Теперь куда лучше понимаю Барсима, который так откровенно признал, что встречается с темным командором. Обоюдная ложь тяготит, если не сказать больше — убивает. Кстати, они распрощались с нами, как только мы покинули кафе. У меня закралось подозрение, что Андрей к их сближению основательно приложил обе лапы и хвост в довесок. В общем, я решил потом, наедине, его об этом спросить.

Мне в целом не терпелось прижать приятеля к стенке и выпытать правду, что и о ком он думает. Его озарение про наших закостенелых консерваторов, которые продохнуть не давали, пока я на виду у всех работал над своим изобретением, заставило о многом задуматься. Конечно, я мог бы уже сейчас, посещая занятия вместе со всем классом в образе Иры, просветить их насквозь и выяснить все наверняка, но поостерегся. Это наши первоклашки, как не со зла обозвал «колокольчиков» Андрей, могли не обратить внимания на легкое, едва уловимое магическое воздействие в принципе и учителя могут не заметить, но рисковать всем, что успел сделать и запланировать, я не хотел. Поэтому решил пока отложить рискованный шаг до лучших времен.

А потом было весело, когда мы уговаривали Андрея сунуться, как он выразился, в черную дыру телепорта. Он всерьез хотел повторить наш путь пешком по лестнице к вершине утеса, чтобы оттуда забраться на дирижабль, летящий из столицы в университет с промежуточной остановкой в Холёбаске. Как землянин боялся! Мы все были неожиданно удивлены. Улька не выдержал и спросил первым:

— Как же ты нас за собой вел, когда эти черные напали? — прогундосил рыцарь.

Андрей невесело ухмыльнулся и заявил:

— Я ведь человек. Мы чем больше пугаемся, тем лучше действуем.

— Я тоже человек, — вступился за людской род Том. — Но что-то не замечал за собой такого.

— Значит, еще ни разу не испытывал настоящего страха, — философски обронил Андрей, посмотрев в сторону начальных ступеней лестницы. — Ты ведь мечник и маг, чтобы тебя напугать, надо очень постараться. А я ни то ни другое. Для того чтобы меня охватил ужас, нужно не так уж и много.

— Ну хочешь, глаза тебе закрою, и шагнем вместе, — предложил я с легкой издевкой в голосе. Страх такого взрослого парня перед порталом меня откровенно забавлял.

Андрей повернулся ко мне. Посмотрел с сомнением, а потом коротко кивнул и стал лицом к зеву телепорта. Зажмурился. Я сначала опешил. Предложение ведь было шуточное. Никак не ожидал, что он ухватится за него. Ладно. Раз такое дело, я, конечно, закрою. И все же, видеть такой иррациональный, на мой взгляд, страх было чудно. Переглянулся с Илей, пожал плечами, а потом зашел к психологу за спину, закрыл ему глаза одной рукой, а второй, чтобы не оступился, придержал за плечи. Мы шагнули с ним вместе: он впереди, я сзади.

Легкое головокружение, сонм серебристых искр — весьма привычные ощущения, но я отчетливо ощутил, как Андрей напрягся. Поэтому неосознанно прижался к его спине и слушал, как лихорадочно бьется о ребра сердце Андрея. Психолог не врал, он на самом деле испугался. Забавный. Хотя, стоит вспомнить, каков его мир и каков наш, и, наверное, если очень постараться, я смогу его понять.

Мы вернулись в университет ближе к вечеру, и все дружно помчались в класс — кормить наших подопечных. Изначальная идея землянина подарить нам, как он выразился, живой уголок, начала оправдывать себя. И чем дальше, тем быстрее. «Колокольчики» сплотились на фоне общих забот и теперь уже общих тайн. Поэтому можно было смело заявить, что день удался. И, как ни странно, вместо того чтобы злиться на олуха-психолога за его безалаберность, я был счастлив.

Под конец Андрей объявил, что уходит спать, а то и без того еле на ногах стоит, так мы его, как он сказал, ухандокали. Разумеется, на этот раз я даже скрывать не собирался, что снова ухожу к нему. Он, видя, как я шагнул вслед за ним, лишь коротко вздохнул и махнул рукой, пропуская меня перед собой. От его переводчика уже знал, что у них принято пропускать женщин вперед. Я, конечно, не женщина, но в мерцании как раз она. Поэтому возражать и возмущаться не стал.

Когда за нами закрылась дверь и в спины перестали упираться удивительно теплые взгляды ребят, Андрей, не поворачиваясь ко мне, неожиданно привалился плечом к стене коридора и коротко выдохнул. Сразу на ум пришла не моя, а чужая ассоциация, заложенная в его переводчике, — словно перед прыжком с вышки. Такое его поведение мне совсем не понравилось.

Будь я все еще девушкой, мог бы с легкостью его обнять. Ведь мы, мерцающие, в мерцаниях меняемся не только снаружи, но и внутри. Но, как только за нами захлопнулась дверь, я стал собой. Так страстно хотел почувствовать себя настоящим, что изменился почти мгновенно.

— Андрей, — попробовал положить руку ему на плечо, но он тут же сбросил ее.

— Все нормально, — буркнул и не разуваясь пошел в сторону спальни.

Что это с ним?

Андрей и Ир

Они на самом деле меня ухандокали. Давно я так не гулял. Нет, целый день на свежем воздухе, это, конечно, ценно. Но утомительно — не то слово. Единственным моим желанием было забраться в постель, хотя часы говорили, что только половина девятого вечера, время детское. И все же. Я ведь с ними работаю без продыху и почти без выходных. Даже сегодня не обошлось без эксцессов, и еще каких. Но ребята меня порадовали. Столько всего открыли друг для друга, о стольких вещах поговорили, так славно подурачились в парке. То ли еще будет! Вот научу их в футбол играть, тогда оторвемся по-настоящему.

Но развлекать Ира еще и в свободное от работы время я был не настроен. Сегодня еще больше, чем вчера. Признаться, сегодня его бесцеремонность, с которой он снова навострился провести ночь в моей постели, раздражала больше обычного. Сам не могу себе объяснить почему. Наверное, просто устал. Очевидно, хотел хотя бы небольшого, но отдыха от их иномирских рож, а у этого еще и глаза, как у кошака блудливого, желтые. Хотя блудливым его можно обозвать лишь со злости. И ежу понятно, что наш золотой мальчик со знаменитым предком в качестве довеска науку двигал, а не по бабам ходил. Зря, между прочим. В его возрасте… Так, а вот о прожитых годах лучше не надо. Что-то меня куда-то не туда заносит.

— Ты первым в душ или я? — спросил Ир, когда он прошел вслед за мной в спальню. Я как раз в это время инспектировал шкаф на предмет чистого белья.

— Что не так? — довольно резко бросил он мне в спину.

— Все просто зашибись, — протянул кисло и все же повернулся к нему: — С чего ты взял, что что-то не нормально?

— Не что-то, а ты. — Ир нахмурился, зрачки стали еще уже, чем были до того. Ума не приложу, как он меня такими глазюками видит. Ведь должно же что-то меняться в его картине мира по сравнению с моей или нет?

Я подумал и решил назвать вещи своими именами.

— У меня сегодня нет ни сил, ни желания тебя развлекать.

— Можно подумать, все остальное время ты… — начал было Ир, но как-то подозрительно быстро заткнулся, хоть я и приготовил себя морально к тому, что мерцающий сейчас начнет орать и спорить. Найти бы еще силы ему отвечать. Но, кажется, этого и не понадобится. Теперь только вопрос — почему? Но мерцающий, похоже, решил меня удивить.