— Продолжайте, свидетель, — сказал прокурор.

— Мы стояли мирным лагерем в Сухом ущелье, — сказал Скунсуш. — Мои братья спали, никак не ожидая нападения. Ведь война уже кончилась. И тут нас атаковали два десятка воинов во главе вот с этим, обвиняемым. Мы не успели даже опомниться, как половина наших была убита, а лагерь предан огню.

— Вы сопротивлялись?

— Нет, что вы, — покачал головой Скунсуш. — Мы действовали в соответствии с мирным договором и решили не обнажать оружия. Мы надеялись, что произошла ошибка и что нападавшие осознают это. Но обвиняемый и его банда продолжали убивать. От их рук пал царевич Глуншул, благороднейший и добрейший из урлов. Такому злодеянию нет оправдания. Это было целенаправленное массовое убийство.

— С какой целью обвиняемый напал на вас?

— С целью развязать новую войну между урлами и людьми и ввергнуть нашу любимую родину Амбинию в пучину кровавых конфликтов, — сказал урл. — Этот человек хочет погубить Амбинию, великую страну, которая после заключения мира стала для всех урлов родным домом. Он сам сказал нам об этом перед тем, как поджечь лагерь.

— Благодарю вас, — закончил Петитор.

Скунсуш отошел от кафедры и сел на свободное место рядом с Бутузом. Рыцарь аккуратно отодвинулся от нового соседа. Урл последовал его примеру.

— У меня все, — сказал Петитор.

— Прекрасно. — Судья Коррадо протяжно хлюпнул носом. — В таком случае провозглашается приговор суда.

— Как? — вскричал Тристан. — А мое право на защиту? А последнее слово?

Зал загудел, но судья стукнул молотком по столу, и шум тут же стих.

— Подсудимый, — сказал он назидательно. — В моем суде вы беззащитны и бессловесны. На свете существует множество разновидностей смертной казни. И я, если вы будете испытывать мое терпение, могу счесть виселицу слишком мягким наказанием.

Тристан зарычал и напряг руки в безумной надежде разорвать цепи. Тщетно.

— Решением королевского суда постановляется, — объявил судья, — Тристана Рыжего, именующего себя Рыцарем Бедных, признать виновным в убийстве урлов, подготовке массовых беспорядков и нарушении Закона о Вечности Сословий. Считать вину Тристана Рыжего полностью доказанной, а самого его недостойным снисхождения. На основании этого решения приговорить…

Двери зала с шумом распахнулись, и люди, сидевшие позади, хором ахнули. В дверях стоял высокий человек в красно-белом плаще с леопардом. Тристан узнал в этом человеке Этассана Защитника Севера.

— В чем дело? — вырвалось у судьи.

— В том, ваша честь, — эти слова Этассан сказал с явным презрением, — что сегодня вам придется заслушать сторону защиты.

Нос судьи Коррадо покраснел от возмущения.

— Не собираюсь я никого больше выслушивать! — запальчиво крикнул он. — Или вы считаете, что из-за этого обвиняемого я должен затягивать судопроизводство? У меня там еще двадцать человек ждут смертного приговора. Стража, вывести господина Этассана!

Дюжина латников, гремя доспехами, ринулась к Этассану, но тот устремил на них суровый и очень спокойный взгляд, который мгновенно осадил их. Латники остановились.

— Стража! Взять его! — повторил свой приказ судья.

Латники молча отступили назад.

Судья в третий раз повторил свой приказ. Латники остались недвижимы.

— Колдовство! — закричал судья. — Я…

— Ваша честь, — перебил его коннетабль, — вам все-таки придется меня выслушать.

В зале стояла тишина. Тристан слышал, как шелестят складки парика судьи. Похоже, Коррадо хотел спрятаться в нем целиком.

— Итак, — продолжил Этассан, не дожидаясь ответа судьи, — господин королевский прокурор, будьте так любезны, сообщите еще раз, в чем обвиняют Тристана из Ригерда.

— В осуществлении преступных действий, направленных на…

— Нет-нет, — твердо, но вежливо перебил Петитора Этассан, — будьте добры, говорите по-человечески.

— В нарушении Закона о Вечности Сословий, убийстве урлов и организации массового беспокойства, — едва не заикаясь, пролепетал Петитор.

— Прекрасно, — сказал Этассан, — я немного опоздал, за что прошу меня простить. Кажется, этот господин, — он указал на Скунсуша, который при виде Этассана вжался в скамейку, — заявил суду, что мой подзащитный убивал мирных урлов. Не так ли?

— Да, — кивнул Петитор. — И он прижал вашего подзащитного к стенке неопровержимостью улик.

— Вы хотели сказать — вопиющей ложью! — сурово сказал Этассан.

— Вы не имеете права так говорить о свидетельстве уважаемого урла! — крикнул судья Коррадо.

Этассан ответил ему все тем же суровым взглядом, и судья засунул голову поглубже в парик.

— Тристан Рыжий не нападал на урлов, а защищался от них, — сказал князь. — Восемь человек могут подтвердить это под присягой. Отряд царевича Глуншула атаковал моего подзащитного у выхода из пещеры дракона. И это чудо, что Тристану и его друзьям удалось уцелеть. Да, там была битва, в которой погиб царевич Глуншул. Вот только развязал ее не кин Тристан, а урлы. И они сами виноваты, что сражение кончилось для них поражением.

— Бездоказательно! — вскричал Петитор. — Мы должны полагаться на ваши слова, хотя вас самого там не было. При всем уважении, кин Этассан, почему суд должен вам верить? У вас нет свидетелей.

— У меня их восемь! — сказал Этассан спокойно.

— Так приведите их сюда! — гаркнул судья. — Ваших слов недостаточно.

— К сожалению, ваша честь, — с усмешкой ответил коннетабль, — латники наотрез отказываются пропускать моих свидетелей. Они говорят, что выполняют ваш приказ.

— В таком случае ваши доказательства не будут рассматриваться. Здесь отправляется правосудие! И я не позволю нарушать ход процесса.

— К счастью, — Этассан будто не слушал судью, — у