— Вот.

Она проследила за его рукой и замурлыкала от удовольствия при виде роскошного седла.

— Новое, да? — Айона шагнула ближе, провела рукой по плавному изгибу, по гладкой черной коже. — Красивая работа. А стремена-то как сияют! Ручная работа, да? Это…

— Это тебе.

— Что? Мне?

— Оно сделано специально для тебя и для Аластара. Для вас двоих.

— Но…

— Я не знал, что ребята затеют покупать тебе машину, а седло предназначалось специально тебе на день рождения.

Предложи он ей пиратский сундук с золотом и камнями, она была бы ошарашена меньше.

— Ты… Ты заказал его для меня? На день рождения?

Бойл почти сердито сдвинул брови.

— Такая миниатюрная наездница, как ты, должна иметь собственное седло, причем хорошее.

Она промолчала. Тогда он взял седло и повернул к ней тыльной стороной.

— Видишь, здесь твое имя?

Она нежно провела рукой по тисненой коже. Просто «Айона». Просто имя, а рядом с ним — изображение огня, имя коня и наискосок — кельтский тройной узел.

— Мастер — мой знакомый, — продолжал Бойл, нервничая оттого, что молчание затянулось. — Обработка кожи, потом… в общем, мне показалось, должно подойти.

— Очень красивое! — выдохнула Айона. — Такого красивого подарка я еще не получала.

— Ты же свое седло продала?

— Это правда. — Она посмотрела на него. Без всякого выражения. — Когда сюда ехала.

— Ну вот… А теперь у тебя есть другое. И раз уж завтра нам предстоит осуществить задуманное, то пусть у тебя будет хорошее седло. Вам с Аластаром оно может прийтись кстати. — Он стал вешать седло на место. Айона прижала его руку.

— Это больше, чем другое седло. Для меня — гораздо больше. — Она приподнялась на цыпочки и легонько поцеловала его в одну щеку, в другую, потом в губы. Просто провела губами по его губам. — Спасибо тебе!

— На здоровье. И с днем рождения тебя еще раз. У меня сейчас кое-какие дела. За тобой присмотрит Фин, он доложил, что они с Брэнной на сегодня закончили.

— Ладно. Спасибо, Бойл!

— Ты уже сказала.

Она дала ему уйти. Ей надо было готовиться к уроку. И принять некоторые решения.

Закончив урок, Айона подошла к Фину. Тихонько вздохнула.

— Это был не лучший мой урок.

— Готов спорить, девочка бы с тобой не согласилась. Даже если ты немного и рассеянна, сегодня у тебя на то есть причины.

— Пожалуй. — Она оглянулась на гараж. — А как вы с Брэнной?

— Да вроде сделали то, что хотели. Без лишней драматизации. Для меня это уже подарок. Если тебе нужна твоя машина, я отвезу тебя назад, а домой поеду за тобой следом, для подстраховки.

— Ой, спасибо, конечно, только… Я хочу… Мне надо… Мне надо поговорить с Бойлом. Есть одно дело. Думаю, он меня и домой подвезет.

— Ну, ладно. — Фин в душе порадовался и взял под уздцы Аластара. — О твоем мальчике я позабочусь.

— Ты не обязан…

— Да мне в охотку. К тому же нам тоже есть о чем поговорить.

— Ты умеешь говорить с лошадьми, не только с ним. Как и я.

— Да, умею.

— И с птицами — и со своей, и с другими. И с Катлом. И даже с Багсом. Со всеми.

Фин слегка повел плечами, элегантно и немножко грустно.

— Они все мои — и ни один из них не мой. У меня нет своего советчика, как у вас. Но мы хорошо понимаем друг друга. Ну иди, обсуждай с Бойлом, что ты там хотела с ним обсудить…

— Завтра…

— Ты будешь блистать ярче, чем когда-либо. — Он взял ее за подбородок. — Я в этом убежден. Ступай к Бойлу. Я буду поблизости. Если стану нужен — зови.

Айона сделала два шага и обернулась.

— Она тебя любит.

Фин погладил Аластара по шее.

— Да я знаю…

— Так, наверное, еще труднее — когда знаешь, что человек тебя любит, но не может позволить себе просто любить.

— Труднее. Самое трудное, что может быть.

Кивнув, она вышла и поднялась на второй этаж. Перед дверью Бойла расправила плечи и постучала.

Когда он открыл, она уже улыбалась.

— Привет. Есть минутка?

— Конечно. Что-то случилось?

— Нет. А может, и да. Зависит от обстоятельств. Мне надо… — Она закрыла глаза и расставила руки ладонями вверх.

Что-то засверкало, свет в комнате неуловимо изменился, воздух стал свежее.

— В центре его внимания — я, — сказала Айона. — И он может найти способ слышать и видеть нас, даже когда мы в доме. Я не хочу, чтобы он слышал наш разговор.

— Ладно. Ой, чаю не хочешь? Или пива?

— Я бы не отказалась от виски.

— Так в чем проблема? — Он подошел к шкафчику и достал бутылку и два низких стакана. — Ты хочешь поговорить про завтрашний день.

— В каком-то смысле. Я не изменила своего мнения: завтра мы победим, я в этом не сомневаюсь. И я теперь знаю, что такое «руки в крови». Я знаю, убеждена, что добро и свет побеждают тьму и зло. Но за это приходится платить. Этому есть своя цена, порой очень высокая.

— Ничего не боится только глупец. Ты не такая.

Она взяла стакан из его рук.

— Да, я не такая. — Она опрокинула виски. — Мы не можем знать, что произойдет завтра и какую мы заплатим цену. По-моему, для нас важно сегодня вечером не упустить то светлое, что у нас есть, и держаться за него. Вот почему сегодняшний вечер я хочу провести с тобой.

Он осторожно отступил назад.

— Айона…

— Это нешуточная просьба, особенно учитывая, что совсем недавно я просила о противоположном. Ты дал слово, и ты его сдержал. А теперь я прошу тебя подарить мне этот вечер. Мне хочется ощутить твое прикосновение, твои объятия. И я хочу почувствовать это до того, как наступит завтра. Сегодня ты мне нужен. И я надеюсь, что тоже нужна тебе.

— Я все это время мечтал к тебе прикоснуться. — Он отставил виски в сторону. — Мечтал быть с тобой.

— Тогда мы подарим друг другу этот вечер — и будь что будет. Думаю, это сделает нас сильнее. Раз я сама прошу тебя забыть о твоем обещании, это не будет означать, что ты его нарушил. Ты пустишь меня в свою постель? Разрешишь остаться до утра?

Он много хотел ей сказать, очень много. Вот только поверит ли она, если он произнесет сейчас эти слова?

И он сказал себе, что слова могут и подождать. До утра, которое последует за самой короткой ночью в году. И тогда она поверит в то, в чем сам он уже убежден.