В бане обернутые в полотенца американцы обнаруживают присутствие русских проституток

В сиквеле спокойная жизнь пары внезапно оказывается нарушена прибытием российского киллера Кирилла (Карл Урбан), нанятого коррумпированным магнатом Юрием Гретковым (снова чешский актер Карел Роден!), чтобы устранить Борна. Кирилл преследует пару и убивает Мари, которую Борну не удается спасти, когда их машина падает в реку. Оставшись один, Борн становится объектом охоты ЦРУ, которое во главе с Памелой Лэнди (Джоан Аллен) преследует его, потому что Борна подставили, обвинив в убийстве двух агентов во время миссии в Берлине. Позже мы узнаем, что Кирилл не только расправился с оперативниками, которые должны были за три миллиона долларов купить нечто, называемое «файлами Нески», но также присвоил деньги и оставил отпечаток пальца Борна на детонационном устройстве, чтобы вовлечь его. После нескольких дней беспрерывного бегства от преследования пешком и на машине, на трамвае и на самолете по нескольким странам, Борн наконец обнаруживает второй слой окутывающей его прежнюю жизнь тайны – связанный с операцией «Treadstone». Когда он был агентом ЦРУ, старший офицер и предатель Уорд Эбботт (Брайан Кокс) приказал ему убить российского политика Владимира Нески, «раннего демократа-идеалиста», выступившего против приватизации российской нефти. Как мы впоследствии узнаем, Эбботт помог Греткову украсть двадцать миллионов долларов и получил небольшое состояние в качестве своей доли, а затем организовал убийство Нески, задокументировавшего их заговор («файлы Нески»). Загнанный в угол, Эбботт совершает самоубийство. Наконец Борн вспоминает, что убил не только Нески, но и его жену, которая неожиданно появилась в гостиничном номере. Терзаемый раскаянием, он разыскивает в Москве шестнадцатилетнюю дочь погибшей пары Ирину (Оксана Акиньшина), признается ей в своей вине за двойное убийство, которое было официально зарегистрировано как убийство жены и самоубийство, и возвращается в Нью-Йорк, где узнает от Лэнди, что его настоящее имя – Дэвид Уэбб. Третий и последний фильм в трилогии, «Ультиматум Борна» (2007), также поставленный Гринграссом, снимает последнюю завесу тайны с прошлого Борна, но оставляет под вопросом его будущее[436].

«Превосходство Борна» можно назвать редкой птицей: как сиквел он короче «Идентификации Борна», а по степени мелодраматизма и перегруженности техническими уловками не превосходит оригинал. Разнообразие мест действия (Гоа, Берлин, Неаполь, Виргиния, Амстердам, Москва, Нью-Йорк) и стремительный темп усложняют сюжет, поскольку Гринграсс часто полагается на портативную камеру и быстрый монтаж, усиливая нервозность постоянной сменой мест и непрекращающимся передвижением персонажей[437]. Некоторые критики громили фильм («безликий и механичный», «анахроничная банальность всей концепции») [Hunter 2004] или, сравнивая его с «Идентификацией Борна», выступали против «нервного» кинематографического стиля и отсутствия юмора: «Почти все, что сделало “Идентификацию Борна” свежей – остроумие, ирония, саспенс, новизна предпосылки сюжета – исчезло в “Превосходстве Борна”» [LaSalle 2004]; «Режиссер Пол Гринграсс <…> пытается повторить боевик Лаймана, но только изредка добивается успеха; слишком часто во время перестрелок вы бы поклялись, что оператор страдал тяжелым недугом» [Atkinson 2004]. Другие, наоборот, сочли это повышением качества по сравнению с оригиналом или по крайней мере захватывающим зрелищем: «Вышедший этим летом превосходный экшен-сиквел во всех смыслах этого слова» [Axmaker 2004]; «Здесь есть все, включая нокаутирующее исполнение Мэтта Дэймона» [Travers 2004]; «В триллере, который оживляет этот жанр, режиссер Пол Гринграсс отдает автору Роберту Ладлэму заслуженную дань уважение, сохраняя бодрый темп романиста и привнося напряженность в динамику фильма» [The Filmiliar 2004]; «В своем роде “Превосходство Борна” – кино невероятно умелое, гораздо более захватывающее, чем его предшественник» [Denby 2004]; «В “Превосходстве Борна”, этой шпионской игре, сюжетные ходы намного лучше, чем в “Идентификации Борна”, <…> в нем более жесткий монтаж <…> [и] больше правдоподобия» [Persall 2004].

Реализм вряд ли является обязательным условием для экшен-триллера – жанра, изобилующего автомобильными погонями, насилием и трупами, а также выводящего в качестве главного героя супермена[438] – вот почему способность Борна увернуться от кого угодно, уничтожить всех профессиональных убийц[439] и перехитрить некоторые из лучших умов АНБ (Агентства национальной безопасности) может подкупить доверчивость зрителя, хотя по существу базируется на проверенных временем конвенциях жанра[440]. Действительно, как утверждал Роджер Эберт, «фильм собран из стандартных ингредиентов триллера» [Ebert 2004]. Тем не менее один из самых фантастических аспектов этого и других «Борнов» касается не подвигов их молодого героя, но того факта, что он владеет четырьмя языками: французским, испанским, немецким и русским, последний из которых повсеместно признан одним из самых сложных европейских языков и, разумеется, не может быть быстро освоен американцем из Миссури – тем более параллельно с остальными тремя! Тем не менее этот неубедительный навык проистекает из стремления к «подлинности» в фильме, который был снят в реальных локациях и в своем московском сегменте разумно отводит коренным русским второстепенные роли (сотрудники милиции, водители такси, пассажиры и сосед Нески). Точно так же талантливая Оксана Акиньшина, известная по фильму Лукаса Мудиссона «Лиля навсегда» (2001), играет небольшую, но важную роль Ирины Нески[441], и те несколько минут на экране, за которые она произносит не больше десяти слов, дают урок того, как тонко одной мимикой можно передать смешанные эмоции. И все-таки выбор актеров для главных русских ролей здесь весьма специфический – чех Карел Роден в роли Гретова и новозеландец Карл Урбан в роли Кирилла. Трудности последнего, связанные с русской речью (хотя бы приблизительно похожей), бледнеют рядом с трудностями Дэймона, который, кроме всего прочего, допускает несколько вопиющих ошибок в грамматике и идиомах[442]. Недавно в «The Atlantic» Ольга Хазан высоко оценила телесериал «Американцы», где участие носителей русского языка позволило передать подлинную русскую речь:

Я видела, как мои соотечественники изображались американцами, использующими акцент Рокки и Буллвинкля («Маппеты 2»), американцами, использующими американские акценты («Скрипач на крыше»), британцами, использующими британские акценты («Враг у ворот»), британцами, использующими свои зубы (Кира Найтли), и нерусскими актерами всех мастей, говорящими тарабарщину (фактически любой фильм, включающий российскую тематику).

Хазан также обращается к той критике, которую можно обнаружить на российском новостном сайте «РИА Новости», когда упоминает поддельный российский паспорт Борна «с необычным, но правдоподобным именем “Фома Киняев”», которое в кириллическом эквиваленте гласит: «“Ащьф Лштшфум”. Реакция российского пограничника на такую кавалькаду согласных может быть только одна: “Пройдемте”!» [Khazan 2014]. Почему никто не исправил эти отвлекающие и легко поправимые ошибки, непонятно. Короче говоря, тайна голливудских консультационных практик и кастинговых решений превосходит тайну прошлого Борна.

Увлекательный аспект фильма – его разнородная информация о современной России. С одной стороны, сюжет не дает никаких оснований говорить о продолжении недоверия в духе