– Продиктуйте его мне, Сара. Мне нужны эти цифры.

– Два… шесть… о, Сэм, какая нестерпимая боль… словно кто-топытается разорвать мой мозг на две половинки…

– Не отвлекайтесь, Сара, – прошептал Сэм, прикладываякрасную лепешку к омерзительной пульсирующей массе.

– Пять… девять… пять…

Сэм плотно прижал лепешку к розовой пакости и придавил,чувствуя, как барахтается тварь под липким покрывалом.

А вдруг она вырвется на свободу? Вдруг вылезет, прежде чем ясмогу ее отодрать? Ведь вся эта штуковина насквозь пропитана концентрированнымядом… что, если он прольется?

Локомотив пронзительно засвистел. И в этом громком свистепотонул возглас боли.

– Не двигайтесь!

Сэм рванул лепешку на себя, одновременно подворачивая еекрая и сжимая. Есть! Тварь была пленена в липкой массе, где извивалась ипульсировала, словно крохотное сердечко. На шее Сары остались три крохотныекрасные точки, как от булавочных уколов.

– Прошло! – выкрикнула Сара. – Сэм, меня отпустило!

– Нет еще, – с мрачной решимостью произнес он.

Красный комок на его ладони судорожно сжимался и разжимался.Гадина рвалась на свободу. Если она…

Поезд уже миновал депо и платформу, возле которой когда-точеловек по имени Брайан Келли швырнул Дейву Данкену несколько монет прямо впридорожную грязь. Состав стремительно приближался.

Сэм побежал к рельсам.

– Сэм, куда вы?

– Сюда, Арделия! – хрипло пробормотал он.

И осторожно положил пульсирующий комочек на рельс. Поезд былуже менее чем в пятидесяти ярдах.

Скорее умом, чем ушами, Сэм услышал вопль ярости и ужаса.Пятясь, он смотрел во все глаза, как отчаянно сражается за жизнь существо –нечто, – заточенное внутри липкой солодковой массы. И вдруг… оболочка лопнула,внутри мелькнуло розовое желе, и в это мгновение дневной товарный поезд наОмаху обрушился на мерзкую тварь всей своей чудовищной массой, дробно гремяколесами, безжалостно перемалывающими розовое нечто.

В ничто.

Истошный вопль в мозгу Сэма оборвался, словно обрубленныйтопором.

Он повернулся к Саре. Ее взгляд был полон безмерной радости,она была ошарашена, точно не могла поверить в случившееся. Сэм обнял ее заталию и, приподняв, прижал к себе. Товарный состав – вагоны, цистерны,контейнеры на платформах – с грохотом проносился в нескольких ярдах от них.

Так и стояли, молча, прижавшись друг к другу, пока поезд неминовал их. Проводив взглядом удаляющиеся на Запад красные огни, Сара легонькоотстранилась и посмотрела на Сэма.

– Боже мой, неужели я теперь свободна? Неужели ее большенет, Сэм? Я просто поверить в это боюсь.

– Вы свободны. Ваш штраф тоже уплачен сполна. Навсегда инавечно. Понимаете?

Вместо ответа Сара начала покрывать глаза, щеки и губы Сэмабыстрыми и нежными поцелуями. И смотрела на него во все глаза.

Наконец Сэм взял ее за руки и произнес:

– Давайте вернемся в дом, Сара. Отдадим последний долгДейву. Да и друзья ваши, наверное, уже волнуются за вас.

– Они могут стать и вашими друзьями, Сэм… Если захотите.

Он кивнул:

– Да, Сара. Я хочу. Очень хочу.

– Честность и вера, – прошептала она, легонько прикасаясь кего щеке.

– Да, Сара, это святые слова. – Поцеловав ее, Сэм учтивосогнул руку в локте. – Позвольте вас проводить, мэм.

Сара взяла его под руку и улыбнулась.

– Куда угодно, сэр. Хоть на край света. И они рука об рукупобрели через лужайку к Ангол-стрит.