Баженов вышел.

Седов остался стоять на месте: руки сложены на груди, взгляд холоден.

Аксенов подумал, что Николай никогда не простит ему предательства. Сам, своим голосом вызвал, чтобы надеть наручники.

Буквально через пять секунд после ухода Баженова в стане предателей прибыло. Измены от своего помощника, с которым проработал долгое время и даже сдружился, Аксенов никак не ожидал.

С неприличным хохотом Прокопец ударил ладонью по крышке стола.

— Нет, ну надо же, насколько я оказался прав! — Глаза блестят, нахальный взгляд неприкрыто обращен к начальнику. Потом как-то заискивающе скользнул на Седова. — Я давно подозревал Кавлиса, нутром чуял, что он замешан в этом деле. Если бы вы, Дмитрий Иванович, не давили на меня в качестве родственника Кавлиса, я бы давно вывел его на чистую воду.

Аксенов сжал кулаки.

— Когда я на тебя давил? Отвечай! — Не сдержавшись, грохнул кулаком по столу.

Прокопец послал взгляд на Седова, потом указал глазами на начальника: «Вот видите?..»

— Постоянно, — отрезал он. — Просто у меня руки были связаны. У меня давно лежит интересный материал на Кавлиса, но я боялся держать его в кабинете; и сейф у нас с вами один на двоих. — Прокопец послал заискивающий взгляд на майора и пояснил: — Аксенов мог увидеть нежелательные материалы на Кавлиса, которые я собирал по личной инициативе, и уничтожить их. Потом меня самого — руками брата. Я боялся — да, но сейчас нет никакого смысла скрывать. Московским сыщикам интересно будет посмотреть на компромат.

«Вот гнида! — обругал Аксенов помощника про себя, в бессильной злобе качая головой. — Пригрел змею на груди».

— У тебя ничего не может быть против Кавлиса, — сквозь зубы произнес он.

Прокопец недобро усмехнулся. Потом с ленцой, даже несколько устало произнес:

— Вы так думаете? Я могу также доказать, что лично вы, Дмитрий Иванович, старший следователь по особо важным делам горпрокуратуры, сами причастны к этому делу. Жаль, что материала у меня маловато для того, чтобы и вас привлечь к уголовной ответственности.

— Метишь на мое место? — нервно хохотнул Аксенов. — Молод ты еще. Только знай, сопляк, и вот майор Седов пусть послушает: нет у тебя никакого материала ни на меня, ни на Кавлиса.

Прокопец погрозил ему пальцем.

— Это вы так думаете, Дмитрий Иванович. Ровно через минуту я предоставлю материалы против вас московским сыщикам.

Прокопец резко встал из-за стола. Погромыхав ключами в кармане, он плечом отодвинул онемевшего Седова от двери.

— Они у меня в машине. Ровно через минуту, — он вздернул рукав пиджака, — они будут здесь. — И вышел из кабинета.

Взгляд Седова, устремленный на старшего следователя, говорил: «Не завидую я тебе».

«Я сам себе не завидую», — ответил он взглядом. Потянувшись к трубке телефона, услышал предупредительный окрик:

— Нельзя! Не трогайте телефон.

Прокопец быстрым шагом прошел коридор. На выходе из прокуратуры дорогу ему преградил здоровенный детина в штатском. Петя резко осадил его попытку заговорить:

— Отвали. Прокуратура. — И раскрыл перед ним удостоверение.

Первое, что бросилось помощнику в глаза, — два микроавтобуса с затемненными стеклами. Они стояли по обе стороны от главного входа в прокуратуру. Кто там, за тонированными стеклами, — можно было угадать с первого раза.

Вишневая «восьмерка» Прокопца стояла на площадке в двадцати метрах от здания прокуратуры, но помощник даже не посмотрел на нее, таким же быстрым шагом он прошел до угла здания. Перед ним открылся прямой участок дороги в пятьдесят метров, заканчивающийся дорожными знаками «пересечение с главной дорогой» и «уступи дорогу». На главной дороге, в пятнадцати метрах от перекрестка, стояла будка дорожно-патрульной службы. Еще издали Прокопец узнал знакомого сержанта Бычкова.

— Привет, Женя, — поздоровался Прокопец, издали протягивая руку. — Как дела?

— Дела у прокурора, — удачно пошутил Бычков.

— У меня к тебе дело, — начал следователь. — Перегороди въезд к прокуратуре.

— В смысле? — не понял сержант.

— Ну, поставь свою машину на пересечении с главной дорогой и никого не пускай туда, — пояснил Прокопец.

— А основание есть? — полюбопытствовал Бычков. — Придет указание — сделаю.

— А по дружбе? Всего на десять-пятнадцать минут.

Бычков приосанился.

— Мне семью надо кормить, Петро. По этой дороге не только граждане ездят, но и высокие чины. Их тоже не пропускать? Или сортировкой заниматься?

— Сортировкой. Остановишь «Мерседес» — черный, последней серии...

Лицо у сержанта вытянулось. Не дослушав работника прокуратуры, он насмешливо произнес:

— Нет, брат, лучше я своего шефа, начальника ГАИ, тормозну. А ты чего в такой мороз в одном пиджаке?

Прокопец понял, что теряет время. Чуть подумав, он сказал:

— Я сейчас.

«Восьмерка» завелась с полоборота. Молодой следователь подъехал к знакам у дороги и, развернув машину, перегородил узкий проезд.

За его действиями с тревогой наблюдал сержант Бычков. Когда двигатель «Жигулей» заглох, сержант, тихо матерясь, чуть ли не строевым шагом направился к Прокопцу.

— В чем дело, гражданин?! — официально обратился он, играя желваками.

— Да вот, машина заглохла, — сокрушенно качая головой, ответил следователь и открыл капот. Покачав головой, вытащил загодя припасенный молоток. — Пожалуй, тут без серьезного инструмента не обойтись. — Не глядя на изумленного сержанта, Прокопец снял крышку трамблера и грохнул молотком по бегунку. — Ё-моё... — подражая персонажу из телерекламы, проговорил он. — Что ж я наделал-то?..

— Да я на тебя протокол составлю, — прошипел Бычков. — Фамилия!

— Лотерейкин, — отозвался Прокопец.

Оставив сержанта и машину, которую поставил на ручной тормоз, следователь бегом направился ко второму въезду к прокуратуре, находившемуся за сто пятьдесят метров от этого места. Он подумал о том, что можно было бы и не курочить трамблер, но в этом случае исчезла бы театрализация его действа. А так все получилось очень эффектно, довольно улыбался следователь.

«Успею, — думал Прокопец, то и дело оглядываясь. — Должен успеть». Он не знал, по какой дороге поедет Кавлис, но одну из них он надежно перекрыл. Ненадолго, но времени хватит. По звонку Аксенова Кавлис мешкать не будет, поспешит за «хорошими новостями». Только бы Седов с Баженовым не хватились помощника следователя, в этом случае они сами перекроют обе дороги, поджидая Николая.