Наоми подняла голову. Лицо ее исказилось от отчаяния и былобледным как полотно, по щекам текли слезы.

– О Сэм! Мне кажется, он умирает. Сэм опустился на колени.Дейв лежал с закрытыми тазами, дышал хрипло и неровно. Из ноздрей и ухатоненькими струйками сочилась кровь. Лоб над правой бровью был продавлен. Сэмсмотрел на старика, затаив дыхание.

– Нужно срочно отвезти его в больницу, Сэм!

– Если она позволит, – прошептал Сэм, и тут же, словно в подтверждениеего слов, из темного угла вылетел тяжеленный том «Оксфордского словаряанглийского языка» с буквой «Т» на корешке.

Сэм схватил Наоми за плечи и опрокинул рядом с собой на пол.Они распростерлись в пыли. Семь фунтов табака, телевизоров, тиранов и трепанговпросвистели мимо и расплющились о стену в нескольких дюймах от головы Наоми.

Из угла донесся сатанинский хохот. Сэм поднялся начетвереньки и успел заметить бесформенный сгорбленный силуэт, скрывшийся заупавшим стеллажом.

Она все еще превращается, подумал Сэм. Один Бог знает – вочто на сей раз.

– Убейте ее, – хрипло сказала Наоми. – Ради всего святого –покончите с ней!

– Уж постараюсь! – заверил Сэм. И, перешагнув черезвытянутые ноги Дейва, устремился в погоню за спрятавшейся тварью.

10

От горьковатого аромата лаванды, смешанного с затхлымзапахом вековой книжной пыли, Сэма мутило. Он вдруг ощутил себя путешественникомво времени из романа Герберта Уэллса… А эта огромная и мрачная библиотекаказалась ему машиной времени.

Сэм осторожно продвигался между стеллажами, нервно разминаяв левой руке комок солодковых ирисок. Казалось, что книги, окружавшие со всехсторон, хмуро взирают на него. Туфли Сэма громко поскрипывали на линолеуме.

– Арделия, где вы? – крикнул он. – Если я вам нужен, товыходите, а не прячьтесь! Я здесь!

Молчание. И все же Сэм был уверен: рано или поздно Арделиипридется показаться. С момента начала изменений, судя по рассказу Дейва,времени у нее оставалось не так много.

«До полуночи, – подумал он. – Библиотечный полицейский далмне срок до полуночи. Наверное, и ей отпущено столько же. Но до полуночи ещетри с половиной часа… Боюсь, что Дейв столько не протянет».

А затем мелькнула другая, еще более неприятная мысль – вдругАрделия усыпила его бдительность и сейчас уже подкрадывается к Наоми и Дейву?

На мгновение Арделия представилась ему гигантским ядовитымпауком, и Сэм, вне себя от ужаса и отвращения, круто развернулся и… вновьпоскользнулся. Раздался дикий хохот. Покачнувшись, он едва не упал, но успелопереться на полку. И почти тут же хохот сменился воплем ужаса – под тяжестьюСэма стеллаж опрокинулся, и книги водопадом обрушились вниз.

Того, что случилось потом, Сэм не мог предвидеть даже восне: опрокинутый им стеллаж всей тяжестью рухнул на соседний, а тот, в своюочередь, – на следующий. Все это происходило как в фильме ужасов: тяжелыестеллажи падали друг на друга, складываясь, как исполинский карточный домик.Все помещение заволокло пылью, со всех сторон слышались лязг, грохот и шумопрокидывающихся стеллажей, падающих с полок томов. На полу оказывалось все –от похождений капитана Мариетта до «Полного собрания сказок братьев Гримм». Сэмуслышал, как снова завопила Арделия.

Вскарабкавшись по полкам опрокинутого стеллажа, словно поступенькам трапа, он вдруг заметил, как из-под нагромождения атласов ипутеводителей выкарабкивается какая-то мерзкая белесая тварь. Светлые волосы исиние глаза – на этом всякое сходство с человеком заканчивалось. Чудовищепоходило на четырехпалого паука, вернее, даже на голый пузырь с ручками иножками, заканчивавшимися острыми когтями. С шеи свешивался омерзительныйраздутый мешочек, напоминавший индюшачий зоб. Все тело было покрытоотвратительными белесыми волосками.

При виде этой гадкой пакости Сэма чуть не вывернулонаизнанку. Так вот какая она на самом деле! – визжал он про себя от страха.Господи, помоги мне! Но через минуту чувство омерзения было уже не стольострым: ведь могло быть и хуже!

Однако чудовище вновь начало превращаться, и ужас охватилСэма с новой силой. Глаза монстра почти вылезли из орбит, а из-под них началбыстро расти покрытый роговыми чешуйками отросток, с каждым мгновением всеболее походивший на слоновий хобот. Глаза растянулись в косые узенькие щелочки,придавая жуткому созданию сходство с каким-то чудовищным насекомым. Оно сталоприближаться к Сэму, поводя вытянутым рылом и хищно принюхиваясь. Роговыечешуйки на хоботе покрылись колышущейся массой длинных волосков.

Кончик хобота прикоснулся к его груди, и Сэм почувствовал,какая от него исходит огромная сила: внезапно накатила сковавшая телосонливость, отчаянно хотелось расслабиться, отдаться этой блаженной летаргии.Где-то в отдалении завывал ветер. Мерно, успокаивающе. Так в далеком детствеСэм засыпал под монотонный рев пылесоса.

– Сэм! – окликнула его Наоми.

Голос прозвучал почти из небытия, Сэму не было до негоникакого дела.

Неужели ему и правда могло казаться, что он ее любит? Чушькакая! И могло же такое в голову втемяшиться…

А вот это создание… сейчас поведает ему сказку.

Страшно интересную и увлекательную.

Белесый пузырь странного существа начал изнутри как бывсасываться, отчего хобот вытягивался все больше и больше. Тело же превратилосьв подобие трубки, ненужной и забытой, словно мешок-зоб, болтавшийся под шеей.Все естество удивительного создания было заключено сейчас в этом длинномхоботе, который собирался присосаться к Сэму, чтобы испить его жизненную силу.И душу. И это было прекрасно.

Хоботок скользнул по коленкам Сэма, мягко ткнулся в пах ипополз выше, щекоча живот. Сэм сам опустился на колени, чтобы хоботку непришлось тянуться к его лицу. И вдруг с наслаждением ощутил, что в уголках глазвыступила какая-то приятная жидкость. Не слезы, нет – погуще.

Хобот приблизился к глазам; Сэм разглядел, как в отверстиина его кончике жадно расправляется и раскрывается венчик розовой плоти. Всякийраз, как он открывался, внутри появлялось бездонное черное жерло. Затем, когдалепестки розового венчика смыкались, между ними оставалось крохотное отверстие– трубочка в трубочке. Кончик хобота медленно полз вверх по щеке, приближаясь ксладкой жидкости, сочащейся из глаз Сэма. Узкие темно-синие глаза таращились нанего с нескрываемой жадностью.

Но ведь штраф был уплачен!

Собрав всю волю в кулак, Сэм наотмашь врезал правой рукой похоботу. Тот был горячий, скользкий, словно покрытый какой-то ядовитой слизью.Ладонь Сэма обожгло и защипало. Хобот дернулся и пополз вниз. Сэму показалось,что гибкий, как шланг орган вот-вот выскользнет; и он крепче сжал кулак, вонзивногти в податливую мякоть.