Он поплотнее перехватил ее и потерся носом о ее висок. Изведет ведь себя, глупышка. Она это умеет.

— Пообещай, что вешаться отныне будешь только на меня и ходить полуголой обяжешься исключительно наедине со мной, и сочтемся на этом, — как можно веселее произнес Дин и, не позволив ей возразить, продолжил: — Вряд ли твои причуды способны перевесить мои грехи, котенок! Но, если мы упремся в них, у нас точно ничего не получится. А я не хочу больше тебя терять.

Ошеломленная глубиной его голоса, Tea обхватила Дина за талию и вжалась ему в грудь. Ничего подобного она еще не слышала и даже не думала, что может услышать от Дина Уоллеса. Неужели он способен забыть подобные оскорбления? Неужели Tea для него дороже гордости и репутации?

А она-то так и не ответила ему!

— Я больше не смогу отказаться от тебя, Дин, — прошептала Tea. — Я пыталась, но это так больно! Я каждую ночь… Я все время думала, за что нам?.. Почему все другие девчонки тебя возбуждают, а я нет…

— Дурочка, — растроганно пробормотал Дин, понимая наконец, что она из-за него вынесла. — Да я…

Но Tea замотала головой и уставилась ему в глаза с небывалой проникновенностью.

— Всего один раз, Дин! — выдохнула она, снова покрываясь несмываемой краской. — Даже если будет больно, то всего один раз! Без тебя… больно все время…

Что тут можно было сказать? Дин тряхнул головой, принимая решение. В конце концов, Ден без всякого опыта умудрился лишить Мелиссу девственности и не оттолкнуть ее после этого. Так неужели Дин не сумеет скрасить Tea эти неприятные ощущения? Кажется, каким бы благородством ни отливал его страх, а Дин и так слишком долго с ним носился. Измучился сам и измучил Tea, когда давно уже следовало встретиться с этим страхом лицом к лицу и одолеть его.

Тем более что сам Дин хотел этого больше всего на свете!

Он наклонился к Tea, к самому ее уху.

— Тогда пойдем ко мне, — глухо предложил он. — Прямо сейчас.

Tea вцепилась ему в рубашку, как будто он снова собирался сбежать, и, даже не напоминая о продолжающихся уроках, отчаянно кивнула.

Пять минут до дома — хотя, кажется, они преодолели этот путь в два раза быстрее, потому что Дин только и успел закинуть в рот мятную жвачку, чтобы хоть немного перебить последствия ночного загула. Еще и щетина двухдневная вылезла. И душ был совсем нелишним. Вот только Tea так стискивала его руку, что Дину ничего не надо было объяснять. Он сбегал от нее пять раз, поэтому рассчитывать на отлучку больше не приходилось. Будет у Tea «первый раз», надолго запомнится. Впрочем, если она все это время считала, что Дин ее вообще не хочет…

Черт с ним!

Он накинулся на нее, едва только за ними закрылась входная дверь. Дома никого не было, это Дин знал наверняка и не собирался больше упускать момент. В конце концов, они с Tea жаждали одного и того же. И уже не могли друг без друга.

Закрытая блузка, строгая юбка — как же Дину нравились именно такие предметы ее гардероба! Потому что, избавившись от них, можно было добраться до настоящего сокровища, и это сокровище принадлежало одному Дину. Он уже все знал: запах кожи, рваный ритм дыхания, самые отзывчивые места, — но сейчас словно снова открывал их для себя, поражаясь, восхищаясь, присваивая себе — на этот раз насовсем.

A Tea негаданно смело шла в свою атаку — изучая, пробуя, раскрывая пределы своей власти над ним. Не знала, что не было таких пределов, и Дин, позволяя ей любые провокации, мог думать лишь о том, чтобы не сгореть раньше времени, а на что-то другое уже просто не оставалось сил.

Tea сама вцепилась в ремень на его брюках и принялась расстегивать его с упрямством мула. Пальцы у нее дрожали, потому что Дин, и не думая ее останавливать, в это время снимал с нее бюстгальтер, выпуская на волю нежную девичью грудь. И тут же захватил ее в плен, не понимая, как мог так долго отказывать себе в этом удовольствии. Tea томно вздохнула, не в силах противиться его ласкам, но ремень в покое не оставила. Дин улыбнулся, глупо радуясь ее настойчивости, и одним движением расстегнул его, а следом и пуговицу на поясе выдавил из петли, понимая, что Tea ослабевшими пальцами будет возиться до старости, а он больше не собирался ждать. Tea пискнула в какой-то забавной благодарности и, чуть помедлив, прижала ладонь к его животу, явно намереваясь идти дальше. Дин нашел ее вопрошающие глаза и вместо ответа завладел ее губами, приглашая в новые безрассудства. И Tea наконец позволила себе быть храброй.

Господи, как же давно она этого хотела! Она уже гладила Дина по обнаженной груди, спине, животу, и целовала, и пробовала на вкус, но никогда еще не заходила так далеко. Самое интимное, самое главное для мужчины — и Дин наконец доверился ей, даже не думая больше останавливать. И Tea решилась. Проникла рукой под резинку плавок и осторожно коснулась пальцами горячей твердой плоти.

Дин сдавленно выдохнул прямо ей в губы и тоже запустил руку ей в трусики. Стиснул ягодицы, прижимая Tea к себе, а у нее немедля затянуло между ног. Легкое раздражение своей несдержанностью потонуло в абсолютном восторге: Дин не только позволил ей развратничать, но и отзывался на ее исследования ничуть не хуже, чем она на его. Его тело стало влажным, а поцелуи — совсем исступленными. А ведь Tea лишь осторожно поглаживала, изучая. Такая тонкая кожа, что чувствуется каждая набухшая вена. Так хочется трогать, ласкать, прижиматься самой в надежде скоро познать Дина по-настоящему, и Tea, замечтавшись, кажется, немного переусердствовала, вырвав у Дина самый настоящий стон.

— Хватит, котенок, дай мне дотянуть до постели! — взмолился он. — Я потом тебе дам наиграться, а сейчас хочу тебя… по-другому…

Что Tea могла ответить? Только сомкнуть руки у него на шее и найти его губы в каком-то мучительном опьянении.

А дальше… Нет, дальше не осталось места каким-то эпизодам. Дин снова подчинил ее себе, лаская, целуя, шепча какие-то нежности. И Tea еще пыталась хоть как-то держать себя в руках, чтобы не позволить рукам Дина снова лишить ее самообладания, но сопротивляться ему она совсем не могла. А удовольствие — сладкое, но такое нежеланное — все подступало, и никуда от него было не деться, а Дин опять…

— Доверься мне! — раздался его хриплый шепот у самого уха, и Tea охнула от неожиданного начала вторжения. Совсем не пальцы. Большое, горячее… Именно там, где его так не хватало…

— Дин! — ошеломленно выдохнула она и распахнула глаза. Он замер, напряженно вглядываясь в ее лицо. Вроде бы все сделал правильно. Подвел к самому оргазму, распалив Tea до предела, и только потом позволил себе попробовать. Сначала совсем чуть-чуть, чтобы не напугать, но Tea явно не боялась. Улыбнулась с таким призывом, какому Дин совсем не мог противиться, и потянулась к его губам.

Кажется, в эту секунду Дина и подвела выдержка. Он впечатался Tea в губы, стиснул ладонями ее бедра и наконец проник внутрь до предела.

Tea дернулась, впилась ногтями ему в плечи и тут же обхватила его ногами, не позволяя отступить. Чуть всхлипнула, но немедля сама принялась его целовать: все глубже, все жарче. У Дина зашумело в голове, обостряя желание. Его девчонка! Он наконец-то сделал ее своей!