козырь себе. Либо, если уж не выйдет, устранить по принципу "не доставайся же ты никому".

– Да, неприятно…

– Вот именно. Я, как вы понимаете, заинтересован в том, чтобы эта неприятность с вами не произошла. Поэтому я вас эвакуирую. Вместе с подругой. К двум часам дня подойдет машина и отвезет вас за город на нашу базу. На одну ночь. А завтра вернетесь сюда и все будет как прежде.

– Понятно. А мать?

– Ну, она достаточно далеко отсюда. И я уверен, что до нее он не дотянется, даже если захочет. Просто не успеет.

– А Ника? – подала голос Иринка.

– О ней я уже позаботился. До нее не доберутся.

– Хорошо, – кивнула девушка, и тут же ойкнула:

– У меня же здесь ничего нет! Мне же собраться надо!

– Ну так собирайся, – пожал плечами Валерик. – Я сейчас вызову тебе такси и езжай. Только много вещей не бери. Действительно: всего одна ночь.

Усольцев поднялся из-за стола.

– Только давайте так: ты, Иринка езжай на моей машине. Она хоть и слегка, но бронирована. Все безопасней будет. Да и водитель подстрахует, если что. А я уж к себе на такси доберусь.

Иришка села в казенный "форд" и укатила. Почти тут же появилось такси, которое увезло подполковника. Валерик огорченно вздохнул: воистину, хочешь насмешить богов – расскажи им о своих планах. Сегодня у них с Иринкой вряд ли что получится из интимной программы. Не тот случай, не то место. Нет в жизни счастья!

Покончив с бытовухой, Валерик погрузился, было, в размышления об инициации. Итак, у него есть два подтвержденных случая. Методика в обоих случаях кардинально отличается. Он припомнил все обстоятельства излечения Вероники. Что тогда было? Он сперва ломился, изо всех сил старался продавить преграду, не пускающую внутрь энергию. А потом, когда его усилия увенчались успехом, барьер в один момент рухнул, исчез, и вся та энергия, которую он скопил в себе, разом хлынула в тело девушки, мгновенно затопив его полностью. Очень может быть, это и стало ключом инициации – сверхбыстрое насыщение тела энергией. Наверное, тогда, с молнией, получилось нечто подобное. Но это же не дело – сперва колоть наркотой, а потом типа спасать. А если у "спасателя" тупо не хватит сил? Или недостанет мотивации? Тогда, в парке, Валерик хотел спасти человека, и весь он был нацелен именно на это, знал, что никто другой этого сделать не сможет, и потому выкладывался по-полной. А если инициатор будет знать, что это типа "понарошку", будет ли он так же стараться? Не факт. И тогда вполне вероятным становится вариант, когда инициация не удалась, а потенциальный псион превратился в наркомана. Может, органы и согласны списывать в утиль какое-то количество кандидатов в колдуны. Но вот он на это не подпишется. Ни за что.

Валерик подскочил с табурета и прошелся несколько раз по кухне. Заглянул в турку, слил себе в кружку остатки холодного кофе, залпом выхлебал, поморщился и плюхнулся обратно.

А что было с Иринкой? По сути, тайна, покрытая мраком. Ни один из двух наблюдателей и, по совместительству, участников процесса, ничего сказать не могут. Совсем. Тогда что могло быть? Хочется думать, что у них с Иришкой… любовь? Ну да, не самое научное слово, голимые эмоции. Но ведь что-то есть? Что-то, чего не могут уловить никакие приборы. А вот эта непонятная энергия реагирует, и вполне однозначно. Безошибочно. Ведь не просто так у обоих каждый раз сносит крышу до беспамятства. Наверняка эта душевная близость и стала мостиком, ключом для инициации. И что выходит? Либо опасные игры с наркотой или любовь. Пока что третьего не дано. И как он, интересно, будет выглядеть инструкция по инициации псионов для Усольцева? Влюбиться и трахнуться? Бред!

Бред был прерван стуком в дверь. Валерик не хотел впускать кого попало. Он вообще не хотел сегодня и, тем более, сейчас лишнего общения, поэтому сперва глянул в монитор. Над крыльцом уже давно висели камеры. Одна показывала визитера, другая обозревала ближайшие окрестности. В периметре чужаков не наблюдалось. А перед дверью стояла – Валерик чуть не сплюнул – Вероника. Та самая, спрятанная папашей в надежном месте. Пришлось идти открывать дверь: не держать же девушку на улице? Тем более, когда рядом шастают нехорошие парни с дурными манерами.

Вероника была сегодня одета просто: легкие брючки-капри и почти целомудренный топ. Почти – это потому, что все-таки топ. А целомудренность заключалась в наличии рукавов, пусть и длиной в три четверти, и отсутствии выреза. Что спереди, что сзади, что по бокам. Это не убавляло общей привлекательности девушки, но, по крайней мере, она явно старалась избежать даже невольных провокаций. Валерик это оценил.

– Добрый день, – чинно поздоровалась гостья.

В голосе ее чувствовалось какое-то напряжение, но Валерик решил отнести это на счет самого визита: все-таки, она сюда именно что сбежала. И наверняка не поставила отца в известность. Скорее всего, даже против его воли. Ну так что ж, каждый сам себе злобный буратин.

– Добрый день, – отозвался хозяин. – Признаться, удивлен.

– Чем же?

– Неофициальным визитом, тем более, в такой день.

– А, ты про это? Ну да, я сбежала.

Девушка явно нервничала.

– И что ты от меня хочешь?

– Поговорить. Просто поговорить.

– Что ж, давай поговорим. Идем.

Валерик жестом пригласил Веронику проследовать за ним. Провел на кухню, предложил ей табурет и, до конца отыгрывая свою роль, предложил:

– Чай, кофе, морс?

– Морс холодный?

– Из холодильника.

– Тогда его.

Он достал кувшин холодного морса, налил в высокий стакан и поставил его перед девушкой. Выставил на стол всякую сладкую чепуху и принялся в очередной раз варить кофе. Выполнил весь полагающийся ритуал, заново наполнил морсом успевший опустеть стакан и уселся за стол напротив пришелицы.

– Слушаю.

Вероника еще какое-то время сидела молча, разглядывая царапины на столешнице. Не то собиралась с мыслями, не то накануне начиталась Станиславского. Валерик терпеливо ждал. Наконец, когда пауза затянулась уже совсем неприлично, она, не поднимая глаз, начала:

– Валер, ты меня ненавидишь?

К такому заходу он был не готов. Поэтому в первый момент даже растерялся. Но ответ у него уже был:

– Нет.

Валерик ничуть не покривил душой. Сейчас он и в самом деле не испытывал к Веронике ничего такого. Все давно ушло, забылось и исчезло. Да в последнее время и сама она, приняв статус официального лица, не давала ему даже малейшего повода к раздражению. Просто четко и аккуратно выполняла свою работу. И он, в конце концов, принял ее такой – представителем официального