– Вот и славно… – кивнул травник, разжевал и проглотил второе. – А теперь – лети.

Птица вспорхнула и пропала меж деревьев.

Травник постоял некоторое время, молча глядя на старые камни.

– Прости, брат Леонард, – прошептал он. – Не получилось из меня раба.

Он повернулся и скрылся в лесу.

* * *

– Не отставать! – прикрикнул граф Цепеш. – Где он, Кришан?

– Где-то здесь, мой граф. Эй, вы, смотреть в оба!

– Вон он!

За кустами мелькнула рыжая голова, и кавалькада с топотом и свистом бросилась в погоню.

– Вперёд, вперёд! – погонял их оруженосец. – Ищите лучше! Первый, кто его найдёт, получит сто талеров, слышите?

Всадники рассеялись, прочёсывая кусты и отдаляясь друг от друга. Один из них, Михай, вдруг заприметил тень, скользнувшую за деревьями, и ринулся в погоню. Рыжая шевелюра мелькала впереди, то справа, то слева, и Михай уже уверился, что награда у него в кармане, как вдруг конь споткнулся, и тяжёлая колода на верёвке, описав дугу, страшным ударом выбила всадника из седла.

Роняя снег с ветвей, сорока взлетела и исчезла средь ветвей.

* * *

Имре сразу увидел его. Всё, как описывал господин граф – рыжий, в полушубке и хромает. Он пустил коня рысью, на ходу выхватывая саблю, и в этот миг его шею захлестнула петля. Высокая лесина разогнулась, как спущенный лук, вырвав всадника из седла, и вознесла его в темнеющее небо. Перед глазами Имре промелькнул белый сорочий бок – это было последнее, что он увидел перед тем, как навсегда погрузился во тьму.

* * *

Ференц был не силён в рукопашной, но как наездник мог потягаться с кем угодно и потому слегка опешил, когда его лошадь встала как вкопанная и попятилась, храпя и роняя клочья пены с трясущихся губ.

– Ты что, Гвеждинка? – Он похлопал её по шее, успокаивая. – Ну, ну… Что там?

Он поднял взор и осёкся, заметив впереди пронзительный блеск волчьих глаз. Матёрый белый зверь явился будто ниоткуда. Ференц отшатнулся и зашарил рукой в поисках оружия.

Волк подобрался и прыгнул бесшумно, словно призрак. Клыки его сомкнулись.

…И повсюду в лесу, подгоняемые жаждой наживы, гнались за призрачной тенью графские холуи. Гнались и гибли, натыкаясь на отравленные колья, попадая в смертельные петли ловушек, сгорая заживо в страшном, неведомо откуда льющемся огне…

Никто их больше не видел.

* * *

Кришан и два его приспешника, увлёкшись погоней, не заметили, как старый граф остался далеко позади. К тому времени, когда след привёл их на поляну, ту самую, где несколько недель назад началась вся эта кутерьма, уже взошла луна.

Посреди поляны, в самом центре каменного круга стоял рыжеволосый ведун. Стоял, сжимая посох, и смотрел на них, молчаливый, неподвижный. Ветер подхватывал и трепал его длинные, схваченные тесёмкой волосы.

– Вот он! – крикнул один из солдат.

– Сам вижу! – огрызнулся Кришан и спешился. Вынул из ножен саблю. – Вы, двое, – заходите с той стороны. – Он указал, откуда именно. – Не дайте ему уйти!

И двинулся вперёд.

Травник стоял не шевелясь, и только челюсти его лениво двигались, что-то пережёвывая. Почему-то эти мерные коровьи движения ещё больше взбесили Кришана.

– Ну что ж, смерд, – хрипло сказал он, – вот мы и встретились. Пришла пора платить.

Травник не ответил, и Кришан вдруг почувствовал непередаваемое отвращение к этому паршивому бродяге. Он сделал знак рукой:

– Возьми его, Дьёрдь!

Солдат шагнул вперёд.

И в этот момент травник плюнул.

Мокрый ком зеленоватой жвачки шлёпнул стражнику в глаза. Тот взревел от ярости, а в следующий миг внезапно выронил клинок и схватился за лицо. Опустился на колени, грабастая пальцами снег, поспешно приложил его к глазам. Как видно, стало ещё хуже – стражник снова взвыл, теперь уже от боли, пал ничком и закатался, как безумный.

Второй, хоть и опешил на мгновение, спохватился и пошёл в атаку. Посох странника взметнулся со щелчком, отводя удар, два лезвия замкнули круг, и стражник рухнул с рассечённым горлом, орошая кровью снег.

Странник медленно повернул голову к оруженосцу. Глаза его блеснули.

– Ты прав, Кришан, – сказал он и шагнул навстречу. – Настало время платить.

Сабля свистнула, нацелясь травнику в ноги, и ударилась о посох – странник прыгнул, оказавшись на вершине камня, с молниеносной быстротой метнулся вниз, и, прежде чем Кришан успел повторить свой удар, посох с гулом рассёк воздух. Оруженосец вскинул саблю, защищаясь. Он не припоминал, чтоб посох у странника окован был железом, но сейчас было именно так. Он отступал под бешеным натиском ведуна, и постепенно в его сердце впервые в жизни закрался страх. Он чуть не потерял саблю, когда травник хитрым способом отбил очередной его удар. Такого с ним ещё не случалось. Он понял, что погибает, и, в яростной надежде убыстряя темп, с криком бросился вперёд. Посох в руках странника завертелся смертоносной мельницей, вырывая саблю из руки, и через миг один из клинков до основания вошёл Кришану в сердце. Оруженосец вскинул руки, раскрыл рот, будто собираясь сказать, но лишь вдохнул с тяжёлым хрипом и бесформенной грудой осел на снег.

Воцарилась тишина. Ослеплённый стражник хрипел и корчился на снегу. Травник склонился над убитым и стащил с его руки браслет. Перебрал по одной все подвески.

Крест в круге – громовое колесо… Его не было.

Так вот что оборвал граф Цепеш! Травник хмыкнул. Ну конечно! Всё повторяется, всё сковано в кольцо и движется по кругу, и можно было сразу догадаться, чувствуя, как возвращаются к началу все события прошедших дней…

Всё просто. Если ты – враг самому себе, то ты же и враг своего врага. Круг замыкается, и что такое ненависть, как не обратная сторона любви? Две стороны одной монеты.

А он? Чему он служит? Грани между чем и чем?

Он покосился на стражника, уткнувшегося в снег и тихо подвывавшего от боли – глаза его сейчас жгло как огнём. Травник поднял посох – отточенные лезвия блеснули – и направился к нему.

«Не впусти зла к себе в сердце», – вспомнились ему слова брата Леонарда. Он вздохнул.

Посох в его руках поднялся…

…и опустился.

* * *

Граф ехал через лес. Один.

Все охотники исчезли, словно унесённые незримым вихрем. Лошадь еле плелась, глубоко проваливаясь в тяжёлый липкий снег. Что-то шевельнулось впереди. Граф натянул поводья и прищурился, всматриваясь в темноту.

– Кришан? – спросил он неуверенно.

– Кришан мёртв, – послышалось в ответ. Кусты раздвинулись, и травник вышел на поляну.

– Ты… – ошарашенно пролепетал граф.

– Твоя охота закончилась.

Граф спешился и обнажил саблю. Травник не двинулся.

– А ты