Они мне были смутно знакомы — мужской и женский. И они ссорились.

— Ты должен попытаться! Еще раз! — убеждал женский.

— Я уже пробовал, убедись сама, — возражал мужской.

— Попробуй еще раз! Не сдавайся! В конце концов, это твой долг!

— Знаю!

— А раз знаешь, почему ничего не делаешь?

— Я пытаюсь, но ты же сама видишь…

— Ничего я не вижу и ничего не хочу знать! Ты мужчина или кто?

Я осторожно встал и направился к двери. Волки угадали мой маневр и заметались вдоль решетки, подвывая. Пользуясь любым предлогом, чтобы пошуметь, к ним присоединились шуликуны, а дивы подняли такой крик, что я испугался, как бы этот бедлам не спугнул незваных гостей. Тогда я не узнаю, кто они такие.

Левой рукой я коснулся амулета. Он слегка нагрелся — верный признак того, что совсем рядом кто-то использует магию. Наши амулеты — это одновременно аккумуляторы магической энергии и индикаторы среды. Они подают сигнал тревоги, если против хозяина совершаются враждебные колдовские действия, а также при случае могут выступать как вампиры, забирая чужую энергию. В случае с колдовством Вероники мой амулет не сработал, во-первых, потому, что магические действия были сильно растянуты во времени, а во-вторых, он просто не принял ее любовную магию за враждебную.

Итак, я подкрался к двери, сжимая в кулаке амулет и мысленно проговаривая необходимые формулы, чтобы оказаться в нужном состоянии сознания. Голоса за дверью ненадолго умолкли. Я ощутил сильную вибрацию — кто-то пытался проникнуть мыслью в мой разум. Автоматически — натренировался на нежити еще в Колледже — я поставил защиту.

— Вот, опять, — тихо вскрикнул мужской голос.

— Больно? — встревожился женский.

— Ты же знаешь — я больше не могу чувствовать боль…

— Тебе не удалось?

— Нет. Он меня учуял.

— Что же делать? Мы обязаны встретиться с ним!

Я почувствовал, что вспотел. Эти незнакомцы говорили обо мне!

— Попробуем еще раз, попозже!

— О, чтоб мне исчезнуть! Этого попозже может и не быть! Ну, что это такое! Один раз получилось — и то не сумел удержать контакт! Придется делать все самой. Когда-то я неплохо управлялась с толпой. Неужели не управлюсь с одним-единственным человеком!

— Будь осторожна, Жен…

«Жен!» Женевьева? Так звали мою мать… Возможно ли? Мои родители…

Я распахнул дверь.

В тамбуре не было окон, его освещали два светильника у наружной двери и еще одна лампа-факел у большого трюмо. Мой силуэт возник темным пятном на фоне света из живого уголка.

Тамбур был залит бледно-голубым сиянием, струящимся из трюмо. Зеркало стояло боком ко мне, я не видел, кто там отражается, но в тот миг, когда сделал шаг, входная дверь дрогнула от мощного толчка.

Мне показалось, что из зеркала раздался крик. Дверь дрогнула снова, и крючок слетел с петли.

Черная тень ворвалась в тамбур и ринулась на трюмо. Я успел узнать Искателя, но остановить его уже не мог. Огромный пес со всего размаха обрушился на зеркало, и оно треснуло.

Дождь осколков посыпался на пол, голубое сияние померкло.

Отряхнувшись от осколков, Искатель, как ни в чем не бывало, подошел и ткнулся большой головой мне в руки, словно обычный, требующий хозяйской ласки пес.

— Что ты наделал, скотина? — промолвил я. Но он только посмотрел снизу вверх блестящими желтыми глазами. Волки за моей спиной взвыли.

Вечер пятницы был тягостным. Искатель ластился ко мне, пытаясь даже вилять задом вместо отсутствующего хвоста, но я гнал его прочь чуть ли не пинками. После ужина я заперся у себя и тихо предавался самобичеванию. Раскинув мозгами, я решил, что сам во всем виноват — ну что бы мне запереть дверь на ключ! Или раньше не полениться и прибить новый крючок взамен этого хлипкого! Да его ребенок легко вырвет из петли, не то что пес ростом с теленка! Теперь я лишился возможности поговорить со своими родителями… А ведь они явно хотели мне что-то сказать!

До звонка к отбою оставалось всего несколько минут, когда в дверь забарабанили.

— Мастер Мортон!

Это был голос Вероники. Уже несколько дней девушка ловко избегала моего общества, да и я дал себе зарок держаться от нее подальше, но тут все обещания были забыты, и я поспешил отпереть дверь.

— Мастер Мортон, скорее!

Она ворвалась ко мне в комнату, бледная, растрепанная, и схватила меня за руку:

— Бежим!

— Куда?

— Нам нужна ваша помощь!

Если честно, другую такую ловушку придумать было бы трудно. Я пошел за этой девушкой, даже не спросив ее ни о чем. Ее магия еще владычествовала надо мной, но и без этого я ей верил — столько тревоги было в голосе Вероники.

— Куда мы идем?

— Мы вам все объясним! Скорее же!

Звонок на отбой застал нас на полпути в одну из рекреаций. Она была не заперта, но огни уже погасли, и дети сидели вокруг камина, держа в руках свечки. Десяток лиц повернулись к нам.

— Привела! — Вероника гордо поставила меня перед учениками.

Я огляделся. Здесь было несколько третьекурсников во главе с Антоном Буре, почти весь шестой курс и кое-кто из семикурсников. В числе последних обнаружился Адам Лекс, полулежавший в кресле. Кристина Шульц сидела рядом с ним и держала его за руку.

— Ты откуда здесь взялся? — спросил я Адама.

— Сбежал, — лаконично ответил он и напустился на Веронику: — Ты кого нам привела? Это же препод!

— Ну и что! — кинулась на мою защиту Вероника. — Макс самый лучший из преподов! Вы сами знаете — остальные бы тут же стали спрашивать, что да как, а Макс пошел сразу!

— Макс? — не поверил я своим ушам. — Что за фамильярность?

— Ой, да хватит, — отмахнулась девушка. — У нас проблема, а вы нам еще морали читать будете!

— Адам прав, — вступил в разговор его сокурсник. — От преподов одни проблемы!

— Во-первых, не препод, а мастер Мортон, — неожиданно вспылил я. — А во-вторых, Вероника сказала, что вам нужна помощь. И если это не розыгрыш, то вы просто обязаны принять любую помощь, в том числе и мою — и еще благодарить за то, что до вашей просьбы снизошли. Рассказывайте, что случилось?

Ребята переглянулись. Девушки шестого тревожно зашептались. Взгляды присутствующие переместились на Антона Буре.

— Мастер Мортон прав, — проворчал он и поднял на меня глаза. — Нам просто некому довериться. И если вы не поднимете нас на смех…

— И не подумаю, — пообещал я. — Что случилось?

— Дэн ушел, — сказал он. — Сразу после ужина. И увел с собой Эмиля.