Таким сейчас было задание обоих эсминцев. Ослабить первый залп врага как можно сильнее. Потому что, если верить расчетам тактической секции, второй мог бы уже до них не добраться.

– Множество новых контактов, вероятно – ракеты, сто семьдесят – одиннадцать, дистанция шестьдесят, быстро сокращается, без идентификации, – склонившийся над радаром Колли проговорил это на одном дыхании. – Время до контакта – семнадцать минут сорок две секунды. Обозначаю цели от М-1 до М-112.

Кто-то – кажется, Бойллер – тихонько выругался. Офицеры невольно переглянулись. Ждали примерно такого количества, но подсознательно рассчитывали на меньшее число, на то, что враг, возможно, оставит несколько заряженных метателей на случай возможной контратаки… Однако похоже, что американцы были уверены в себе.

Кристенсен взглянул на экран радара, на котором конвой быстро – хотя и недостаточно – приближался к прыжковой зоне. Далеко позади виднелась россыпь «эмок», как радарщики называют зафиксированные ракеты. Они не сумеют заблокировать их все, шансов на это нет. Остается рассчитывать на то, что конвой выдержит.

– Капитан? – раздался в его ушах голос Фостер. – У нас новые данные от тактиков. Они рекомендуют поменяться в строю с «Бордо», пересылаю данные маневра на консоль.

Он отметил, что несколько офицеров на мостике отвернулись от своих мест. Это был шанс для «Хищника». «Бордо» шел в первой тройке конвоя, которая менее всего рисковала понести потери. Похоже, Риччи хотел максимизировать шанс выживания единственного искателя. Или просто хотел спасти себя?

– Сравнение результатов с нынешним строем?

– Растет шанс потери «Турку», «Бордо», «Белфаста», «Бремена» и «Змея» в результате ослабления антиракетного щита. Значительно уменьшается вероятность потери «Хищника».

– Насколько значительно? – Взгляды Кристенсена и Фостер встретились сквозь фильтры шлемов. Командор постучал пальцем по сигналу своего поста. Фостер кивнула.

– Три процента, от «малого» до «очень малого», – обронила она словно бы нехотя, занятая своей клавиатурой.

Цифры «25 %» и «8 %» появились на консоли командира. Второй офицер «Хищника» была настолько вежлива, что решилась не делиться с экипажем информацией, насколько полезным было бы заслониться транспортниками.

Это искушало. К тому же у этой идеи была мощная поддержка. Без эсминца конвой все равно не сумеет сбежать. Достаточно просто согласиться с тактической секцией, поступить совершенно по уставу – и «Хищник» уйдет от угрозы.

А его место займут другие.

Несколько других.

Табло на главном экране отсчитало десять секунд. А потом еще одну.

– Остаемся на позиции. Не стоит сбивать строй ради небольшого процента. – По какой-то причине он почувствовал себя лучше, когда произнес эту фразу. – Связь, передать «Змею» приказ открыть постоянный оборонительный огонь, Т – плюс сто двадцать. Вооружение, постоянный оборонительный огонь из всех метателей, Т – плюс сто десять. Инженерные, все ремонтные группы должны ждать в готовности. Приготовиться к удару через двенадцать минут.

Теперь уже оставалось только ждать.

Четырьмя минутами позже очередной американский залп покинул метатели. А потом – еще один. И еще один. Но на самом деле критичным был только первый – потому что только он наверняка должен был настигнуть убегающий конвой.

Сто двенадцать ракет, каждая способная уничтожить транспортник, превратив его в руины, дрейфующие в пространстве, изрезанные супертвердыми фрагментами, находящимися в поражающей части ракеты.

Но их цель не ждала пассивно. Слабые, но многочисленные залпы заградительного огня раз за разом приближались к выпущенным охотниками ракетам. Ядерные боеголовки «стилетто», совершенно нерабочие против антиракетных щитов, тут пригождались куда больше. Каждый новый залп прореживал снаряды врага, а когда те наконец добрались до границы антиракетных щитов, их было только двадцать шесть.

Концентрированный прицельный огонь орудий и лазеров точечной обороны убрали еще одиннадцать.

Остальные – детонировали.

Самые большие повреждения получил «Турку». Старый транспортник за тридцать секунд лишился двигательного отсека, секции генераторов и пяти из семи транспортных отделов. На нескольких палубах вспыхнул пожар, который некому было гасить, потому что экипаж либо погиб, либо старался вернуть хотя бы часть энергии кораблю.

Транспортник продолжал идти тем же курсом, лишь незначительно сбитым инерцией ракет, но на самом деле он был уже мертв.

Одна из ракет ударила осколками в «Бремен». Но на этот раз конструкция корабля выдержала.

Четыре ракеты в качестве цели захватили нетронутого пока что «Змея». В один момент замолчали орудия антиракетного щита, а серия микровзрывов по левому борту уничтожила несколько вспомогательных маневренных дюз. Каждые несколько секунд корабль давал тягу на единственный уцелевший двигатель, отчаянно сражаясь за то, чтобы сохранить позицию в строю.

«Хищнику», в свете всего этого, сильно повезло. Большая часть боевых фрагментов боеголовок, предназначенных для него, промазали, и в результате они поймали всего три попадания. Первое ударило в уже разбитый метатель номер одиннадцать, приведя только к небольшому сотрясению и взрыву нервного хохотка у матросов, обслуживающих чудом отремонтированную «восьмерку». Второй привел к единственной – но незаменимой – жертве: элемент боеголовки уничтожил коридор, ведущий к левобортным метателям, в который за секунду до того вбежал боцман Кубера, опередив свою ремонтную команду на несколько метров.

Третья ударила в госпиталь. Рошель, к счастью, сделала все, чтобы там остались лишь те, кому это действительно было необходимо, потому находилась там всего с двенадцатью ранеными.

– Время до удара второго залпа? – Мостик, скрытый глубоко внутри корабля, был тих и спокоен. Естественно, если не считать экипажа.

– Три минуты сорок секунд. – Колли сидел, как окаменевший, на посту с обеими руками, сжатыми на краю консоли.

– Готовность к прыжку?

– Есть готовность к прыжку, – донесся до него спокойный голос Фостер. – Будем в зоне через две минуты.

– Конвой? Попадания?

– Конвой готов, «Змей» готов, «Бремен» готов. «Турку» просит о нескольких минутах, утверждают, что справятся.

Кристенсен немо выругался. Почему они не погибли? Почему проклятый транспортник не получил на одну ракету больше? Или почему хотя бы не потерял антенны? «Турку», против любой вероятности, не только не погиб, но «будет готов через несколько минут». Вот только у конвоя нет нескольких минут. Второй залп, нетронутый защитным огнем, полностью направленным на первый, приближался к зоне огня антиракетного щита.

И когда дойдет – все закончится.

Никто никогда не говорил, что быть командиром легко.

– Я понял, связь. Передай конвою, прыжок Т минус сто десять.