– Огонь!

И заложил крутой вираж, заставив завизжать тормозами парочку машин.

– Вау!

Бодо мчался по Садовому на угнанном скутере, а каждое нажатие на кнопку приводило в действие очередное устройство, запускающее в сторону Кремля три-четыре «Шаровые молнии».

Машины шарахались от лихача, челы ругались, плотные сгустки огня красиво летели в защищенную всеми мыслимыми и немыслимыми способами зону Кадаф, маги Тайного Города стояли на ушах – весело!

– Огонь!

И единственная ложка дёгтя – слишком раннее начало акции. Причем свои помешали, чтоб их Спящий розгами выпорол: Руч и Латра с Зареченского хутора. Что они делали в Москве, Бодо сообразил сразу, так что вопль «Стой, засранец! Целый день за тобой гоняемся!» прозвучал уже в спину. Бодо успел смыться в портал, но переход засекли, а удаляться от центра юный хван не мог, поскольку, по совету дедушки Ми, четырехрукие применили человский пульт управления с ограниченным радиусом действия. Пришлось воровать скутер и гнать по Садовому, прекрасно понимая, что долго веселье не продлится.

– Огонь!

Залповые магические установки хваны разместили на крышах домов, и Бодо по очереди активизировал их, разрывая ночное небо огненными полосами. Восхищенная столица внимала. Пожарные мчались. ФСО напрягалось. Полиция реагировала.

– Огонь!

И в Кремль полетела очередная «Шаровая молния»…

– Внутрь ни одна не попала, но слух о том, что Кремль под ударом, уже гуляет, – доложил вездесущий Ортега. – Челы принимают «Шаровые молнии» за метеоры, и около зоны Кадаф формируется толпа любопытствующих. В Сеть выложено шестьсот двадцать восемь роликов, и их число непрерывно растет.

Часть из этих роликов операторы вывели на «телестену», и трио руководителей уже насладилось видами пребывающей под обстрелом столицы. Блестящие росчерки «Шаровых молний» действительно напоминали метеоры – не очень крупные, зато яркие, – и они надолго оккупируют новостные топы.

– Почему не поставили морок? – недовольно спросила воевода.

– Мы не в состоянии накрыть весь город, – развел руками Ортега. – Накапливаем энергию на «Слезу» и на защиту от неё.

Комиссар усмехнулся, Ярина поджала губы, но тут же спросила:

– Преступники найдены?

– Ищем.

– Это хорошо, что Ризнык отвлекает нас ударом по Кадаф, – громко произнес Гуго. – Он пытается выманить нас в центр города, а значит, не догадывается о засаде у «зоны острова».

– Не пора ли нам на берег? – осведомилась воевода.

Во-первых, ей хотелось оказаться подальше от попавшего под магический «фейерверк» района – пусть с очередным скандалом разбирается дежурная жрица, во-вторых, не терпелось оказаться там, где будут разворачиваться главные события: финал погони за неуловимым преступником и, возможно, редчайшее в Тайном Городе зрелище – активизация запрещенного аркана. Ярина не понимала, что там, на берегу, её нетерпение усилится на порядок, однако рассказывать ей об этом никто не стал.

– Пожалуй, пора. – Сантьяга вновь посмотрел на помощника: – Прекратите безобразие, отыщите тыцовских балбесов и ждите дальнейших распоряжений.

И шагнул в «портальную», а из нее, сразу за Яриной, – на Коломенскую набережную, с которой открывался превосходный вид на… противоположный берег Москвы-реки. Тёмные воды неспешно бегут к стрелке, чтобы разделиться, а затем вновь сплестись в единое, устремленное к югу, целое.

– Обратите внимание на звёзды, господа, – предложил Сантьяга.

– Их нет, – отрезала воевода.

– А потому ничто не может нас отвлечь… И кажется, что сама природа замерла в ожидании развязки.

Ярина и Гуго повернулись и с некоторым удивлением посмотрели на нава. Тот улыбнулся:

– Рад, что вы разделяете мое мнение.

– У нас всё готово, – доложил Тамир и тем не позволил воеводе и мастеру войны достойно высказаться. – Аркан «Переадресации» активизирован, система маскировки работает штатно.

Импровизировать с передвижным командным центром «ласвегасам» не пришлось: они просто подогнали на набережную свой «Додж Караван», под завязку набитый аппаратурой, и уверенно, словно из собственного логова в Цитадели, осуществляли техническое прикрытие операции.

– Ризныка ищем и ждем, – добавил дожевывающий бутерброд с сыром Доминга. – Вероятность его появления – девяносто девять процентов.

И хлебнул чаю из термоса.

– А вдруг он всё-таки не придет? – неожиданно забеспокоилась Ярина. – Ему ведь всё равно, когда возрождать Выселки…

– Что ему стоит прыгнуть в следующее полнолуние? – поддержал зелёную Гуго.

– Но мы не прыгнем, – негромко произнес Сантьяга.

– О том и речь.

– И за подаренное нам время мы не спеша, но быстро исключим все ложные отклики его «пчелиного роя». – Комиссар улыбнулся: – Вернувшись, Ризнык окажется как на ладони.

– Тогда он снова прыгнет.

– Он привязан к полнолунию и этому месту. – Сантьяга медленно прошёлся вперёд, остановился в паре шагов от воды и закончил: – Единственный шанс Ризныка – возродить Выселки сейчас, пока, как он думает, нам ничего не известно о его планах…

…Близкая полночь не время для сна. Тем более – летом. Тем более – в большом, наполненном соблазнами городе.

Многочисленные фонари создают искусственный день, расцвеченный всполохами рекламы и вывесок. Из кафе и ресторанов выходят смеющиеся гости, иногда слишком шумные, иногда агрессивные, но всегда немножко пьяные. По улицам проносятся машины – лет двадцать назад их даже днем было меньше, – гудят клаксоны, ревут двигатели мотоциклов, откуда-то доносится завывание сирены «Скорой», но… Но за ограду Замка посторонние звуки практически не долетали.

Три высокие башни в самом начале проспекта Вернадского не спали – свет горел во многих окнах, – но производили впечатление решивших отдохнуть великанов, буквально излучая умиротворяющий покой. Древняя Чудь дремала. Даже охранники у главных ворот позволили себе слегка расслабиться, а потому не сразу среагировали на тихий стук в калитку.

– Посмотри, – распорядился старший, когда просьба открыть повторилась.

Рядовой поднялся, чуть сжал левый кулак, приводя боевой аркан в положение «почти активизирован», и, не спрашивая, открыл.

И оторопел.

Ибо окажись на пороге Спящий, это вызвало бы куда меньшее изумление. А может, вообще не вызвало, поскольку все знают, что Спящий рано или поздно проснется. Но появление князя Темного Двора – в одиночку, скромно стучащегося в калитку, – ударило рядового будто обухом по голове.

Несчастный чуд уставился на закутанную в чёрный плащ фигуру и принялся что-то бубнить. То ли безнадёжно запоздавшее защитное заклинание, то ли устное завещание. А застрявший в ладони боевой аркан растворился тихим дымом.