на нее, но от его понимающей улыбки по коже побежали мурашки.

– Хватит злорадствовать, – проворчала она.

Наконец темный фейри посмотрел на нее, глядя исключительно в глаза. Заяна поплыла, зачаровывая свои крылья, чтобы облокотиться на край напротив него.

– Полагаю, я должен поздравить тебя, – небрежно начал он, проводя пальцами по поверхности воды.

Заяна усмехнулась:

– Не стоит. Вряд ли кто-то из нас ожидал другого исхода.

Улыбка Маверика стала соблазнительной, он наслаждался ее уверенностью, которая, смягчала удар от проигрыша по его самолюбию.

Она добавила:

– Хотя непохоже, что я получу награду, даже несмотря на победу.

– Для них мы всего лишь милые цирковые собачки, – сказал он, потягиваясь. Она не смотрела на напрягающиеся мышцы его груди, но не могла не думать о них. – Мы оба знали, что они затеяли эту игру исключительно для своего развлечения. Но не стану врать, что тоже не получил удовольствия. – Он одарил ее лукавой улыбкой.

Заяна закатила глаза:

– Несмотря ни на что, у тебя все сложилось отлично.

– Я был удивлен не меньше твоего, узнав, что он отправляет меня с тобой.

Она заглянула в его бездонные глаза и прищурилась, пытаясь понять, говорит ли он правду. Выражение его лица не изменилось.

– Думаешь, я хочу провести недели с тобой и тебе подобными? – Маверик фыркнул. – Лучше тебе держать свою несносную шавку на поводке.

Заяна вспыхнула от оскорбления, зная, что он говорит о Тайнане, хотя не питает симпатии ни к одному из них. За прошедшее столетие Тайнан и представитель Блэкфейров не раз попадали в переделки. Это всегда начиналось с ее защиты и заканчивалось наказанием Тайнана, независимо от того, кто был виноват. Хуже всего было то, что, будучи его командиром, ей всегда приходилось исполнять жестокие и публичные наказания Тайнана. Такие душераздирающие воспоминания она хранила глубоко в сознании, и вырывались они, только когда Заяна снова вынуждена была это делать.

– Не веди себя как ублюдок, и у него не будет повода кусаться.

– Там, снаружи, не действуют законы горы.

– Там, снаружи, – предупредила она, – ты отвечаешь передо мной. Так же, как и все остальные.

Его глаза сузились от приказного тона. В нем бурлила жажда доминирования, словно волны на воде. Он оттолкнулся от края и подплыл ближе к ней. Заяна не отстранялась и не отводила от него взгляда, когда Маверик остановился на расстоянии вытянутой руки.

– Ты позволила победе затуманить твой разум, если думаешь, что я стану подчиняться так же, как твои псы, – его раскатистый голос звучал тихо, но твердо. – Я уважаю твою победу и уступлю. Но посмеешь насмехаться надо мной, принижать меня перед своими подчиненными, и окажешься на поле боя, где нет правил. И с которого ты можешь не выйти победительницей.

Заяна выдержала взгляд его черных глаз, словно огонь столкнулся с огнем. Нарастающее напряжение чувствовалось в жаре воды. И Заяна не понимала, как хотела отреагировать: ответить яростью на прозвучавшую угрозу или равнодушием, потому что понимала. Она презирала его по стольким порочным причинам, в некоторых даже не было его вины. Но в то же время уважала его, поскольку не могла отрицать сходства между ними.

Заяна решила не отвечать, но молчания было достаточно, чтобы убедить его, и он коротко кивнул. Рассекая воду, фейри приблизился и лениво облокотился на край рядом с ней.

– Приятно будет для разнообразия подышать воздухом, не настолько пропитанным сдерживаемой злобой и агрессией, – небрежно бросил он.

Заяна усмехнулась, радуясь, что он разрядил напряженную атмосферу, с которой у нее не было сил бороться.

– Не притворяйся, будто не любишь это.

– О, мы оба любим. Но это весело, только когда буйствуем мы, а не приспешники, необученные и неспособные превратить это в развлечение. Один лишь чистый, неконтролируемый гнев.

Заяна невольно улыбнулась. Не хитро или коварно; искреннее веселье непривычно согревало. Но еще более необычным был источник этого веселья.

– Как наша маленькая темная фейри? – протянул он, стараясь говорить так, словно ему все равно.

Заяна повернулась, чтобы посмотреть на него.

– Почему ты помог ей? – Вопрос мучил ее весь день.

У Маверика не было причин для такого милосердия, и он ничего не получал взамен. По крайней мере, так она думала. И вся напряглась при мысли о том, что его действия продиктованы личной выгодой. В конце концов, так было всегда. А больше всего на свете она ненавидела быть в долгу перед кем-либо.

– У меня свои причины, – только и сказал он, и фейри не стала унижаться до расспросов, хоть ее и съедало любопытство. – Тебе ведь известно, что нам придется убить целительницу, – равнодушно протянул он. – Надеюсь, ты не привяжешься к ней так же быстро, как к своей маленькой приспешнице.

Насмешливый тон вновь пробудил жестокие мысли. Она не понимала, почему не могла обуздать эмоции именно тогда, когда почти получила все, чего хотела. И, прежде чем успела напомнить себе, с кем говорит, выпалила.

– Что, если мы возьмем ее с собой? – Нельзя было отпускать фейри. И Заяна была не настолько ослеплена эмоциями, чтобы поверить, что Нерида не проболтается. Их время еще не пришло, и ранее разоблачение могло все испортить. И все же, даже едва зная фейри, Заяна не могла примириться с такой растратой таланта.

Она почувствовала молчаливое осуждение Маверика и проглотила неприятное ощущение, понимая, что проявила перед ним слабость. Милосердие. Он долго молчал, и Заяна едва удержалась, чтобы не посмотреть на выражение его лица.

– Я решаю, стоит ли мне забыть твое предложение, – осторожно произнес он. – И жду, когда ты возьмешь свои слова обратно.

– Я бы не стала предлагать то, чего не собираюсь сделать, – огрызнулась Заяна.

Возможно, она потеряла контроль и все же сломалась, проведя столетия под этой горой и убив бесчисленное множество фейри, людей и темных фейри. Ее руки покрывала кровь всех видов, и она сомневалась, что когда-нибудь сможет ее смыть. И все же меньше чем за месяц она проявила больше слабости или даже сострадания, чем за всю свою жизнь. Ей не следовало питать подобные чувства, неподобающие темному фейри. Она пыталась бороться с ними, но они пробуждались снова и снова, так что игнорировать их было просто невозможно. А скрывать – утомительно.

– Клянусь Темным Духом, – протянул он, не встречаясь с ней взглядом и склонив голову, чтобы посмотреть на луну через вход в пещеру. – Наш уважаемый представитель, печально известная своей безжалостностью, невероятно могущественная и вселяющая страх Заяна Сильверфейр размякла.

– Вовсе нет, – прошипела она, ненавидя замечание, превратившее ее в ничтожество, разрушившее репутацию, которую она так тщательно создавала. – Фейри может оказаться полезной. Она – Мастер