Первым активным поборником гуманного отношения к психическим больным стал доктор Филипп Пинель, врач парижского госпиталя Бисетр. Пинель стал заниматься психическими болезнями после того, как его лучший друг обезумел и бежал в лес, где был растерзан волками. Стремясь улучшить положение душевнобольных, Пинель обратился в парижский муниципалитет с просьбой дать ему право гуманно относиться к душевнобольным пациентам. Это был мужественный поступок, ибо Париж все еще бурлил после недавней революции, и жизнь «аристократа» Пинеля была в большой опасности. Отвечая на просьбу Пинеля, Кутон, сподвижник Робеспьера, выступил в муниципалитете, и в его словах сквозит характерная для того времени подозрительность: «Гражданин, я навещу тебя в Бисетре завтра утром, и горе тебе, если ты обманул нас и прячешь среди сумасшедших врагов народа». Кутон действительно явился в Бисетр и был поражен до глубины души тем, что там увидел. Ругательства и непристойности прикованных к стенам пациентов вызвали у него глубочайшее отвращение. Он сказал Пинелю: «Гражданин, ты, видимо, сам сошел с ума, если хочешь выпустить на волю этих скотов. Я очень боюсь, что ты сам станешь жертвой своего скоропалительного решения». Тем не менее Пинель освободил пациентов от оков и положил конец жестокостям. Антисанитарию и жуткие условия содержания Пинель заменил полноценным питанием и содержанием в светлых чистых палатах. Состояние душевнобольных от этого только улучшилось, и вскоре практика Пинеля стала применяться и в других лечебницах для душевнобольных.

В Соединенных Штатах до 1850 года было несколько частных приютов для душевнобольных, но большинство их содержалось в домах для бедных и в тюрьмах. Улучшение наступило благодаря усилиям мисс Доротеи Дикс. Она широко пропагандировала в нашей стране идеи Пинеля и, мало того, сумела организовать тридцать два государственных приюта. В этих учреждениях уход за душевнобольными значительно улучшился. Но даже государственные приюты и лечебницы были далеки от идеала. В 1894 году доктор Уэйр Митчелл указал на зло политического контроля и абсолютную недостаточность научного исследования психических болезней в Америке. С тех пор наметились некоторые положительные сдвиги, но они не идут ни в какое сравнение с прогрессом, достигнутым в других областях медицины.

ЛЕКАРЬ УДАЛЯЕТ КАМЕНЬ ИЗ ГОЛОВЫ БЕЗУМНОЙ ЖЕНЩИНЫ

До начала XIX века к душевнобольным, руководствуясь авторитетом Библии, где говорилось, что они одержимы дьяволом, относились с неслыханной жестокостью. Иногда такое отношение распространялось даже на родственников больных. Изображенный на рисунке лекарь готовится удалить из головы безумной женщины камень, который якобы является причиной ее страдания. Он делает разрез на лбу, к которому затем приложит ладонь с зажатым в ней камнем и сделает вид, что удалил его из разреза. На столе разложены камни, которые лекарь «удалил» из голов других больных

Самым значительным прорывом в психиатрии стало открытие роли сифилитической спирохеты в развитии прогрессивного паралича. Этот факт был продемонстрирован в 1913 году доктором Ногучи, работавшим в Рокфеллеровском институте. Ногучи недавно умер, изучая желтую лихорадку в Африке. Его имя добавилось к длинному списку медицинских мучеников и подвижников, которые платили самую высокую цену за самоотверженную борьбу с болезнями. До работ Ногучи врачи подозревали связь между сифилисом и прогрессивным параличом, но, поскольку прогрессивный паралич не поддавался лечению ртутью или сальварсаном, считалось, что безумие было в какой-то мере следствием болезни, но не проявлением активного сифилиса. Ногучи, однако, смог доказать, что в мозге больных, страдающих прогрессивным параличом, присутствуют живые спирохеты, и показал, что функциональные и анатомические изменения в мозге больных являются результатом присутствия и жизнедеятельности возбудителей сифилиса. Ногучи также показал, что спинная сухотка, проявляющаяся атаксией, является следствием присутствия спирохет в спинном мозге. Единственная разница между прогрессивным параличом и спинной сухоткой заключается в том, что в первом случае спирохеты гнездятся в головном мозге, а во втором случае – в спинном.

К несчастью, сальварсан не проникает в головной мозг в количествах достаточных для того, чтобы убить присутствующие там спирохеты. Сальварсан, при его назначении при первичном или вторичном сифилисе, предупреждает развитие прогрессивного паралича и спинной сухотки, потому что препятствует проникновению бледных спирохет в центральную нервную систему. Но многие люди не знают о серьезных последствиях болезни и пренебрегают лечением, так как на первых стадиях болезнь не причиняет им никаких страданий, и скрывают ее, боясь морального суждения. Результат: многие больные не получают надлежащего лечения. Ложное понимание нравственности, препятствующее правильному лечению, проникает даже в больницы, большинство которых не принимает на лечение больных с неосложненными формами венерических болезней, притом что в приеме не отказывают больным с любыми другими болезнями. В данном случае руководство больниц находится под влиянием общественного и религиозного мнения. Такое отношение лечебных учреждений началось не вчера, ибо когда, например, Людовик XIV учредил Сальпетриер как тюремную лечебницу для проституток, там поначалу не лечили больных сифилисом. Позже их стали принимать, но дважды пороли – при поступлении и при выписке – в наказание за заражение сифилисом.

До недавнего времени было очень мало мест, где больные сифилисом, не имеющие средств на услуги специалиста, могли получить своевременную помощь. Теперь, однако, в некоторых крупных городах организованы специальные венерические клиники, где больной сифилисом может пройти курс лечения за символическую плату или безвозмездно. Организация таких клиник красноречиво говорит об искусственности отделения венерических болезней от других инфекционных заболеваний. Во всяком случае, до сих пор нет клиник, где лечили бы какую-то одну, отдельно взятую инфекцию. Несомненно, венерические клиники были организованы из чисто гуманистических побуждений, но есть здесь и экономическая составляющая. Больные с прогрессивным параличом составляют около десяти процентов больных психиатрических лечебниц, а это большое бремя для налогоплательщиков.

СМЕРТЬ ГАСИТ ПЛАМЯ ПРЕСТУПНОЙ ЛЮБВИ

С гравюры Ганса Гольбейна

Но самая большая польза от таких клиник заключается в том, что они могут снизить заболеваемость сифилисом. Обычно больной способен заразить сифилисом партнера в течение двух – четырех лет после начала заболевания. Если рано начать лечение сальварсаном, то этот период сокращается до месяца или меньше. Пропорционально этому уменьшается и вероятность дальнейшей передачи инфекции. Пройдет еще десять, а то и двадцать лет, прежде чем станут очевидны преимущества учреждения венерических клиник, которое проявится уменьшением числа больных прогрессивным параличом в психиатрических лечебницах, ибо столько времени требуется для того, чтобы проявилось глобарное слабоумие. Более того, поскольку сифилис существует, несмотря на то что методы его профилактики были разработаны двадцать лет назад, постольку представляется невероятным, что все случаи сифилиса будут излечены благодаря венерическим клиникам. Для того чтобы медицинский контроль сифилиса стал полным, надо сначала преодолеть моральное неприятие сифилиса и невежество относительно его последствий. Невежество можно победить просвещением, но моральное неприятие, глубоко угнездившееся в общественном сознании, преодолеть удастся очень нескоро. Поэтому случаи прогрессивного паралича будут встречаться еще много лет, невзирая на то что медицинская наука обладает возможностями для его полноценной профилактики.