в пустыне

Чистых вод гремящий ключ.

* * *

  Та же скорбь мечтой унылой

  Душу мучает мою.

  Ты возжаждешь, сын мой милый, –

  Чем тебя я напою?

  Труден путь к святой отчизне,

  Где найду небесных сил?

  Мы одни в пустыне жизни,

  Бедный сын мой Измаил!

  Низойдет ли дух могучий

  С лучезарною главой –

  Да обрящешь в полдень жгучий

  Светлый ключ воды живой?

Горные видения

  С высот неразгаданных

  Небес заповеданных

Слетают к нам ангелы – вестники дня.

  Одеждами белыми

  И белыми крыльями

Сверкают в туманах лазурного месяца,

В холодных волнах голубого огня.

  Порой предрассветною,

  Сквозь сон отлетающий,

Мы слышим неясно таинственный хор.

  То гимн мирозданию

  Поют небожители,

Поют на вершинах, снегами блистающих,

На склонах во мгле утопающих гор.

  Но меркнет сияние

  Лазурного месяца,

Провидят вершины рожденье зари –

  И, снегом венчанные,

  Осыпались розами.

Не отблеском мертвым – но златом и пурпуром

Зажглись недоступные их алтари.

  И взреяли ангелы –

  Небесные вестники –

К широким пустыням родной высоты.

  Жемчужные, алые

  И желто-лиловые

По горным хребтам и уступам яснеющим

Роняли они, улетая, цветы.

1902, август,

Швейцария

Гномы

Злится и вьюгами сыплет Январь,

Белой короной увенчанный царь.

Сердце сжимает неведомый страх:

Ходит ли солнце еще в небесах?

Птицы замерзшие падают в снег.

Слышен оленя ускоренный бег.

В северном небе играют огни,

Вечную жизнь возвещают они.

Жалкие гномы от стужи дрожат,

Делят в пещере отысканный клад:

«За два рубина отдай мне алмаз»

«Как бы не так! Променяю как раз!»

Жарко натоплен ликующий ад.

Черные слуги владыке кадят.

Свиток несет раболепный синклит.

В свиток паденья владыка глядит.

Много прибавилось в свитке имен,

Славит немолчно его легион.

В визге и грохоте слышно одно:

«Славен и славен еси, Сатано!»

Жалкие гномы готовятся в бой,

Клад им нельзя поделить меж собой.

Камни-рубины так ярко горят.

Светит в рубинах ликующий ад.

Ангелы Божии в небе парят.

Ставят Того, кто бессмертен и свят.

Небо открылось и в звездную высь

С гимном победным они вознеслись.

С кликом «Осанна!» взлетел хоровод,

Кликом «Осанна!» потряс небосвод.

Души спасенных услышали клик, –

Ужас восторга постигли на миг!

Пара комочков лежит на снегу:

Клад дорогой не достался врагу!

Жалкие гномы в аду не нужны;

Им ли откроются райские сны?

Джан-Агир

Цвела вечерняя заря.

Струи коралл и янтаря

  В волнах рябил зефир.

Когда приплыл в наш скучный мир

Волшебник юный Джан-Агир,

  Прекрасный Джан-Агир.

В одежде шитой серебром,

Под злато-пурпурным шатром

  Он в легком плыл челне.

И под искусною рукой

В аккордах арфы гул морской

  Роптал, как в знойном сне.

На скучный мир, на тесный мир

Взглянул волшебник Джан-Агир,

  Взглянул он – и запел.

И чары звуков понеслись

В морскую ширь, в немую высь,

  В тоскующий предел:

«Зовет волна, поет волна

О чудесах морского дна.

Как жизнь, как юность, как весна,

  Пропев, замрет она.

Так я зову, так я пою

О чудесах в моем краю.

Тебя зову, тебе пою,

  Приди на песнь мою.

Спеши! Зайдет твоя звезда.

В заботе дня уйдут года.

Найдешь ли мир? – Быть может, да.

  Блаженство? Никогда.

Но я – взамен за жизнь твою –

Блаженный сон тебе даю,

Блаженный сон в земном раю.

  Приди на песнь мою».

Так пел волшебник Джан-Агир.

И сонмы дев, забыв весь мир,

  Пошли за ним толпой.

И все, рыдая и стеня,

Взывали с трепетом: «Меня!

  Меня возьми с собой!»

И только тихая одна

Прошла безмолвна и ясна,

  И, не подняв чела.

Сквозь дикий стон безумных дев,

Сквозь страсти огненный напев –

  Она, как вздох, прошла.

Погасли отблески зари,

Дробя коралл и янтари

  На глыбах мертвых скал.

В свой дальний мир, в свой знойный мир

Уплыл волшебник Джан-Агир –

  И след его пропал.

Она же, чистая, спала, –

Душой свободна и светла

  В неведенье греха.

И сны беззвучные над ней

Взвивали рой немых теней, –

  Она была… глуха.

Злые вихри

С музыкой и пением мчатся Вихри злые,

Мчат их кони быстрые, кони удалые, –

Пыль вздымают облаком, пляшут в поле чистом,

Наполняют темный лес гиканьем и свистом.

Разойдутся вольные – и пойдут забавы:

Солнце в тучи спрячется, наземь лягут травы.

А по степи стон стоит, волны веют в море!..

Сладко ли, могучие, веять на просторе?

Вдруг затихли грозные… Сердце, не дремли ты!

В тишине томительной злые чары скрыты.

Слышишь, струны звонкие дрогнули, играя:

«Оглянись, желанная! Оглянись, любая!..»

Будто колокольчики – плачет звон гитары,

В тонкие бубенчики манят злые чары.

Оглянуться хочется – но дрожат колени.

Все темнеет на небе. Все густеют тени.

И молитву краткую я прочла несмело,

Страшных слов заклятия вспомнить не успела,

Не успела, – глянула, обернулась… Что же?

Чуть качаясь, зыблется золотое ложе.

Алый полог шелковый, кисти парчевые,

На подушках вышиты птицы – как живые…

Перьями павлиньими веют