из дома. Именно поэтому он и настоял на том, чтобы девочку хоронили в закрытом гробу. Никто не видел, как ее клали туда, потому что в действительности никакого тела в гробу не было.

После этих слов Стивена мистер Алекс снова бледнеет и закрывает ладонями лицо.

– Так что похороны, по сути, были фиктивными, – заканчивает свою мысль Стивен. – В могилу опустили пустой гроб и засыпали его землей.

Сделав шаг назад, мистер Бэрд тянется к стулу, но, так и не нащупав его, хватается за руку Колетт, чтобы не упасть.

– Этого не может быть, – тихо произносит он, и я вижу, как на его лбу выступают капли пота. – Не могу поверить, что это правда.

– Мисс Фонтейн оказалась гораздо умнее, чем мы думали, – говорит Стивен. – Скажу больше – она была невероятно умна. И к тому же она так любила Пэтти, что ей захотелось, чтобы девочка все время была с ней рядом. У нее возникло желание увезти ее из нашего дома и воспитать самой…

– Значит, это мисс Фонтейн ее забрала? – переспрашивает Паулина, до которой, похоже, только сейчас начинает доходить, что произошло. Взгляд ее мечется по обеденному залу. – Это все она устроила?

– Да, это она увезла Пэтти из нашего дома.

Домработница ловит мой взгляд и, когда ей это удается, уточняет:

– Выходит, это вы – Пэтти?

Похоже, головоломка наконец полностью сложилась в ее сознании. Я же от ее вопроса болезненно съеживаюсь. Меня так и подмывает ответить ей: Я так не думаю… Господи, я от всей души надеюсь, что это не так…

И вдруг раздается сдавленный смех. Учитывая ситуацию и весьма напряженную эмоциональную атмосферу в обеденном зале, этот звук кажется настолько странным и неожиданным, что я вздрагиваю. Его издает Паулина. Стивен смотрит на нее в молчаливом изумлении. Я тоже.

Паулину одолевает новый взрыв смеха.

– Значит, вы думаете, что мисс Фонтейн была очень умная? – На лице домработницы появляется неприятная улыбка. – Вы что, шутите? Да эта женщина была просто идиоткой. – Сойдя наконец с места, Паулина подходит поближе к окну. – Может, она и увезла Пэтти, но это было чуть ли не единственное, на что она была способна.

Стивен смотрит на нее с озадаченным видом. Взгляд мистера Бэрда тоже устремлен на домработницу, но о чем он при этом думает, по его лицу определить невозможно.

– Что вы хотите всем этим сказать, Паулина? – интересуется он.

– Вы слишком хорошо думаете об этой женщине, вот что я хочу сказать, – отвечает домработница и снова издает смешок. – Вы хорошо поработали, Стивен. Вам удалось до многого додуматься самостоятельно. Что ж, неплохо, неплохо. Однако, хотя мне очень неприятно вам это говорить, кое в чем вы ошибаетесь.

Лицо Стивена становится белым как мел. Он смотрит на Паулину с опаской. Он ведь привык доверять домработнице, как, впрочем, и я. Она была его опорой среди прислуги. Мое сердце снова начинает биться учащенно.

– Да, мисс Фонтейн любила Пэтти, и я уверена, что она и на самом деле мечтала воспитать ее сама. Но, пожалуйста, не оскорбляйте меня, думая, что она проделала все сама, своими силами.

– Паулина, – четко и раздельно произносит мистер Алекс Бэрд, – лучше расскажите нам прямо сейчас все, что вам известно.

– Мисс Фонтейн сделала далеко не все! – выкрикивает Паулина, и в ее темных глазах мелькает опасный огонек. – Так что не надо все заслуги приписывать ей!

После этих слов домработницы я едва не подпрыгиваю на месте.

– Мисс Фонтейн узнала, чего добиваюсь я. Во всяком случае, у нее возникли подозрения, и я не могла с этим примириться.

Домработница поочередно переводит взгляд то на меня, то на Стивена, то на Колетт, то на мистера Алекса, словно желая убедиться, достаточно ли внимательно мы ее слушаем. Затем она начинает говорить – спокойно, не торопясь.

– Мне было больно видеть, как ваше помешательство становится все более тяжелым, – говорит Паулина, обращаясь к Колетт, лицо которой при этих словах кривится, словно от боли. – Было видно, что вас не интересует ничто на свете, кроме Пэтти. Девочка, по сути, была единственным человеком, с которым вы общались и проводили время. Но все зашло слишком далеко. Пэтти стала центром вашей вселенной. Вы могли думать и говорить только о ней. Собственно, вы это и делали: Пэтти то, Пэтти это…

– Вы что, с ума сошли? – не выдержав, кричит Колетт. – Она была моей дочерью!

– Вы полностью зациклились на ней, и это было плохо, – продолжает Паулина. – Мисс Фонтейн тоже понимала, что это было, скажем так, нехорошо. Вы от нее буквально ни на шаг не отходили. А для меня у вас вечно не было времени. У вас пропало желание общаться со мной.

Я слышу, как Колетт удивленно ахает.

– Но ведь это была моя дочь, – повторяет Колетт. – Что же удивительного в том, что мне хотелось постоянно быть рядом с ней?

– Но при этом вы стали пренебрегать моим обществом, – со злобой заявляет домработница.

– И что же вы сделали, Паулина? – спрашивает мистер Бэрд. – Что вы сделали с Пэтти?

Однако все внимание домработницы по-прежнему устремлено на Колетт.

– Мне очень не хватало общения с вами, Колетт. Когда-то вы полностью зависели от меня, за что ни возьмись. Но после появления на свет Пэтти я была забыта. Вашей ближайшей помощницей стала мисс Фонтейн. Вы перестали нуждаться во мне. Но я решила эту проблему и сама обо всем позаботилась.

– Вы что же, были заодно с мисс Фонтейн? – спрашивает Стивен. – Вы что-то сделали с Пэтти?

На губах домработницы появляется холодная ухмылка, от которой по всему моему телу бегут мурашки.

– Мне нужно было избавиться от Пэтти, – заявляет Паулина и бросает в мою сторону взгляд, от которого мне хочется куда-нибудь спрятаться. – По крайней мере, я так думала, – говорит она и поворачивается к мистеру и миссис Бэрд. – И я стала ее травить. Сначала я делала это медленно, понемногу, потом стала наращивать дозы яда. Мисс Фонтейн, которая вечно повсюду совала свой нос, что-то заподозрила и начала задавать вопросы. Она переговорила с врачом. Я полагаю, увозя вас из этого дома, она считала, что спасает вас. – С этими словами домработница делает плечом жест, указывающий на меня. – Но мисс Фонтейн все поняла неправильно. Она решила, что это Колетт подмешивает девочке что-то. – Паулина снова смеется. – Представляете, она решила, что родная мать Пэтти способна на такое. Боже, как же она ошибалась. Но, с другой стороны, Колетт, вы ведь находились в очень неважном состоянии. Опять начали пить. Мисс Фонтейн решила, что у вас депрессия, что вы не