— Это мое дело! — заявил он и шагнул к ней. — В первую очередь мое, запомни это! И я не желаю, чтобы моя девушка одевалась, как…

— Проститутка? — закончила за него Tea, заставив Дина осечься, и смело подняла на него глаза. — А как еще я должна выглядеть? Ты же сам предложил сдавать меня своим знакомым. Что ж теперь удивляешься?

Дин ошарашенно подавился придуманным было ответом. То есть она вот так вот их последний разговор поняла?! Черт, что Дин сказал тогда такое, что можно было заподозрить его в подобной гнусности?

И как Tea вообще могла до нее додуматься?!

— Ты!.. — выдохнул он, не зная, чей пожар раньше тушить: тот, что сочинила себе Мелоун, или тот, что разыгрался сейчас в его собственной душе. Да, Дин вел себя, как свинья, и Tea досталось от него больше других! Но какого дьявола она встречалась с ним, если считала, что он способен на подлости? Большего оскорбления ему еще никто не наносил! — Дура полная, Мелоун! Я думал, ты нормальная, думал, с тобой поговорить по-человечески можно, а ты хуже Анны Хейгл! Та хоть и пакостит, так все по-мелкому, а ты!

Tea тряхнула головой и отступила назад, полная какого-то отвратительного достоинства.

— Не волнуйся, Дин, — отстраненно улыбнулась она, — больше пакостить тебе я не буду. Стану делать вид, что тебя не существует: кстати, у меня богатый опыт в этом деле. Только и ты тогда сделай одолжение и никогда ко мне больше не приближайся! Я не хочу тебя знать! И не хочу иметь с тобой ничего общего! Надеюсь, тебе достанет мужества принять мое решение? Или мне не стоит на это рассчитывать?

Резануло? Было дело. Вот только не на того Мелоун нарвалась.

— Не стоит! — сквозь зубы процедил Дин и, схватив Tea за плечо, резко притянул к себе. — Что бы ты ни напридумывала, я не собираюсь позволять тебе губить собственную жизнь! — предупредил он и с каким-то извращенческим удовольствием выдернул из ее дебильной прически все до одного зажимы.

Волосы Tea заструились по плечам, намного прикрыв бесстыдство блузки. Дин удовлетворенно хмыкнул, однако Tea смотрела на него так затравленно, что он бешенство снова подкатило к горлу. Нет, так и не сумел он завоевать ее доверия! Ничего не помогло: ни открытые отношения, ни ее удовольствие от его ласк. Ну и черт с ним! Дурой была, дурой и осталась! — А потому имей в виду: ни один парень в Элинстаре не посмеет к тебе прикоснуться! А тебя, если ты еще раз додумаешься притащиться в школу в таком виде, я заверну в твое же чертово покрывало и обмотаю скотчем, чтобы ты не могла освободиться! Я ясно, надеюсь, выражаюсь? Или разъяснить?

Tea моргнула, и на мгновение Дину показалось, что она сейчас заплачет. Но она только с силой оттолкнула его и обожгла совсем уж неприкрытой ненавистью.

— Никогда больше не притрагивайся ко мне, Дин Уоллес! — зло выговорила Tea. — Иначе я буду вынуждена перевестись в другую школу! И вряд ли доктору Дейсу это понравится!

С этими словами она развернулась и быстрым шагом направилась прочь от класса. А Дин в бессилии сжал кулаки. Нет, доктора Дейса он не боялся, пусть бы тот даже исключил его из школы и потребовал оплатить свою бесценную связку в течении месяца. Но вот угрозе Tea уехать не мог не поверить. Свалит — и ищи потом ветра в поле. И ее чокнутые родители ее поддержат, даже не попытавшись выяснить причину подобной блажи. А дело-то и яйца выеденного не стоит! Ну поссорились: с кем не бывает? Помирятся еще, нужно только время. И это время Дин должен был выиграть! А потому он безоговорочно принял условия Tea. Незнакомы так незнакомы. Можно даже не здороваться в классе. Вот только парней Дин от нее предусмотрительно отвадил. Для кого сочинил историю о театральной студии, в которой Tea досталась роль местной сумасшедшей, а кого просто припугнул, чтобы даже не думали поддаваться на провокации Tea. Не такой уж желанной штучкой казалась Мелоун, чтобы из-за нее нарываться на неприятности от Дина Уоллеса. Это только он из-за нее свихнулся. Потому что имел возможность узнать ее настоящую и понять, какое она на самом деле сокровище. Но позволять еще кому-либо такое счастье Дин не собирался. Tea принадлежала ему! И рано или поздно она это признает!

Вот только день шел за днем, a Tea и не думала сдаваться. Пусть оставила свои попытки соблазнить первого встречного, но упорно смотрела мимо Дина, а он от этого, кажется, откровенно сходил с ума. Даже не думал, что может быть так паршиво просто оттого, что он не имеет возможности поцеловать девчонку. Прижать ее к себе, заглянуть во влюбленные синие глаза, вдохнуть умопомрачительный запах ее кожи — Tea лишила его этих радостей и словно забрала из жизни и все другие. Дину было скучно; вдруг оказалось, что, несмотря на почти ежедневные тренировки, у него слишком много свободного времени и он не знал, куда его девать и куда деть себя. Даже баскетбол, казалось, стал не так интересен, как был раньше, и Дин больше отбывал повинность, чем получал удовольствие, и это ему совсем уж не нравилось. Надо было как-то возвращать Tea, а у Дина не имелось ни одной более или менее приличной идеи для этого. Те жалкие попытки, когда он пробовал просто заговорить с ней, Tea игнорировала с завидным упорством. На сообщения не отвечала, и Дин почти не сомневался, что она попросту закинула его номер в черный список.

Вот же упертая девчонка!

Но даже это Дину в ней нравилось. Кретин, конечно, что не объяснил все сразу. А теперь их глупая ссора обросла взаимным недовольством, как снежный ком, и нужен был какой-то ледокол, чтобы разбить его, пока он не похоронил под собой все лучшее, что было в Диновой жизни. Tea. Глупую и очень правильную девочку, не терпящую подлости и трусости ни в каком их виде.

Мелисса Левис, доставшаяся ему в пару на уроке химии, подошла для Динова намерения как нельзя лучше. Одним выстрелом он мог убить сразу двух птиц: во-первых, проверить крепость ее чувств к Дену, явно не беспочвенно ревновавшего свою избранницу к ее бывшему. А во-вторых, попытаться вызвать ревность у Tea. Дебильный, конечно, способ, но Дину уже жизненно необходимо стало ее внимание. Хоть какой-то намек, что он ей все еще безразличен: уж слишком легко Tea обходилась без него. Ни бледности, ни кругов под глазами. Даже аппетит не потеряла, а ведь Дин очень внимательно следил за этим в столовой. Но Tea брала себе обычную порцию и привычно отстраненно ела все, что было в ее тарелке. И не искала глазами Дина, и не встречалась с ним случайно взглядами. Словно просто выдавила его из своего сердца. И самое страшное заключалось в том, что она вполне могла это сделать. У нее было довольно душевных сил для такого поступка. А Дин слишком часто стал об этом думать.

Церемониться с Мелиссой он не стал: тут годились и самые пошлые намеки, все равно Дену она не пожалуется. Вот только за время их не особо теплого общения Дин, кажется, забыл, что Мелисса и сама способна защищаться. И даже неплохо нападать.

— Ты бы переключил свое внимание на Tea, — как будто зная, как ударить побольнее, заявила она. — А то она что-то поникла вся в последние дни. Или у тебя и с ней… не срослось?

Дин стиснул кулаки, сдерживая гнев. Непроизвольно бросил на Tea пронзительный взгляд: неужели Мелисса заметила то, что было недоступно самому Дину? Неужели Tea все-таки переживала, но тогда, когда Дин ее не видел?