Слезы опять полились ручьем, но наконец-то они принесли хоть какое-то облегчение. Лгала Мелисса или нет, а в одном была права: надо слушать и слышать. А для этого загнать свою гордыню поглубже и самой подойти к Дину. Если отправит ее восвояси, так тому и быть. Но если все-таки… захочет поговорить…

В первый раз за почти три недели Tea позволила себе помечтать, вспоминая самые теплые моменты, подаренные ей Дином, и сжимая на удачу кулаки, чтобы их список пополнился. Как же хотелось снова… увидеть с утра его под окнами, броситься радостно ему на шею, услышать какую-нибудь совсем необидную поддевку, больше заботливую, чем насмешливую, и отдаться наконец его крепким объятиям и жадным губам. Как Tea вообще пришло в голову, что она может целоваться с кем-то, кроме Дина? Никого другого для нее не существовало! Так почему же она так быстро от него отказалась, даже не попытавшись побороться? Прикрывалась обидой, а на самом деле просто струсила. Испугалась собственного счастья и отвернулась от него. И сама же его и уничтожила.

Но, быть может, все-таки еще оставался шанс?

Будильник Tea не дождалась: встала совсем спозаранку, кое-как после бессонной ночи привела себя в порядок и, не завтракая — кусок от волнения просто не лез в горло, — помчалась по пустынным улицам к дому Дина.

Она совсем не могла ждать. Пусть от него до Элинстара было всего пять минут ходу, их вполне достанет, чтобы задать главный вопрос. Тот, который не задашь в школе. И ответ на который казался самым важным на свете.

Tea притаилась у магазинчика напротив коттеджа мистера Кэмпбелла, чтобы ненароком не попасться ему и мисс Лэнг на глаза, если они выйдут из дома раньше Дина. Похвалила себя за предусмотрительность, когда именно так и получилось, и вдохнула поглубже, готовясь к появлению Дина.

Однако прошло пять минут, десять, а его так и не было. Tea несколько раз сверила время на часах и на телефоне, чтобы убедиться, что ни те ни другие не обманывают, прежде чем вспомнила, что мистер Кэмпбелл, уходя, запер в коттедже дверь.

Значит, Дина нет дома. А поскольку Tea никак не могла его пропустить, выходит, он и вовсе там не ночевал.

Сердце сжала ледяная рука.

Неужели Дин провел эту ночь в чужой постели? Отметил расставание с Tea жаркими объятиями очередной безотказной девицы? Откровенно говоря, он мог точно так же проводить ночи и когда встречался с ней: Tea же не звонила ему на домашний и не проверяла, где он находится. А если именно по этой причине Дин и был так сдержан с Tea? Просто ночами удовлетворял свою страсть с другой, а она опять себе все придумала?

Tea стиснула руки так, что стало больно пальцам. Этот вопрос тоже надо прояснить.

И после сегодняшней бессонной ночи ей достанет равнодушия задать его. И принять ответ, пусть даже он окончательно ее уничтожит.

Однако и в школе Дин не появился, и это против воли озадачило Tea. Не сказать, чтобы Дин отличался примерной дисциплиной, но несколько уроков подряд пропускал только по очень уважительным причинам, и девицы к ним никак не относились. А когда Tea на большой перемене увидела в коридоре встревоженного мистера Кэмпбелла и услышала в его беседе с мисс Лэнг имя Дина, уже не смогла побороть собственное волнение. Достала телефон и чуть подрагивающими пальцами набрала номер Дина.

Она безумно боялась услышать в ответ веселый и недоуменный голос своего бывшего парня, которого она вытащила из постели с горячей девицей, но еще страшнее оказался монотонный ответ автокоммутатора, сообщившего, что абонент недоступен.

Тут уже Tea пробрала откровенная дрожь. Дин никогда не выключал сотовый. Никогда — потому что однажды он ответил ей в три часа утра, когда Tea, отчаянно соскучившись, случайно нажала кнопку вызова с его именем. Что могло произойти теперь? Как давно Дина не было дома? Знал ли что-то мистер Кэмпбелл и не стоило ли Tea прямо сейчас вторгнуться в их разговор и спросить об этом?

От последнего шага ее избавила мисс Лэнг, подозвав Tea к себе и тихонько осведомившись, когда они с Дином виделись в последний раз. Ошеломленная Tea тут же назвала вчерашнее время и место их встречи. Мисс Лэнг покачала головой и, накрыв ее руку своей, пообещала, что все будет хорошо.

Если она надеялась таким образом подбодрить ее, то все получилось как раз наоборот: Tea от волнения и угрызений совести вообще перестала соображать. А что, если это из-за нее?! Дин, конечно, не похож на истеричного подростка, способного спрыгнуть с крыши из-за несчастной любви, но, кажется, он пропал аккурат после их разговора. После того как Tea отказалась его выслушать. И после того, как сказала, что больше не верит ему.

А потом сочиняла про него всякие гадости, желая его неуемности всяческих бед. И вот беда пришла. И что Tea собиралась с этим делать?

Горло сдавило спазмом, застилая глаза слезами. Господи, пожалуйста! Пусть только с ним все будет в порядке! Пусть хоть с девицей в постели нежится, хоть с двумя, — только целым и невредимым! Не хотела Tea, чтобы случилось непоправимое! Только не с Дином! Только не с ним!..

Из динамика в потолке раздался какой-то скрежет, и Tea бросила наверх ненавидящий взгляд, вспомнив предыдущую трансляцию. Как Деннис мог веселиться, когда его друг пропал? Или он знал что-то такое, чего не знали ни Tea, ни мистер Кэмпбелл? Надо подняться в радиорубку и…

— Теа!.. — неожиданно заговорил динамик немного хриплым голосом Дина Уоллеса, и Tea, вздрогнув, зажала рот рукой, чтобы только не спугнуть это чудо.

Жив! Жив! Только бы не почудилось! — Надеюсь, ты слышишь меня, потому что Ден вряд ли когда еще подпустит меня к микрофону. И если слышишь, то… Я тебя люблю!.. Хочу, чтобы ты об этом знала!..

Дальше зазвучала какая-то романтическая песня, кажется, тоже в исполнении Дина Уоллеса, но Tea уже не слушала. Стояла, замерев, в коридоре и не могла заставить себя выдохнуть.

Дин признался ей в любви!

Только что, объявив об этом на всю школу!

Сказал, что любит! Любит ее, Tea!

После всех… После всего… После…

И несмотря…

А она стоит — где-то далеко-далеко от него — и не может ни ответить, ни заглянуть ему в глаза, ни хоть как-то…

Любит!..

Господи!..

Tea сорвалась с места.

Вряд ли хоть на одном уроке физкультуры она так быстро бегала, но ведь на финише ее и не ждал Дин, признавшийся в любви и не знавший ее ответа. Что же произошло? Почему он решил вот так? Почему не говорил никогда раньше?

И почему Tea сама этого не поняла?

Дура и есть!

Поворот… другой… Два пролета, ведущих к лестнице в радиорубку. Поворот и еще одно усилие! Только бы не разминуться! Только бы Дин…

— Дин?!..

Он сидел на ступенях в какой-то совсем несвойственной ему позе: глаза в пол, спина сгорблена, руки опущены. Да что же с ним происходит?