— А если другие откажутся? — поинтересовался Слай. — Силой вынудишь?

— Никто силком тянуть вас не будет. Мы вам не хозяева.

— Да ладно? — скептично хмыкнул Слай.

— Ты дал обещание, Семидесятый. Отработаешь, что должен, а потом можешь катиться ко всем чертям.

— Ты ведь это всё заранее спланировал, да?

— Как-то так, грубо говоря, — хитро улыбнулся старик, посмотрев куда-то за его спину.

Слай обернулся и тут же встретился глазами с принцепсом. Тот неожиданно поднялся и подошёл к ним.

— Значит, всё из-за этого сопляка, да? — холодно спросил он Седого.

— Не начинай, Максиан. Не при мальчишке по крайней мере.

Казалось, всё должно было уже проясниться, но вместо этого Слай совсем запутался. В чём теперь его обвиняли?

Принцепс угрюмо покачал головой:

— И что она в нём нашла?

— О ком это он? — моргнул Слай, вопросительно глядя на старика.

— О Твин, вестимо.

— Твин… — скривился принцепс. — Это ты её так прозвал?

Не выдержав, Слай поднялся и вызывающе посмотрел тому в глаза:

— Не знаю, господин принцепс, что у вас к ней, но если тронете её хоть пальцем…

— Угрожаешь, щенок? — оскалился тот.

— Сядь и заткнись! — старик с силой дёрнул Слая за руку и он, потеряв равновесие, плюхнулся обратно на стул. — Оставь его в покое, Максиан, мальчишка здесь не причём.

— Если с ней что-то случится, на твоей совести останется, — принцепс бросил злой взгляд на Седого и вернулся на место.

— Может объяснишь, в чём дело? — Слай повернулся к старику.

— Тебя это не касается.

Он хотел возразить, но по лицу старика понял, что разговор окончен.

Причём здесь вообще Твин? Какое она имеет отношение к происходящему? Похоже, он ошибался, думая, что принцепсом управляет обычная похоть. Здесь что-то серьёзнее, но от этого почему-то легче не становилось. Их втянули в игру, даже не удосужившись объяснить правила и как бы это не стоило им жизней. За свою не так страшно, но если что-то случится с Твин…

Из раздумий вывела принцесса, вдруг вновь разрыдавшись. Эти двое, казалось, совершенно не замечали ничего вокруг себя. Видимо, встреча с Севиром значила для неё очень многое. Припоминается, он был близким другом её отца. Слыхал эту историю как-то раз, но не особо внимательно.

Может, растревожили детские воспоминания, от того и рыдает? Так или иначе, ему всё равно не понять. Единственное, что помнил из детства — стены опертамского Терсентума и таких же бритоголовых сопляков, как и он сам.

— Что притих? Всё никак не уложится в голове?

Слай потёр переносицу:

— Да вроде осело чуток, только всё равно многое неясно. Принцесса говорила о Севире, но честно говоря, как-то не верилось, особенно когда отменила задуманное.

— Так потому и отменила, — пояснил Седой. — Они отговорили. Девчонка вас всех чуть не угробила.

— Выходит, всё намного серьёзнее?

— Шутишь? Да за голову Севира знаешь сколько заплатить готовы? По-твоему, стал бы рисковать просто ради встречи с принцессой? Случись с ним что, Исайлум сгинет за месяц.

— Исайлум? — не понял Слай. — Что это?

— Это, дружище, место, где осквернённые могут жить как свободные люди.

— И кого туда принимают?

— Пока только проверенных, — старик смолк, прислушиваясь к разговору. — Погоди, давай лучше послушаем.

Он склонился вперёд, не сводя глаз с принцепса, который начал что-то рассказывать тем двоим.

— …посмотрим, что ответят.

— Легион, конечно, хорошо, — согласился Севир, — но чтоб союз с ними… Не знаю, Максиан, не знаю. Они нас на днях чуть в капусту не порубали, едва ноги унесли, а тут добровольно прямо в пасть к зверю.

— Ты сам просил ресурсы, забыл?

— Как бы нас там не сожрали.

— Не сожрут. Нам нужна поддержка. Получим голоса самых влиятельных семей, считай, дело в шляпе, а с Легионом уже потом разберёмся.

— Он прав, Севир, — вмешалась принцесса. — Чем меньше прольётся крови, тем лучше. Пока это наш единственный шанс.

— Как знаете, — с досадой махнул рукой Севир. — В любом случае на Перо можете рассчитывать. Бежать есть куда, вдруг что.

— Ты тоже не расслабляйся, — заметил принцепс. — Потихоньку подготовь своих, расскажи о Ровене, так быстрее поверят, но будь осторожен, чтобы до чужих ушей не дошло.

— Это понятно, — кивнул Севир. — Кстати, насчёт поддержки. Может не совсем то, но есть одна идея. Уруттанцы.

— Что — уруттанцы?

— Если предложить им земли, они скорее всего примут нашу сторону.

— Мы не собираем войско, Севир, — возразила Ровена. — Никакого влияния у них нет. Что они могут предложить нам взамен?

— Не спеши с выводами, — принцепс задумчиво забарабанил пальцами о столешницу, сверкая перстнем на пальце. — А ведь что-то в этом есть. Списывать их со счетов точно не стоит. Мало ли чем обернётся сделка с Легионом, а уруттанцы могут стать неплохой страховкой.

Слай бросил любопытный взгляд на кольцо с изображением птицы, держащей ключ в клюве. То ли герб, то ли знак какой. Впрочем, его это мало сейчас волновало. Понять бы, о чём шла речь. Судя по всему, они решили заключить с рабовладельцами какой-то договор. Но разве это не противоречит обещанию принцессы освободить осквернённых?

Нет, что-то здесь не вяжется. Либо их за идиотов держат, либо ведут двойную игру. Дерьмово, что отдуваться за всё придётся им, осквернённым, кровь свою проливать непонятно за что. Ничего не изменится, никто освобождать их не собирается, это и дураку понятно. Может Севир и действует с благородными намерениями, но где гарантия, что его тоже не надуют?

— Я поговорю с Ормом, — продолжал Севир. — У Альмода, конечно, горячая голова, но к советам шамана прислушивается. Дам знать, когда получу ответ. Если собрать всех дикарей по Прибрежью, тысячи две воинов нам обеспечено.

— Действуй, — кивнул Максиан.

Слай повернулся к бывшему учителю и нахмурился:

— Не нравится мне всё это, Седой. Я думал, Перо за свободу рабов борется, а не якшается с Легионом.

— Твоя задача не думать, а делать, что велят, — осадил тот, — остальное оставь решать тем, у кого опыта побольше. Надеюсь, тебе не нужно напоминать, чтобы держал свой язык за зубами?

«Хорош ответ! Давай, подставляй свою шею под топор и без вопросов, знай своё место, выродок».

— Не нужно, — выдавил Слай, сдерживая злость.

— Вот и чудесно. И остальным пока ничего не говори, рано ещё.