! Потому и выбрала Денниса! Знала, что он не поддастся!

Мелисса быстро влюбленно улыбнулась, и Tea сама не поняла, почему у нее на душе вдруг стало теплее. Неужели Дин был не прав и Мелисса вовсе не использует Денниса для каких-то своих неизвестных целей? И даже… любит его?..

— О том, как легко все сломать, когда слышишь только себя и не хочешь слышать другого, — вздохнула Мелисса и села на стул напротив Tea. Tea фыркнула — просто из вредности.

— Ты-то что об этом знаешь? — некрасиво огрызнулась она. — Деннис два года только тебя и видит! На руках небось сейчас носит и пылинки сдувает, чтобы ты только на другого не перекинулась! Еще бы, такая девчонка!

В глазах Мелиссы мелькнуло раздражение, однако она сумела сдержать себя в руках. Наверное, научилась с девчонками, которым танцы преподает. А вот Tea подобной силой воли не отличалась.

— Я не могу перекинуться на другого, — старательно ровно и неприятно медленно проговорила Мелисса. — Я люблю Денниса, и мне больше никто не нужен.

Tea вздрогнула и даже икнула от изумления. Уставилась на Мелиссу во все глаза, не зная, чему верить.

— Как любишь? — глупо спросила она. — Ты же столько времени его не замечала! А потом… ты — и он…

Мелисса чуть смущенно усмехнулась, явно поняв, что Tea пыталась сказать.

— Не замечала, — согласилась она. — Потому что не знала, какой он на самом деле. А когда узнала, поняла, что лучше него никого и быть не может.

Tea тряхнула головой, то ли отгоняя наваждение ее слов, то ли борясь с выбирающейся из-под обломков отчаяния надеждой. Если Мелисса влюбилась в Денниса, узнав его поближе, мог ли Дин… проникнуться настоящими чувствами к Tea Мелоун? Мог ли он… не благодарность к ней испытывать, а настоящую нежность? Tea даже мечтать о его любви не смела, ища для его отношения к себе самые разные объяснения, но если Мелисса сумела полюбить Денниса, значит, бывают на свете настоящие чудеса!

Но неужели Tea… отказалась от такого чуда?..

— Денниса есть за что любить, — пробормотала она, ища себе оправдание и не желая верить в то, что совершила самую страшную ошибку в своей жизни. Мелисса кивнула, как будто соглашаясь, однако сказала совсем не то, что ожидала услышать Tea.

— Обожаю смотреть, как он с сестренками общается, — мечтательно проговорила она. — Строит из себя такого сурового старшего брата, у которого близняшки должны одного взгляда бояться, а сам тает, стоит им только умоляющие глазки состроить. А передо мной стесняется, как будто это что-то зазорное.

— Это самое главное, — прошептала Tea, и Мелисса снова кивнула.

— Именно это, — согласилась она. — Не заслуги, не титулы, а то настоящее, что в душе. Только за него и можно любить. Или у вас с Дином не так?

Tea тут же подобралась, готовясь защищаться. Так вот ради чего Мелисса все это затеяла! Выяснить, какие отношения у Tea с Дином? И — что?..

— Не думаю, что мы с Дином подходим друг другу, — со старательным холодом произнесла она. — Мы слишком разные. И не все пропасти можно преодолеть.

— Да, пожалуй, — задумчиво протянула Мелисса, и Tea мигом окрысилась. Конечно, до Мелиссиных заслуг ей было далеко, но это не давало той права смешивать Tea с грязью! Достаточно она от Дина этого натерпелась! И эта — одного поля ягоды! — Никогда в жизни не встречала такого самовлюбленного, эгоистичного и надменного человека, как Дин Уоллес! Не представляю, какая девчонка могла бы полюбить подобного типа! И что он должен сделать…

— Да ты что! — вскочила Tea, не желая больше слушать Мелиссу. — Да как ты можешь! Дин — он же совсем не такой! Он заботливый, и внимательный, и веселый, и добрый, и самоотверженный! И я себя рядом с ним настоящим человеком чувствовала! Да таких, как он!..

— Ну тогда, — Мелисса тоже поднялась, не став ее дослушивать, — вам совершенно точно нужно поговорить! И попытаться наконец услышать друг друга.

Tea не спала всю ночь. Перекладывала слова Мелиссы из одной корзины в другую, взвешивая, примеряя, пытаясь понять, что из них правда. Потому что верить хотелось каждой фразе, а может ли она себе это позволить, Tea не знала. Вот и вспоминала их снова и снова, пытаясь остановиться хоть на каком-то решении.

Мелисса полюбила Денниса. Та самая Мелисса, у которой парней было больше, чем пальцев на руках, — того самого Денниса, для которого она стала первой девчонкой. Не за спортивные успехи полюбила и даже не за сумасшедшие танцы на Рождественском балу, а за какие-то для нее одной важные мелочи. Другая бы прошла мимо и не заметила, а Мелисса оценила и поняла, что нашла своего единственного.

Могло ли то же самое произойти и с Дином? Мог ли он разглядеть в Tea нечто такое, что целых четыре месяца вынуждало его терпеть ее несовершенство и не отступить даже тогда, когда Tea его обидела? И не просто обидела, а ударила в самое больное, сначала заявив, что встречалась с ним только ради удовольствия в постели, а потом и вовсе принявшись осаждать его лучшего друга. Знала же в глубине души, что Дин будет мучиться хотя бы оттого, что она предпочла ему Денниса, и все равно продолжала свои гадости, получая от мысли о страданиях Дина какое-то столь же гадкое удовольствие. А он слова ей дурного за это не сказал. Пожалел, что не уберег. Объяснить что-то хотел, a Tea не дала. А вдруг это было то самое, что столько времени уже изводило Tea? Вдруг на самом деле существовала причина, из-за которой Дин отказался с ней спать, и он наконец дозрел, чтобы открыть ее, a Tea не захотела слушать? Потому что слышала только себя. Потому что именно она была самовлюбленной и надменной эгоисткой, считающей, что только у нее могут быть проблемы и только ее можно ранить пренебрежением? Вот и получила в ответ. Захочет ли Дин теперь иметь с ней дело? После ее «не верю»? И после того, как она ушла от него к Деннису?