— Госпожа? — недоуменно выдавила я.

— Что ж, прелестная Джуди, тяжело быть рабыней?

— О, да, госпожа!

— Не хочется ли тебе на свободу?

— Хочется, госпожа!

Сияя улыбкой, она грациозно откинула с лица покрывало.

— Элайза! — вскричала я. — Элайза Невинс!

Плача от радости, я бросилась в ее объятия. Она обвила меня руками. Конец мучениям! Не в силах совладать с собой, я давилась рыданиями. Сталь наручников, страх плетки, унижение, отчаяние — все позади!

— Я люблю тебя, Элайза! — кричала я. — Я люблю тебя! Свобода! Элайза поможет мне! Скоро я снова буду на Земле!

Она спасет меня!

— Я люблю тебя, Элайза! — твердила я сквозь рыдания.

Но тут сидящая в кресле женщина оттолкнула меня, и я, потеряв равновесие, заскользила назад и снова упала на колени. Озадаченно взглянула на нее.

— Это хорошо, — сказала она, — что рабыня любит свою хозяйку.

— Пожалуйста, не шути так! — взмолилась я.

— Разве ты не благодарна мне? — спросила она.

— Да! Да! — затараторила я. — Благодарна, еще как благодарна, Элайза.

— Хорошо, — отчеканила она, — что рабыня благодарна хозяйке за то, что ей позволили жить, не убили.

— Элайза?

— Не вставай с колен, — холодно оборвала она меня.

— Когда меня освободят, когда я вернусь на Землю?

— Ты всегда была дурой, — заявила она. — И что только находили в тебе все эти мальчишки?

— О чем ты?

— Вот потому-то ты и рабыня, а я — свободна.

— Но ты ведь, — прошептала я, — не собираешься держать меня в рабстве? Ты же с Земли.

— Здесь не Земля! — прозвучало в ответ.

— О, я прошу тебя, Элайза!

— Молчи, — приказала она.

Я умолкла.

— Мы отчаянно соперничали, верно? — спросила она.

— Да.

— Приятно будет, — протянула она, — иметь тебя рабыней-служанкой.

— О, нет, Элайза, — запричитала я.

— Еще на Земле я видела в тебе рабыню, — холодно отрезала она. — В аудиториях, в столовой, в библиотеке, когда ты прогуливалась по кампусу, блистала на всяческих сборищах, назначала свидания, смеялась, аплодировала, загорала у бассейна, выпендривалась перед мальчишками, прелестная, очаровательная, пытаясь затмить меня красотой, — уже тогда я разгадала твою истинную сущность, поняла, чего ты заслуживаешь, чем станешь в один прекрасный день — просто милашкой рабыней.

— Освободи меня! Она рассмеялась.

— Ты же спрашивала, хочу ли я на свободу, — простонала я.

— А ты хочешь?

— Да! Да!

— Тем приятнее будет владеть тобой. Свободы тебе не видать. Ты прирожденная рабыня. Как и многие женщины Земли.

— Но и ты ведь земная женщина! — вскричала я.

— Да, — ответила она, — но я рождена не рабыней. Я другая. Я опустила голову.

— Известно ли тебе, в чем заключаются обязанности рабыни-служанки?

— Элайза!

— Известно? — повторила она. — У меня нет ни малейшего желания тратить время на твое обучение.

— До некоторой степени, — холодно ответила я.

— Ничтожества вроде тебя больше ни на что не годятся, — заявила она. — У меня для тебя работы хватит.

— Прошу тебя, Элайза! — срывающимся от слез голосом пробормотала я.

— Пойди в мою комнату, — велела она. — Дверь направо. На стене висит расстегнутый рабский ошейник и плетка. Принеси их.

Босая, как была, я вошла в изящную, вычурно обставленную комнату. Сундуки, зеркала. В полу утоплена ванна. Нашла ошейник и плетку, вернулась, протянула ей.

— На колени! — прозвучал приказ.

Отступив на шаг, я встала на колени.

— На помосте ты была очень хороша, — отметила Элайза.

— Ты видела!

— Все.

Видела, как меня, голую, выставили напоказ, как меня продали!

— Почему же тогда ты меня не купила?

— На то были серьезные причины. Вполне достаточно было, узнать, где тебя найти.

— Не понимаю.

— И убедиться, что за тобой не отправятся другие.

— Не понимаю!

— Тебя долго искали.

— Столько хлопот, — проговорила я, — из-за какой-то рабыни-служанки.

— Твое имя — Джуди, — объявила она.

— Да, госпожа.

— Ты, конечно, понимаешь, — уточнила она, — что это твое рабское имя.

— Да, госпожа.

Стоит ей пожелать — и меня нарекут другим именем, а то и лишат имени вовсе.

— Ко мне будешь обращаться «леди Элайза, моя госпожа». Или, как до сих пор обращалась, просто «госпожа». Вот так.

— Да, леди Элайза, моя госпожа.

— Великолепно, Джуди, — похвалила она. — Быстро схватываешь. — Она откинулась в кресле. — Я буду унижать тебя, топтать ногами, завалю работой. Буду делать с тобой что захочу.

— Да, леди Элайза, моя госпожа, — прошептала я. Итак, я принадлежу своей бывшей сопернице.

Легко поднявшись из кресла, она встала передо мной, держа в руках расстегнутый ошейник. Стальной, прочный, но изящный, покрытый белой эмалью с узором из крохотных розовых цветочков. Вполне подходящий ошейник для рабыни, принадлежащей женщине. На эмали — мелкие четкие буквы.

— Видишь надпись? — спросила она.

— Да, госпожа.

— Я знаю, ты неграмотна. Так что сама тебе прочту. Тут сказано: «Я Джуди. Пожалуйста, верните меня леди Элайзе из Шести Башен». Наклони голову, рабыня.

Стоя на коленях, я наклонила голову. На шее защелкнулось стальное кольцо.

— Мисс Джуди Торнтон, — отступив на шаг, произнесла она, — в ошейнике у моих ног! — Повернулась. Заструилось складками изысканное одеяние. Сжав кулаки, воздела руки, закрыла глаза. — Триумф! Какое наслаждение!

— На ошейнике, — прошептала я, — мое имя?

— Да. — Она взглянула на меня. — Он долго тебя ждал.

— Десятихортовый. — Я чувствовала — точно по мне.

— Как раз твой размер, — рассмеялась она.

Когда же сняли мерку? По ее словам, сделан он давно, еще до того, как мои размеры объявили на торгах в доме Публиуса. Я вопросительно смотрела на нее.