В пакет с инструкциями я запечатал и деньги на телефон. С очень странным чувством. Прохода через точку невозврата.

Впервые в своей очень долгой ангельской жизни я воспользовался служебным положением в личных целях. То есть совершил первое в своей очень долгой ангельской жизни реальное правонарушение. Которое элементарно может стоить мне моего кресла. В тот самый момент, когда вес моей должности может оказаться решающим фактором в расследовании беспрецедентного случая, произошедшего с Татьяной.

Опять возникло звенящее ощущение, и я весь подобрался, готовясь к неминуемым осложнениям.

Когда на связь со мной вышел глава администраторов, я подумал было, что только этим, может, и обойдется.

— У Вас в заявке ошибки случайно нет? — сухо поинтересовался он.

— Нет, все точно, — уверенно ответил я. — Для наблюдения за объектом мне нужно арендовать машину, плюс бензин, плюс страховка, плюс услуги фирмы.

— Вам Кадиллак, что ли, нужен? — В голосе его прозвучало легкое возмущение.

— Нет, конечно, — заверил я его. — Марку я еще не выбрал, но машина нужна мощная. Объект все время в движении, застрять в снегу мы не можем. Пожалуй, даже две машины понадобится, для подстраховки.

— Вы еще за впустую потраченный бензин из прошлой заявки не отчитались, — открыто возмутился главный администратор.

— Виноват, — с готовностью согласился я. — Сегодня же пришлю Вам отчет.

— И будьте добры уложиться в запрошенную сумму, сколько бы машин Вы ни нанимали, — вернулся он к типичному для своей службы сухому тону.

Это я пообещал ему с чистой совестью и стал обдумывать, чем теперь занять Марину, чтобы направить ее взрывную энергию в безопасное и, главное, второстепенное русло.

У хорошего руководителя рядом с кнутом всегда пряник имеется. И следуют они друг за другом всегда именно в этой последовательности. Чтобы в любом конфликте у подчиненных послевкусие заботы и внимания оставалось. Особенно, в случае ценных сотрудников. Причем, ценность которых не только их эффективностью определяется, а чем-то еще … неуловимым, волнующим. Я в очередной раз дал себе приказ отставить эти мысли до того момента, когда Марина к нам попадет.

Когда я прибыл к ней за телефоном, она встретила меня, ожидаемо взъерошенная моими инструкциями.

— Шикарно живете! — фыркнула она мне.

— А еще недавно ты так в меня верила, — сокрушенно заметил я.

— Это просто свинство! — совсем разошлась она. — Люди тяжким трудом зарабатывают деньги на все свои потребности, а вам ничего не нужно и на вас они с неба падают!

— Ошибаешься, Марина, мы бесплатно тяжко трудимся, — отпарировал я, и вытащил свой фигуральный пряник. — Кстати, скажи мне, на какие шиши мелкий живет.

— Игорь? — уточнила она.

Я молча кивнул.

— У Анатолия счета остались, — ответила мне она.

— А до конца жизни мелкому их хватит? — спросил я.

— Почему до конца жизни? — остро глянула она на меня.

— Марина, выбор Татьяны необратим, — прямо сказал ей я. — Даже если удастся их с Анатолием как-то на землю отправить, возврата к их прежней жизни не будет. Неизвестно даже, удастся ли, не говоря уже, когда. Вот я и спрашиваю.

— Выучится — пойдет работать, — решительно заявила она.

— А до конца учебы хватит? — настаивал я.

— К чему ты ведешь? — Глаза у нее засверкали.

Вот, боевой дух необязательно зажигательной речью вызывать — теперь его в атаку бросать можно.

— Может, ему лучше уже сейчас начинать работать? — спросил я.

— Где? — нахмурилась она.

— У тебя, — разместил я пряник прямо у нее под носом, чтобы учуяла. — Ты говорила, что в отношении информации у него голова, как компьютер, работает. Пусть он у тебя тенденции интереса клиентов поизучает. А потом…

— Что потом? — уже заинтересованно прищурилась она.

— Если из него толк выйдет, — задумчиво произнес я, — можно будет попробовать его в анализе наших операций, на предмет их оптимизации. А там, глядишь, — у меня вдруг оказалось два пряника: второй, на этот раз, для меня, — можно будет допустить его к нашим объектам. Он же, по-моему, ложь чувствует? — вопросительно глянул я на нее.

— Ему высовываться сейчас нельзя, — быстро проговорила она. С огорчением.

— Это сейчас, — успокоил я ее. — Время есть, пока ситуация с Татьяной и Анатолием не определится. Пока пусть поучится на обычных земных случаях. Под твоим надзором.

— А кто ему платить будет? — снова нахмурилась Марина.

— За твою работу ты, — ответил я, обойдя молчанием вторую часть своего предложения. — Ты ведь Анатолию уже не платишь, значит, средства высвободились.

— Что-то ты слишком быстро считать научился, — проворчала она.

— Так у меня же голова только на половину пустая, — дождался я, наконец, возможности вернуть ей ее же фразу.

У Марины дернулся уголок рта.

— А как там у них? — вдруг спросила она, не уточняя имена, но мне они были не нужны.

— Не знаю пока, — честно ответил я. — Анатолий Тошины бумаги забрал и больше не появлялся.

Опять накликал. Он явился ко мне прямо на следующий день, снова без предупреждения и, честно говоря, в самый неподходящий момент.

Этот крутой, навороченный телефон не работал! Тоша мне туда все контакты завел — ни один не отзывался. Прямо как этот везунчик хренов, когда я по его делам, как ошпаренный, бегал. Я же в точности все его тыканье повторил! Раз сто. Дожился — не просто до земли с ее игрушками опуститься, а еще и прямо в человеческие предки угодить: за рядовым хранителем подсматривать и копировать его. Причем, безрезультатно!

Не успел я подумать, почему все-таки ценнейшие возможности достаются не тем, кто их с умом использовать умеет, как это ходячее крушение всех моих надежд и планов ввалилось ко мне в кабинет. И — ни много, ни мало — потребовало, чтобы я на землю смотался. С его поручением. Быстро — одной ногой здесь, другой там.

Так точно! Как прикажете! Служба внешней охраны всегда к Вашим услугам! Она ведь только для этого и существует.

У меня возникло непреодолимое желание его доставить на землю. И там и оставить. Надеюсь, внештатники с него подписку о невыезде взяли. Тогда назад они его сами переправят — и сразу в настоящий карцер. Темный и с заколоченной навечно дверью. Чтобы никакой связи со мной не было. Пусть там до скончания века сидит и, какие хочет, образы себе рисует…

Стоп, какие образы? Какие образы я должен представителю темных передавать?!

А вот это уже интересно. В каком состоянии новобранцы к нянькам поступают, я, честно говоря, понятия не имел — в наш тренировочный павильон они всегда поступают, горя энтузиазмом. С другой стороны, для чего-то же первичная подготовка нужна — не знаю, привести