слаба и худа для военного обучения. Придётся тебе всё-таки побыть немного служкой и окрепнуть. Сейчас ты недостойна быть моим учеником. Иди на кухню, найди Тэрил. Она покажет тебе, что делать.

Как побитая собака я пошла прочь под громкий смех учеников мастера. Однако ни стыда ни раскаянья не было в моём сердце. Оно было темно и распираемо злобой.

Тэрил ждала меня у входа в дом слуг. Похоже, она предполагала исход поединка с Лусой. И знала, что мне сейчас нужно. Я не потерпела бы никаких слов утешения и ободрения. Все они пусты, если тебе надрали задницу на глазах у всех.

Тэрил подошла, взяла за руку, втащила в прихожую дома и крепко обняла, склонив голову на плечо. И тут-то я растаяла и громко разрыдалась. Всё, что я копила и держала в себе последнее время, вырвалось наружу бурным потоком, сметающим все границы. Эльфийка утешающе гладила по спине и я рыдала всё громче. А потом тоже непроизвольно обняла её. Тэрил была единственным существом, понимающим меня в этой чёртовой вселенной… Кроме Имрис, конечно. Имрис… Как же ты была права!

Позже, лёжа в тесной жёсткой кровати, я бесконечно прокручивала события прошедшего дня и раз за разом понимала, что нынешний исход был более вероятным из всех возможных. Иначе и быть не могло. Потом усталость одолела и я провалилась в тяжкий сон.

Утро разбудило прохладой и щебетом птиц из открытого окна.

— Сонька, пора вставать! — весёлый голос Тэрил вырвал меня из объятий сна. Она навалилась и шутливо теребила мои нос и уши. Я рассмеялась и оттолкнула озорницу.

Чувствовала себя как ни странно, хорошо отдохнувшей и полной сил. Все волнения прошедшего дня остались в прошлом. Я была готова к новым битвам, мать вашу… Стоп… Что значит готова? Я впервые подумала о себе как об Анители. Земная Алекса осталась где-то далеко, в самой глубине сознания. Этого ещё не хватало… Но тем не менее, я после этой ночи стала ощущать себя настоящей эльфийкой, принцессой рода Иллерион. Вся прошлая жизнь виделась как сон. А я жила здесь. И здесь мне нужно делать то, к чему я предназначена.

Рывком я села в кровати, разорвав объятия Тэрил и тут же охнула от боли. Всё тело болело, как будто его избивали палками. Более всего болела правая рука, искалеченная Лусой. Не в силах сдержать стон, я замычала и вцепилась зубами в запястье. Утреннее умиротворение исчезло. Я опять ощущала себя побитым щенком. Но уже готовым к бою и интригам.

— Ты не смогла бы победить её, — Тэрил стояла рядом с кроватью и гладила меня по волосам. — Она дочь великого воителя, и ей помогала сила кошачьего народа. Но… Всё таки…

Служанка замолчала и задумчиво посмотрела куда-то в окно. Я глянула туда же, однако ничего примечательного не увидела. Поля, перелески, снег, замёрзшие озёра…

— И что? — я осторожно коснулась щеки девчонки. — Для меня тут всё впервые. Я ничего не знаю и ничего не могу. У меня никого нет, кроме тебя.

— Есть способ, который может помочь в бою, — смущённо хихикнула Тэри. — Но это совсем неточно. Это так… Моя затея… Я это сама придумала.

— И что это за приём? — с любопытством спросила я, морщась и поглаживая вывихнутое плечо.

— Здесь зимой дети забавляются, катаясь на железных полосках по гладкому льду. Некоторые достигают больших высот в этом увлечении, — Тэрил выжидательно глянула на меня. — У меня получалось довольно неплохо. Однако я попробовала совместить развлечение и боевую науку Тормениды и получилось вроде бы хорошо.

— Покажешь мне, что ты умеешь. В моих краях эту забаву называют фигурным катанием, — рассмеялась я и шутливо толкнула малышку на кровать рядом с собой, тут же охнув от боли в искалеченной руке.

Увы, свободного времени в качестве служанки совсем немного, но и тяжёлой работы не было. К усадьбе мастера подведён водопровод из горного родника, так что воду таскать не приходилось. Дрова и продукты привозили многолетние торговцы, поставщики Тормениды. Основное время занимала готовка, стирка и уборка. Но и тут не так уж всё плохо, ибо кроме нас в штате работников мастера состояли ещё несколько слуг, как эльфов, так и людей, и все дела спорились достаточно быстро.

В середине второй половины дня мы были уже свободны и пошли на небольшое озеро, находившееся меж соседних гор. Там никто не должен помешать нам покататься по льду в своё удовольствие.

Проблема всего одна — найти коньки для меня. Но Тэрил уверила, что даст свои. Размер ноги у нас почти одинаков. Я с сомненинием посмотрела на крошечную ножку подруги, но промолчала. Моя то ступня сейчас почти такая же. Однако не успели мы, выйдя из усадьбы Тормениды сделать несколько шагов, как нам встретилась Мари в мужском обличье. Вид у неё был на удивление довольный и сияющий.

— А, вот и ты… Я вижу, тебя слегка потрепали уже, — усмехнулась ведьма. — Это хорошо. Пусть в тебе проснётся злость. А это кто? Ты уже нашла себе подружку?

Мари в упор осмотрела Тэрил с ног до головы холодным немигающим взором, отчего та смущенно покраснела и поежилась, как будто от холодного сквозняка.

— А знаешь, Ил, она неплоха. Пожалуй что, годится для нас в слуги. Вы куда отправились?

— Э… Мы тут… — замялась я.

— О боги… Да тебя понизили до служанки, — расхохоталась ведьма. — Вместо того, чтоб учиться вертеть меч, ты будешь сначала вертеть котелки и половые тряпки. Однако Торменида умеет повеселиться. Хахаха!

Я не поняла, чему веселится Мари и негодующе насупилась, однако колдунью это еще больше рассмешило и она зашлась в безудержном хохоте. Тэрил недоуменно посмотрела на неё и не могла понять, почему отец так ржет над неудачами своей дочери. И объяснить-то эту ситуацию пока не представлялось возможным.

— Ладно! Не боги горшки обжигают! — Мари резко перестала смеяться и еще раз внимательно оглядела нас. — Иногда чтобы подняться до небес, нужно пасть в навозную яму. Что вам нужно?

— Коньки. Мне нужны коньки, чтоб кататься на льду! Дай мне денег! — обиженно бросила я, стараясь смотреть в сторону. Слишком уж она достала и обидела меня.

— Зачем тебе это? Учись лучше орудовать мечом как Торменида! Ладно. Держи золотой, — Мари неожиданно бросила монету в мою сторону. На удивление, я ловко поймала её, хотя и пришлось изогнуться для этого в странную позу. Боль в руке метнулась огнём от пальцев к плечу. Я с трудом сдержала стон, что не укрылось от всевидящих глаз ведьмы.

— Ну-ка, ну-ка, милая, что