[На поле два примечания Элфинстона:] *он никогда не покидал своей каюты, месяцами не выходил, развлекая себя проклятой выпивкой, писанием и диктовкой своим клеркам и задалбливая Устав*.

**Он все это время шел на всех парусах**.

И еще, чтобы поймать каждое преимущество, я отправил «Три Святителя» и фрегат «Св. Николай», который легче прочих в моей эскадре, чтобы отрезать неприятельский авангард* от основных сил [противника], что они и исполнили со всем возможным старанием, не только управляя парусами, но и буксируя шлюпками, если бы не безветрие, то даже наступление ночи и быстрый ход турецких кораблей не помешали бы нам их обогнать.

[На поле приписано:] *если он имел в виду какую-то часть – то это должен был быть арьергард*.

После того на следующий день неприятельский флот рассеялся и по причине их скорого хода исчез у нас из вида*, так как имел попутные ветра. [На поле приписано:] *По его собственным словам, он никогда их со следующего дня не видел, что он может совершенно безопасно заявлять, так как он все время находился в каюте, постоянно прикладываясь к спиртному*.

Мы же были от них с подветренной стороны, и мне кажется, что обе наши эскадры вели себя правильно, за исключением того, что Ваше превосходительство был ближе к неприятелю, чем я с моим кораблем, и усмотрел что-то противоположное в них. И о том, что Ваше превосходительство писали обо мне графу Орлову – я отношу к Вашему собственному соображению! Если меня есть за что бранить, раз мы оба находимся на русской службе по милости Ее императорского величества, то знаю я мало или много, но я адмирал, и если Вы желаете, чтобы Вам и Вашему посту оказывалось уважение и чтобы о Вас думали в лучшем свете, не должен ли я желать того же? Я более сорока лет офицер флота и не напрасно, и у меня была возможность встречаться с неприятелем на море и на земле513, и надо покончить с этим.

И теперь следует сказать о послании, полученном сегодня. Я не самовлюбленный человек, но верный слуга моей всемилостивейшей Государыни, не осуждаю я и приказа, Вами присланного всей эскадре, ни Вашего плана действий, и если Вы видите что-то, что лучше сделать, оставляю это на Ваше решение.

Но из этого плана я исключаю корабль «Святой Евстафий»* ([приписано:] *он не позволял бы себе быть на линии сражения*), на борту которого находимся я и граф Орлов, а также пакетбот «Почтальон», который вскоре нужно послать в Наварин, а также фрегат «Св. Николай»* ([приписано:] *греческий 36-пушечный фрегат с командой 300 человек*). И поскольку Ваше превосходительство требовали подкрепления из двух или трех кораблей, зная, что больше мы и не можем выделить, из‐за великой надобности, которую Вы увидели.

Но теперь опасность меньше, потому что турецкий флот рассеян. Я назначил под именно Вашу команду и точно под все Ваши приказы до следующей потребности в них: «Яннуарий» капитана Борисова514, «Европу» капитана Клокачева515 и «Три Святителя» капитана Хметевского (а ранее капитана Роксбурга, теперь по Вашему требованию назначенного капитаном «Святослава»)* ([приписано:] *эти три корабля оставались под моей командой до сожжения турецкого флота*). Соответствующие приказы отправлены командирам, чтобы отрапортовали Вам о своих припасах, продовольствии и о прочем.

Я же с вышеназванными судами, пока необходимость не призовет меня отправиться в Наварин, где находится Его сиятельство Алексей Григорьевич Орлов, с которым прежде всего и связана моя экспедиция, если флот неприятеля или эскадра появятся, чтобы атаковать Вашу эскадру или корабли, в любое время, где я увижу необходимость, буду противостоять неприятелю и помогать вам, дабы победить их, никак и ни в какой мере не нарушая Вашего плана действий. Но если необходимость заставит меня вернуться к моей остающейся эскадре в наш город и порт Наварин им на помощь, то днем или ночью для того, чтобы Ваше превосходительство об этом получили известие, со «Св. Евстафия» по одному борту выстрелят 4 пушки. И в случае важной надобности упомянутый порт Наварин очень удобен Вашему превосходительству. Но прежде чем туда идти, Вы должны разузнать, находится или нет Наварин в наших руках* ([на поле приписан комментарий Элфинстона:] *ясно, что они имели сомнения, не оказался ли Наварин в руках у турок, в то же время он знал, что Наварин собирались оставить*), чтобы не оказаться у неприятеля и не понести потерь.

Ваш доброжелатель

Подписано:

Григорий Спиридов.

с корабля «Евстафий» 28 мая/8 июня 1770 г.