– Вовсе нет. Просто мне кажется, что вы не понимаете.Прошлым летом, Сэм, мы провели голосование – в рамках ежегодной программылетнего чтения. Любой ребенок получает один голос за каждую прочитанную книгу.Таким образом мы поощряем детей, развивая у них привычку к чтению. Лично я вижув этом свой основной долг.

Мы прекрасно знаем, что делаем, говорил Сэму ее твердый взгляд.В отличие от некоторых. Я еще держусь с вами вежливо. Хотя вы раньше сюда и незаглядывали, а теперь суете нос не в свое дело и еще критиковать меня вздумали.

Он почувствовал себя обвиняемым. Пока эта Лорц не одержаланад ним верх в словесной дуэли, но Сэм прекрасно понимал, что его вынуждаютотступать.

– Так вот, в результате последнего голосования любимымфильмом у детей был признан «Кошмар на улице Вязов. Часть 5». Любимойрок-группой стала «Ганз энд роузез», а на втором месте оказался Оззи Осборн,который, насколько я знаю, славится тем, что во время концертов откусываетголовы живым зверькам. Любимой книгой избрали роман ужасов Роберта Маккаммона«Лебединая песня». Так вот, Сэм, мы никак не можем запастись этой книжкой вдостаточном количестве. За несколько недель дети ее до дыр зачитывают. Я дажеотдала переплести одну книгу, так ее тут же украли. Какой-то гадкий ребенок. –Библиотекарша обиженно поджала губы. – Второе место занял другой роман ужасов –про кровосмешение и избиение младенцев – «Цветы на чердаке». Он вообще уже пятьлет кряду в лидерах ходит. Несколько человек даже «Пейтон плейс» назвали.

И она смерила Сэма вызывающим взглядом.

– Лично я «Кошмар на улице Вязов» не смотрела и смотреть несобираюсь. Я также никогда не слушала и не испытываю желания прослушать хотьодну пластинку Оззи Осборна, равно как и читать Роберта Маккаммона, СтивенаКинга или В. К. Эндрюс. Понимаете, куда я клоню, Сэм?

– Возможно. Вы хотите сказать, что было бы несправедливо… –Он замолчал в поисках подходящего слова, затем вспомнил его:

– …Навязывать детям свои вкусы.

Она снова улыбнулась – одними губами, но не глазами, вкоторых опять засияли никелевые монетки.

– В какой-то степени, но это не все. Те плакаты, что вывидели в детском читальном зале, присылают нам из Библиотечной ассоциацииАйовы.

Она входит в Библиотечную ассоциацию Среднего Запада, а та,в свою очередь, состоит в Национальной библиотечной ассоциации. Последняя иполучает львиную долю бюджетного финансирования. Следовательно, существует засчет налогоплательщиков. То есть нас с вами.

Сэм нервно переминался с ноги на ногу. Ему вовсе неулыбалось потратить день на лекцию по библиотечному делу; с другой стороны,разве он не сам на это напросился? Конечно, сам. Лишь в одном он был твердоуверен: Арделия Лорц с каждой минутой нравилась ему все меньше и меньше.

– Библиотечная ассоциация Айовы каждый месяц присылает намбюллетень, в котором напечатано около сорока репродукций плакатов, – неумолимопродолжала мисс Лорц. – Любые пять мы можем выбрать бесплатно, а вот за каждыйиз последующих нужно платить три доллара. Вижу, вы уже торопитесь, Сэм, но вызаслужили того, чтобы я вам все объяснила, а мы уже как раз подошли к сутивопроса.

– Я? – встрепенулся Сэм. – Я вовсе не тороплюсь.

Мисс Лорц понимающе улыбнулась, обнажив два ряда ровныхзубов; слишком ровных, чтобы быть настоящими.

– У нас есть специальный детский комитет, – сказала она. –Вас интересует, кто входит в его состав? Разумеется, одни дети! Девять человек.Четверо старшеклассников, трое учеников средних классов и двое из начальных.Привлекаем мы только хорошистов и отличников. Они сами выбирают некоторыекниги, прошлым летом выбрали новые обои и столы… ну и плакаты, само собойразумеется, тоже они выбирают. Это, как выразился один из младших членовкомитета, «самая потеха». Теперь-то, надеюсь, вы понимаете?

– Да, – кивнул Сэм. – Красную Шапочку, Растяпу Саймона иБиблиотечного полицейского выбрали сами дети. А все потому, что дети обожаютстрашилки.

– Совершенно верно! – просияла мисс Лорц. Внезапно Сэмпочувствовал, что все – с него хватит. Он уже досыта сыт этой библиотекой. Неплакатами, нет, и даже не библиотекаршей, а самой библиотекой. Она вдругпредставилась ему болезненной занозой в заднице. Нет, что бы это ни было – снего хватит!

– Скажите, мисс Лорц, а держите ли вы в детской читальнекопию «Кошмара на улице Вязов. Часть 5»? Или пластинки «Ганз энд роузез» и ОззиОсборна?

– Сэм, вы не поняли, – терпеливо начала она.

– А как насчет «Пейтон плейс»? Эту книгу вы тоже храните вдетском зале, потому что кто-то из детишек удосужился ее прочитать? – И подумалпри этом: «Неужели кто-нибудь по-прежнему читает такое старье?»

– Нет, – покачала головой мисс Лорц, щеки которой отнегодования порозовели; эта женщина явно привыкла к тому, чтобы ее словапринимали на веру. – Тем не менее мы держим книжки, в которых описываютсявторжения в чужой дом, жестокое обращение с детьми и кражи со взломом. Я имею ввиду «Златовласку», «Гензель и Гретель», а также «Джека и фасольку». Ярассчитывала, Сэм, что вы окажетесь понятливее.

«Конечно, вы ведь меня выручили, – подумал Сэм, – а я ещетут капризничаю. А разве вам платят не за то, чтобы вы советовали, какую книгувыбрать?» Однако он снова взял себя в руки. Кстати, что эта Арделия имела ввиду под словами «такой человек, как вы»? Впрочем, вдумываться Сэму было некогда,так как он понял, что их дискуссия вот-вот перерастет в жаркий спор. А ведь онпришел сюда только для того, чтобы немного оживить свою речь, а вовсе не радипререканий по поводу библиотечных правил, тем более в читальном зале для детей.

– Вы уж извините, если я сказал что-то обидное, – произнесон. – А теперь мне и правда пора идти.

– Хорошо, – ответила она. А глаза поведали:

Я не принимаю ваших извинений. Нечего было грубить.

– Наверное, я просто немного нервничаю из-за предстоящеговыступления, – добавил Сэм. – Полночи не спал, пока речь готовил.

И, угостив ее своей фирменной улыбкой, Сэм Пиблс поднялпортфель.

Мисс Лорц немного успокоилась, однако глаза по-прежнемуметали молнии.

– Понимаю. Мы поставлены здесь для того, чтобы служитьлюдям, и рады любой здравой критике со стороны налогоплательщиков. – Она слегкаподчеркнула слово здравой, давая тем самым понять, что критика мистера Пиблса ктаковой не относится.

Теперь, когда все осталось позади, Сэму хотелось – его так иподмывало – загладить этот дурацкий конфликт, как морщинки на покрывале.«Деловая привычка, – подумал он, – или защитный рефлекс». Вдруг им овладеластранная идея – а не поведать ли сегодня вечером в клубе о знакомстве сАрделией Лорц? Общение с ней позволило бы куда лучше понять, чем живет и дышитих городишко, нежели вся заготовленная с таким тщанием речь. Уж тогда его никтоне обвинит в сухости. Вдобавок ротарианцам едва ли не впервые в истории клубавыпадет возможность услышать вполне правдивый рассказ.