— Лера... — На плечи легли теплые руки отца. — Поехали домой.

— Она не простила меня, пап, — сквозь слезы сказала Лера и уткнулась ему в грудь. Она даже не спросила, как отец здесь оказался.

Отец крепко обнял дочь и повел ее к стоянке, где оставил свою машину. Он не стал говорить Лере, что час назад ему на сотовый позвонила Ольга и сказала, что дочь в аэропорту. Наверное, она заметила Лерку намного раньше, чем подошла к ней. Но Лерке это не обязательно знать, как и то, что за все в этой жизни надо платить. Только как все-таки несправедливо, что расплачиваться за грехи родителей приходится его маленькой дочке. Она выбрала отца, но при этом навсегда потеряла мать.

Алексей усадил Леру на заднее сиденье, заботливо укрыл пледом, который всегда возил в машине. Сел за руль и впервые за последний год подумал, а правильно ли он сделал, разрушив свою семью. И чем придется заплатить ему. Зазвонил его сотовый, и нежный голос Ланы поинтересовался, где он пропадает. Мир наполнился теплом, и черные печальные мысли как-то сразу ушли на другой план. Заверив любимую, что не пройдет и получаса, как он явится пред ее светлые очи, Алексей включил зажигание.

— Ничего, Лерка, прорвемся, — тихо проговорил он скорее для себя, чем для задремавшей дочери.

Натка осторожно приблизилась к длинным спискам, вывешенным на огромном стенде. В одном должна быть, просто обязана быть ее фамилия. Сколько бессонных ночей, сколько литров кофе было выпито, пока она готовилась к вступительным экзаменам! Второй медицинский институт Натка Баскакова брала приступом. Каждый экзамен давался неимоверным трудом, но Натка верила в свою звезду. И зубрила химические формулы и биологию до одурения. Ее могли разбудить глубокой ночью, и, еще будучи в объятиях Морфея, она без запинки могла бы ответить на любой самый сложный вопрос.

Она довольствовалась тройками за каждый экзамен, хотя ей нагло занижали баллы. Ну конечно, было все очевидно. Надо же протолкнуть бездарей за счет более талантливых абитуриентов. Но как ни старались педагоги, двойку ей поставить ни на одном экзамены не могли. Поэтому к финалу она набрала двенадцать баллов. Ничтожно мало, но вдруг? Вдруг какой-то капризный отпрыск в последний момент передумал поступать в мединститут и таким образом освободилось место? Надежда слабая, но она, как известно, испускает дух последней.

— Натка! Натка!!!

Она с удивлением повернула голову. Кто ее может тут знать? Имя Наташа, конечно, распространено, но Наткой зовут редко. Высокая худощавая фигура Петьки возвышалась над толпой абитуры, словно маяк посредине волнующегося моря. Он высоко над головой поднял большой букет цветов и размахивал им как флагом. Рядом, подпрыгивая от нетерпения, кружила Тина, пытаясь разглядеть подругу.

Натка бросила взгляд на списки и, решив, что можно оттянуть таким образом приговор, пробралась к друзьям.

— Поздравляем! Поздравляем! — Тина крепко обняла Натку и звонко чмокнула ее в щеку.

— С чем? — затаив дыхание, спросила Натка.

— Как с чем? — вскинул светлые брови Петька. — Ты же теперь студентка лечфака.

— Откуда вы знаете?

— Так твоя фамилия третья в списке, — улыбаясь, проговорила Тина. — Мы тут с Петькой с девяти утра. Решили тебе сюрприз сделать.

— А это точно — я?

— Да точно, точно! — рассмеялся Петька. — Ну, не веришь, сходи в деканат.

Натка кивнула и быстро прошла в полутемную прохладу института. Около дверей деканата клубилась толпа возмущенных родителей несостоявшихся студентов. Каким образом пробраться к секретарю, Натка не знала.

— Баскакова! — Низкий хриплый голос заставил Натку вздрогнуть. Она еще не повернулась, но уже знала, кому принадлежал этот хрип — ведущий преподаватель кафедры биологии профессор Кастеров, монстр и злой гений всех студентов. О нем ходили легенды. Получить у него пять было очень сложно.

Натка его ненавидела. К несчастью, она сдавала биологию именно ему. Сорок минут Кастеров гонял ее по всему курсу общей биологии, задавая вопросы, столь же далекие от вытащенного ею билета, как планета Земля от созвездия Белой Лошади. Но когда она вышла из аудитории и раскрыла экзаменационный билет, она увидела четкую тройку. Ее удивлению не было предела. Она-то уже мысленно видела себя со шваброй в руках, драящей длинные коридоры больницы.

И вот теперь этот кровопийца обращается к ней.

— Здравствуйте, профессор, — пролепетала Натка, прямо посмотрев ему в глаза. Натка к своим шестнадцати вымахала под два метра, так что с профессором была почти одного роста.

— Делаю это редко, почти — никогда, — без перехода проговорил Кастеров. — Но — поздравляю. Вы достойны быть нашей студенткой. — И даже не кивнув на прощание, пошел своей дорогой.

Натка ошарашенно стояла посредине коридора, не понимая, что он ей только что сказал. Потом, словно ее ударили, она выбежала на крыльцо института и, наплевав на приличия, растолкала локтями прилипших к стенду людей, нашла свою фамилию и рядом две большие буквы Н.В. Это она!

— Господи, я поступила, — прошептала она. — Я поступила!!! — заорала Натка во все горло, отчего от нее шарахнулись молодые люди, жаждущие тоже найти свои фамилии в списке. Натка покраснела, извинилась и рванула к Петьке и Тине, которые скромно сидели на лавочке.

— Цветочки возьми, — проворчал Петька. — А то я уже все пальцы исколол. — И Петька всучил охапку роз счастливой Натке.

— Пошли в кафе, — твердо сказала Натка, — будем гулять!

Они очень мило посидели в «Елках-Палках». И пока Петька уничтожал третью тарелку салата, Натка, потягивая кофе, неожиданно вдруг спросила:

— Интересно, а как у Лерки дела?

— Мы ей тут звонили намедни, — как ни в чем не бывало ответил Петька. — Лерка поступила на юрфак в Универ. С золотой медалью проще, но попотеть все же пришлось.

— Молодец. Я всегда говорила, что Лерка — умница. А как у нее вообще? — с деланным равнодушием спросила Натка.

— Да так, — неопределенно ответил Петька, стрельнув глазами на Тину. — Пожалуй, девчонки, пойду-ка я еще грибочков возьму.

Тина улыбнулась. Благородный Петька решил вовремя ретироваться, дабы подружки перекинулись парой фраз.

— Что-то случилось? — Натка нахмурила брови.

Натка знала, что дядя Леша теперь живет у Ланы, а Лерка с бабушкой. Много чего можно узнать от старушек на лавочке около собственного подъезда. И оттого было намного обидней — узнавать жизнь некогда лучшей подруги от посторонних людей. Поэтому Натка вся обратилась в слух, напряженно смотря на Тину.

— Тетя Оля эмигрировала в Швейцарию. Вроде даже замуж собралась, — тихо сказала Тина.

— Боже! — Натка обхватила руками пылающие щеки. — Откуда ты знаешь?

— Как ни странно, Лерка сказала мне об этом сама.

Тина действительно была удивлена, когда Лера ей позвонила и попросила о встрече. Она была так расстроена, что Тина не могла отказать, хотя обида, что Лерка не желала с ними дружить, всегда жила в душе. Будто она поссорилась не только с Наткой, но и со всей их компанией после развода родителей. Лерка не появлялась на даче, а зимой сквозь зубы разговаривала по телефону. Тем не менее Тина встретилась с Леркой. И та ей рассказала о своей беде.